Пуля для Власова. Прорыв бронелетчиков
Шрифт:
Мешков махнул рукой: давайте, ребята, вперед, поближе к дороге. Чтобы, в случае чего, прикрыть ребят. И первый пополз к лежневке. Если кто появится – откроем огонь, остановим и предупредим разведчиков. И дадим им время, чтобы закончить свое дело и скрыться…
А потом и мы сами потихоньку отойдем в лес. Точнее, отползем быстренько… Фрицы в погоню вряд ли пустятся – уж больно боятся здешних топей, знают, что могут попасть в трясину и обратно уже не выбраться. На болоте ведь как – чуть ошибешься, сделаешь шаг в сторону, и все, прости-прощай. Трясина, как и ревнивая жена, никого обратно не отпускает…
За поворотом послышался сдавленный крик – это ребята Егорова приступили к работе. Выстрелов слышно не было – это хорошо, значит, все прошло нормально, по замыслу. Через пару минут можно тихо отползать, не привлекая к себе внимания…
Иван приподнялся и уже собрался было присоединиться к разведчикам, как вдруг снова послышался шум двигателя, и из-за деревьев показался серый «Опель». Его сопровождали два мотоцикла с колясками. И с пулеметами… Значит, штабная легковушка, раз с такой охраной. Именно то, что так мечтал взять лейтенант Егоров…
Иван чуть не застонал от обиды – надо же, какая неудача! Если бы чуть раньше… А сейчас легковушка была некстати: если ее охрана увидит разведчиков, то подаст сигнал, и «Опель» помчится назад, к своим, а пулеметчики непременно вступят в бой. И начнется сражение – у немцев четыре человека на мотоциклах, два пулемета и автоматы… Разведчикам придется несладко. Как же помочь?
Решение, по сути, было только одно – дать бой самому. Надо любой ценой задержать гитлеровцев, даже ценою своей собственной жизни. Разведчики наверняка взяли пленного, пусть с ним и уходят, а мы их прикроем. Если получится, потом тоже отойдем. Но главное – дать скрыться ребятам Егорова. Нашему командованию крайне важно узнать планы немцев, захваченный офицер в этом плане может очень пригодиться. И его цена намного выше, чем цена жизни его самого и его товарищей. И даже всей разведгруппы в целом…
Иван тихо шепнул Федору Зарубину:
– Бери на себя первый мотоцикл. Если получится, сними и водителя, и пулеметчика. А ты, Степан, – повернулся к Павлушко, – лупи по второму. Не дай им вступить в бой. Как только я кину гранату – так и начинайте…
С этими словами Иван прижался к земле, слился с чахлой травой и затаился. «Опель» был совсем рядом: вот сто метров, пятьдесят, двадцать… Мешков отчетливо увидел хмурые лица мотоциклистов в прямоугольных очках и черные стволы пулеметов. Подождал, привстал, выдернул чеку из гранаты и ловко метнул навстречу легковушке. С запасом – пока запал сработает, как раз та и наедет.
Так и вышло: грохнул взрыв, машину резко повело влево, она с ходу полетела в кювет… «Есть! Теперь только бы ребята не подвели», – подумал Иван.
Легковушка, перескочив ровик, уткнулась бампером в толстый пень и замерла. И тут резко, сухо ударили винтовки – это вступили в дело Зарубин и Павлушко. Федор не подвел, первой же пулей свалил водителя мотоцикла, тот упал на землю. Его машина по инерции проехала еще немного и встала поперек дороги. Вторым выстрелом Зарубин снял пулеметчика – тот даже дернуться не успел…
Зато второй мотоциклист сумел затормозить и спрыгнуть с сиденья. И залег в кювете, откуда стал бешено палить из автомата. Пулеметчик, к счастью, был уже мертв – Павлушко в него попал. Но и его самого зацепило – получил две автоматные пули в грудь. И теперь лежал, судорожно хватая ртом воздух, а на мокром, грязном ватнике уже стали расплываться алые пятна крови…
Конец ознакомительного фрагмента.