Публичный удар
Шрифт:
— Я хочу говорить с Шедом Брисби! — заорал во весь голос Молок.
Брисби вышел из толпы. Выглядел он гораздо выше, чем на семь футов и, клянусь, у него стало гораздо больше шести глаз. Толпа тут же притихла. Наступила мертвая тишина, все венериане, только что жаждавшие крови землян, разом застыли.
— Я буду танцевать с тобой... за право... держать наш корабль... на вашей земле для танцев... пока мы не отремонтируем его, — внятно и раздельно сказал Молок.
— Что за дурак! — тихонько воскликнул Уилкерсон. —
— Ты будешь танцевать со мной? — рев Брисби, вероятно, был слышен на много миль вокруг.
Сама эта мысль поразила его, потому что это был прямой вызов, и еще потому, что он был абсолютно уверен, что он сам или любой другой венерианин может превзойти в танце любого землянина, когда-либо ступившего на Скрытую Планету.
— Я согласен! — взревел Шед Брисби. — Приготовьте меня для танца!
Его завывающий голос эхом вернулся из джунглей.
Молок вернулся на корабль.
— Ты не можешь этого сделать! — заорал Уилкерсон. — Эти танцы — просто соревнование выносливости. Тот бабуин Брисби всю жизнь только и делает, что танцует. Он может протанцевать хоть всю следующую неделю...
— Я остановил их на какое-то время, — ответил Молок. — Пойди опять в рубку и убеди этого проклятого Купера отправить нам помощь. Только и нужно сделать, это пролететь над нами пониже, и эти бабуины убегут в джунгли или в болото — куда уж захотят. Скажи ему это.
— Я-то скажу, — мрачно отозвался Уилкерсон. — Вопрос в том, сделает ли он то, что скажу я.
Молок поглядел на Риту.
— Милая, я хочу, чтобы ты включила все камеры и записала наш танец. Я хочу хотя бы сохранить его для потомства.
Рита выглядела потрясенной и испуганной, но она была сильная девушка.
— Я все сделаю, — прошептала она и направилась в наблюдательную башенку на вершине корабля, где были установлены кинокамеры.
Затем Молок повернулся ко мне.
— Для тебя, Сэм, у меня тоже есть маленькое задание, — сказал он и достал из кармана свой игольный пистолет. — Мне придется танцевать против этого шестиглазого бабуина. Когда танец наберет силу, и все будут захвачены им, я хочу, чтобы ты выстрелил иглами ему в задницу.
— Но... — прошептал я.
— Все правильно, — сказал Молок. — Это не убьет его, но несколько игл весьма его замедлят.
Я с ужасом поглядел на пистолет.
— Но это же значит, что мне придется пойти туда, ко всем тем венерианам!
Вероятно, это было не самым героическим поступком, но я даже не подумал об этом. И вообще, я как-то не чувствовал себя героем.
— Ну, да, — кивнул Молок.
— Но...
— Там буду я, — перебил он меня. — Я буду там танцевать. Все, что тебе нужно делать, это сидеть там на корточках и ждать подходящего момента.
— Хорошо, — сказал я.
Это слово потребовало от меня отчаянных усилий, но я произнес его.
Мы вышли вдвоем...
ВЕНЕРИАНЕ УЖЕ расчистили круг ярдов пятьдесят в диаметре. И встали на границе этого круга, точно голодные собаки, жаждущие крови, только что зубами не лязгали. Шед Брисби, совершенно нагой, с весельем во всех своих шести гляделках, преумножившийся на все десять футов росту и явно готовый протанцевать хоть весь месяц, усмехаясь, поджидал своего противника. По мнению Брисби, Молок был агнцем, идущим на заклание.
В общем-то, мы с Шедом Брисби сошлись во мнениях — и об агнце, и о заклании.
Я сел на корточки на краю круга и попытался затеряться среди ног возвышающихся надо мной венериан.
Вы когда-нибудь видели, как танцует венерианин? Если нет, то пропустили одну из самых странных достопримечательностей в Солнечной системе. Они кружатся в темпе вальса, точно по учебникам балетного искусства, потом начинают скакать, как на деревенских танцульках, потом могут совершать головокружительные прыжки, ходить на руках и на пузе. Они делают такое, во что не поверит ни один человек, пока сам не увидит.
И вот такой грузный и тяжелый, Шед Брисби начал танец с трех быстрых задних переворотов через голову в прыжках.
Отдам Молоку должное, он тоже творил такое, на что, как я думал, и не был способен, даже по сравнению с Брисби. Но через тридцать минут он стал задыхаться. Идя в танце по кругу, он увидел стоящего в люке Уилкерсона, и завопил:
— Есть новости... от этого проклятого Купера?
— Служащие отыскали его... в баре! — прокричал в ответ Уилкерсон. — Купер сказал, что лучшим выходом будет для тебя победить в танце этого...
— Грязная собака! — прервал его Молок.
Пройдя еще круг, изгибаясь и махая руками в подражании сложным приемам Брисби, Молок шепнул мне:
— Стреляй же...
Держа маленький пистолетик так, что его не было видно, я подождал, пока венерианин повернется ко мне спиной, и нажал спусковой крючок. Пружина мягко щелкнула. Я уловил блеск иглы, когда она воткнулась точнехонько в зад Брисби.
Он продолжал танцевать, словно ничего не произошло.
Пройдя еще круг, Молок шепнул:
— Давай еще раз...
Я уже нацелился и хотел нажать курок, когда мне показалось, что небо рухнуло мне на голову. Это стоящий надо мной венерианин ручищей, больше похожей на окорок, треснул меня по затылку.
— Никаких грязных приемчиков! — прорычал он прямо мне в ухо.
Из моей руки резко выдернули пистолет. Я поднял глаза и увидел целых двадцать четыре глаза, уставившихся на меня в опасной близости, и каждый из них блестел по-своему. Мне дали понять, что если я вздумаю продолжать, то мною накормят ближайшего аллигатора.