Пульс
Шрифт:
Дилан криво улыбнулся в темноте.
— Вы на досуге любите убивать скитальцев. Кажется, у нас тут небольшой конфликт интересов.
Уэйд видел интерес Клары к Дилану, и это приводило его в бешенство. Дилан забрал у него Фейт и встал на сторону отбросов общества, но худшим его преступлением было в глазах Уэйда — покорить сердце Клары, и именно эта последняя капля подтолкнула Уэйда к решительным действиям. Ворота для американского футбола, имеющие форму рогатки, начали раскачиваться под Диланом, основание вырвалось из земли. Рогатка закружила в воздухе, развернувшись «ножкой» к спине Дилана, и стремительно полетело к цели, точно стрела. Дилан сделал сальто назад в воздухе, затем выпрямился и отлетел подальше спиной
— Видимо, не судьба нам быть вместе, — заключил он, поднимая в воздух первый из шести белых фургонов. Было темно, но Клара предчувствовала угрозу и включила свет вокруг поля с серией вспыхивающих звуков. Дилан пригнулся, и первый фургон перелетел через его правое плечо, врезавшись прямо в Клару и ударив Уэйда по ногам, когда тот попытался уйти в сторону. Уэйд по инерции крутанулся, не справившись с управлением, упал на землю и, перекатившись, встал.
Он улыбался.
— Это будет весело.
Фургон вдавил Клару в землю, но через пару секунд она уже была на ногах, чувствуя, как в груди закипает гнев. Когда она обернулась, второй фургон уже летел к ней и снова прижал её к земле. Удары были мощными, но Клара, казалось, с каждым разом становилась всё сильнее.
— Ты начинаешь меня бесить, — проскрежетала она. Ей и в голову не приходило, что у Дилана может быть второй пульс. Она не думала, что это возможно. Она знала о скитальцах с одним пульсом и о таких, как Фейт, которые редко, но всё же встречались. Мелкие помехи, с которыми она разбиралась с огромным удовольствием. Они все по сути слабаки. Ну и что с того, что ты можешь поднять холодильник и швырнуть его? Если ты не можешь выдержать удар, то никакая сила тебе не поможет. В итоге ты всё равно проиграешь.
Дилан подхватил ещё два фургона и направил их к цели. Уэйд не успел среагировать достаточно быстро, и на этот раз фургон откинул его на трибуны. Клара подняла руку и заставила приближающийся фургон сменить курс. Он отлетел в сторону и завис в воздухе.
— Даю тебе последний шанс, Дилан Гилмор. Можешь пойти с нами, и мы не причиним тебе вреда.
— Я, пожалуй, откажусь, — ответил Дилан. Клара была потрясена, когда он перехватил управление над повисшим в воздухе фургоном и направил его с фантастической скоростью на её брата, который едва начал подниматься после предыдущего удара.
— Сзади! — крикнул Уэйд, прямо перед тем, как ворота-рогатка, лежавшие на земле позади Клары, врезались ей в поясницу. От удара на огромной скорости, спина девушки выгнулась, как лапша, два зубца вонзились в почву, и Клара оказалась прижата к футбольному полю.
Клара ненавидела вкус земли. Она подняла лицо, покрытое травой и грязью, и почувствовала жжение, которое означало, что её силы слегка поубавились. Чтобы прикончить Клару Квинн, потребуется нечто большее, чем клочок травы, но она уже была сыта по горло этими играми. Если Дилан не хочет по-хорошему, значит, будет по-плохому.
— У тебя был шанс, — сказала она, силой мысли выдирая из земли ворота. Те пролетели над школой и врезались в здание вдали, скрытое в темноте. Клара стёрла со лба то, что считала грязью, но, взглянув на руку в свете фонарей стадиона, поняла, что грязь смешана с её собственной кровью. Никому ещё не удавалось ранить Клару Квинн. Это пугало её, но в то же время заставило ещё больше сосредоточиться на стоящей перед ней задаче. Она была достаточно умна, чтобы понять, что Дилан изучает её слабость: сильное столкновение с чем-то живым, как, например, трава на поле, может причинить Кларе серьёзный вред.
Усилием воли она вытащила из земли один из высоких фонарей, повернула гнилым деревянным концом в сторону Дилана и запустила. Свет вспыхнул и погас на другом конце фонаря; и когда столб ударил Дилана в грудь, отбросив его назад, она была удивлена своей реакцией. Сердце скукожилось,
И к её безмерному удивлению, её желание сбылось.
Дилан поднялся. Он невозмутимо выдернул из земли ещё два фонаря, их провода заискрились на фоне чёрного неба, и швырнул их в неё. Она едва увернулась от них и осознала невероятную правду.
— У тебя есть второй пульс?
— Это невозможно! — завопил Уэйд. Мысль о том, что кто-то, кого он ненавидит так сильно, как Дилана, может обладать таким же уровнем силы, как у него самого, была невыносима. Он сосредоточил всю свою энергию на одном из разбитых фургонов, поднял его и швырнул с небывалой скоростью. Дилан попытался отскочить в сторону, но Уэйд развернул летящий фургон в том же направлении. Дверь фургона ударила по верхней половине тела Дилана, и тот кувырками перелетел через всё поле. Дилан вскочил чуть ли не раньше, чем упал, стряхивая траву со своих густых волос и твёрдо стоя на ногах. С выражением спокойной решимости на лице он смахнул с плеча грязь и траву.
— Ненавижу ходить в грязной футболке. Это сводит меня с ума.
Клара медленно покачала головой, глядя через всё поле на Дилана как на привидение. Она не могла поверить своим глазам.
— Я думала, что мы единственные.
— Как видишь, ты ошибалась, — ответил Дилан.
Эмоции Клары, которым она никогда не доверяла так сильно, как своему интеллекту, представляли собой неразбериху. Ей нравилась мысль о том, что Дилан похож на неё. Его сила делала его в десять раз привлекательнее. Он не был ей ровней, но был достаточно близко, и этому было трудно сопротивляться. Однако эта новая информация вызвала в её груди ещё одно чувство. Страх. Клара никогда раньше его не испытывала, и ей это совсем не нравилось. Влечение — это прекрасно, но только если ты жив, чтобы наслаждаться им.
Уэйд приближался к Дилану одновременно с Кларой, и это было большой проблемой для Дилана. Он мог бы выдержать прямое столкновение с кем-то одним, сражаясь, по крайней мере, до ничьей. Но когда их двое — это уже совсем другая история. Рано или поздно они выяснят его слабость, пусть даже случайно, и его второй пульс перестанет биться. Он знал, что в этой схватке ему не победить, но собирался нанести как можно больше ударов, пока есть силы. Он бросил в них оставшиеся фургоны, пытаясь создать отвлекающий манёвр, чтобы убежать, а они швыряли всё, что попадалось на глаза. Дилан отбивался от целых рядов сидений, отломавшихся частей фургонов, целых транспортных средств, кусков черепицы, летевшей, как сюрикены, брошенные ниндзя, — всё, что не было приколочено, направлялось в его сторону. Он получал удары со всех сторон, прижавшись спиной к стене спортзала, и бесчисленное множество предметов врезалось в каждую часть его тела. Он особенно тщательно уклонялся от летящих камней и валунов, чтобы те не коснулись его кожи. Всё остальное — не проблема: он мог терпеть побои хоть весь день напролёт. Но камень был криптонитом Дилана. Подобно живым объектам для Клары и Уэйда Квиннов, камни представляли особую угрозу для Дилана Гилмора. По-настоящему большой валун мог преодолеть защиту его второго пульса. Один из фургонов промахнулся на десять футов и пробил дыру в шлакоблочной стене. В этот момент цементная плита размером с автомобильную дверь оторвалась от стены, бешено вращаясь, пока не ударила Дилана прямо в грудь. В ушах у него зазвенело, перед глазами всё поплыло, и он кубарем полетел вниз вместе со всей стеной. Его придавило дверью, большой кусок шлакоблока касался его кожи через разорванную футболку. Он внезапно ощутил невероятную тяжесть, словно раскалённые угли выжигали второй пульс из его сердца. Цементная плита, казалось, весила миллион фунтов.