Пункт назначения 1990. Шаман
Шрифт:
— Бабушка, — нехотя проронила девчонка, — ну да сейчас разговор не об этом. Тебе лучше?
— Да, — прошептал я с блаженной улыбкой.
Мне действительно было лучше. Так хорошо…
— Вот и славно.
Вика поставила чашку на стол. Прокричала:
— Влад! Его нужно положить, пусть спит. И ведро ему, что ли, принесите. Нечего ему ночью по двору расхаживать, упадет еще… А на вас, охламонов, надежды мало!
Прозвучало это грозно, и Воланчик отреагировал моментально.
— Не волнуйся, — успокоил он девчонку, — все сделаю в лучшем
И я уснул.
* * *
В комнате кто-то храпел. Удивительно, но опять на два голоса. Я открыл глаза. Рассветом еще и на пахло. Шторы Влад закрыть забыл. За окно было видно черно-синее бархатное небо, усыпанное мириадами холодных звезд. Ни месяца, ни луны.
Я пошевелил руками, вытянул ноги. Интересно, что же все-таки намешала в свое варево Вика? Надо будет выяснить это чуть позже. Я бы не отказался от такого рецепта — полезная вещь! От боли не осталось и следа.
И я, стараясь не шуметь, свесил ноги, уселся на металлическом бортике. Что там говорили про ведро? Мне бы оно не помешало. Топать куда-то в ночи у меня не было сил.
Скрипнул раскладушкой Влад. Спросил встревоженно:
— Серега, ты как?
Я молча махнул рукой и попытался нащупать под кроватью искомый объект. Викин чай настойчиво искал дырочку.
Тот, кто храпел с Воланчиком в унисон, выдал последнюю руладу и проворчал недовольно:
— Тише вы там, спать мешаете!
А я узнал голос Лиса. Усмехнулся — и этот был здесь. Хотя, чего уж там, не выгонять же человека из дома в ночи. Пусть спит.
— Погоди, я сейчас помогу! — Громко зашептал Влад, встал, ринулся ко мне, подсунул под руку ведро.
И скоро я стал абсолютно счастливым человеком.
* * *
Утро началось раненько. Полвосьмого приехал куратор. Сам отворил калитку, сам зашел во двор. Бесцеремонно забарабанил в дверь. Вика в обычном домашнем халатике ринулась ему открывать.
Он мельком поздоровался с ней и по-хозяйски прошел в нашу комнату. Огляделся.
— О! Вся честная компания в сборе. — Слова эти прозвучали с насмешкой, которую никто и не пытался скрывать. — Тем лучше. Подъем! Хватит спать.
Лис проворчал спросонок:
— Чего в такую рань? Все равно клиентов нет.
Куратор с шумом выдвинул стул, уселся, вальяжно откинулся на спинку. Пообещал:
— Будут. Вот посмотрите, отбоя не будет. Наш пророк постарался.
Глядел он при этом на меня.
— Кстати, ты как себя чувствуешь?
Больше всего на свете мне хотелось заехать кулаком в эту довольную морду. Со смаком, так, чтобы брызнула юшка. Я отвел глаза, сдержался. Черт его знает почему, но я не имел на это права. Мне не хотелось поставлять тех ребят, что были сейчас
— Прекрасно, — ответил я.
— Да? — Он удивленно приподнял бровь. — Хотя, на Петровича всегда трудились проффи. Я им передам, что клиент остался доволен.
Кулаки у меня зачесались еще сильнее. Рядом встал Лис, положил мне руку на плечо. Я выдохнул и прикрыл глаза. Гадина…Чтоб ты… Что б тебя… Я так и не смог произнести проклятие. Ни вслух, ни мысленно. На этом словно было табу, поставленное кем-то свыше.
К горлу подкатил удушливый ком. В носу появился запах тлена. Из глаз брызнули слезы. Мне безумно захотелось кашлять, но не было сил ни вдохнуть, ни выдохнуть. Вероятно, вид мой стал страшным, потому что Слава испугался:
— Серый, Серега! — Затряс он меня за плечо. — Что с тобой?
Следом подскочил куратор.
— Эй, уймите своего припадочного! Он нам так всех клиентов распугает!
Прихвостень Льва Петровича схватил меня за руку.
— Эй! — Снова прокричал он. — Ты слышишь? Ты это, давай, прекращай свой цирк!
Едва его пальцы коснулись моей кожи, мне стало легче дышать. Не открывая глаз, я увидел его словно под рентгеном. Всего, целиком. И в левом легком у него клубилась тьма. Густая, страшная. Пахло от нее смертью.
Я вырвал руку, отер ее о простыню. Без сил откинулся на подушку.
Куратор не унимался. Голос его поднялся почти до визга.
— Что здесь, черт побери, происходит? Объясните мне кто-нибудь!
— Он снова что-то видел, — спокойно сказала Вика. — Сейчас переведет дыхание и все сам расскажет.
— Я подожду!
В словах мужчины мне почудилась угроза. Только он мне больше был не страшен. Пропало даже желание марать руки об эту самодовольную харю. Я открыл глаза, постарался говорить громко, но все равно выдавил из себя лишь хрип:
— Срочно поезжай в город, в поликлинику и сделай рентген легких. Срочно! Пока не поздно. Иначе, долго не проживешь.
Вероятно, я был убедителен. Мужчина побледнел. Схватился за грудь, причем, совсем с другой стороны. Выкрикнул:
— Да что б вы лопнули со своим пророком! Привалила же на мою голову чертова работенка… Как знал…
И стремглав бросился за дверь. Вскоре стало слышно, как за забором завелся автомобиль, взревел мотор. Лис нахмурил брови.
— Серый, — спросил он осторожно, — надеюсь, это не шутка?
— Нет, — ответил я и добавил, — я тоже на это надеюсь.
* * *
Костюм я натянул. Парик же отказался надевать наотрез. Ну его, все равно не перед кем красоваться. Лис пригрозил раздобыть мне черной краски. И выкрасить в радикальный цвет, как незабвенного Кису Воробьянинова. Эта идея неожиданно понравилась Вике. Она сказала:
— Вези краску! А я покрашу его сама.
Моим мнением, ясное дело, поинтересоваться забыли.