Пушкарь его величества
Шрифт:
– Так и должно быть. Кушаешь хорошо?
Вижу заминку.
– Если не будешь хорошо кушать, то косточки не окрепнут. И мышцам неоткуда будет взяться. Ты ходить хочешь?!
– Я буду есть! Обещаю!
– Ладно! Ты, это… Мне придется твой позвоночник лечить…
Оленька, не долго думая, развязала тесемку на шее и скинула свой сарафан на пояс, оголив торс с выступающими ребрышками и небольшие выпуклости на груди.
Черт! Теперь, как джентльмен, мне точно придется на ней жениться! Потер ладошки, чтобы они не были такими
– Больная! Дышите, не дышите, - пошутил я. Критичных мест оказалось всего два. В районе двух зародышей женской груди и на шее. Уже уверенно прошелся в обоих местах, убирая около трети болезненной черноты.
– У меня есть две новости! И обе хорошие. Ха-ха-ха! Извини, не удержался. И, кстати, может, уже наденешь сарафан.
Маленькая натурщица фыркнула и, задрав носик и взмахнув рукавами, прикрыла свой чересчур худощавый торс.
– Что? Худая, да? И грудь маленькая…
– Ха! Да у тебя самая большая грудь из всех, что я видел в своей жизни!
– Опять шутишь! – глаза барышни опасно зазеленели.
– Мамой клянусь! Правда я видел титечки только у тебя и у своей сестренки, а ей одиннадцать лет.
Уворачиваюсь от самой маленькой подушки из пирамиды на кровати.
– Гад! Выздоровею, оборву тебе уши!
– Вот и я говорю. Надо больше кушать, глядишь и титьки вырастут.
В меня полетели остальные подушки. Пока их собирал, барышня успокоилась.
– Надеюсь, ты никому не будешь говорить об этом? – спрашивает Оленька и кивает на свою грудь.
– Я не самоубийца. Лучше постарайся сама не проболтаться перед маменькой и папенькой. А не то я быстро окажусь самым молодым солдатом в империи. К тому же мне дорога кожа на моей спине и попе.
Договорившись, о соблюдении тайны, продолжили изучение букваря и рассказы про Гарри Поттера. Слава богу, про массаж мне ничего не сказали, хотя я и видел пару вздохов и взглядов на свои розовые пальчики на ногах. Пусть играется сама в эти игры! Целее буду.
Вернувшись домой, был отправлен нашей хозяюшкой за водой. На удивление легко справился с заданием, вспоминая еще недавно неподъемные для моего тела пудовые ведра. Расту! И сил прибавилось! Надо сходить в лес и заготовить побольше бревен. Баньку к зиме достроить и дрова заодно запасу. После обеда так и поступил.
Реликтовый лес, живущий тысячи лет по своим законам, каждый раз восхищал меня своим величием. В памяти Васька всплыли картины огромного количества грибов и ягод родившиеся в этой природной кладовой. Те же тетерева постоянно попадались мне на глаза и вызывали охотничий инстинкт своей доступностью. Ведь иногда они сидели на дереве прямо над головой и с любопытством, склонив голову набок, разглядывали забредшего к ним чужака. При желании можно было бы подстрелить их даже из рогатки.
Выбрав очередное дерево к которому можно было подъехать на телеге, стал пробираться к основанию в переплетении
– Мя-я! – кошачий писк раздался из самой гущи поваленного дерева.
Неужели котенок! Лезу на звук, с трудом продираясь через переплетения корявых корней.
– И кто это у нас?! Почему одна? – беру маленький пестрый комочек, дрожащий и жалобно попискивающий в моих руках. Темные мутные глаза, похоже, только открылись, но для новорожденного он был все же немного крупноват.
– Где твоя мамка? Кушать хочешь? Худой какой! Ну, пошли, будем тебя спасать. Мамка если надо найдет по запаху.
Сую несмышленыша за пазуху и несу в хату, оставив дрова на потом. Тут животинку пристроить надо! Дома, при виде пушистой милашки, началась паника по скорейшему спасению от голода и холода. Как ему молока впихнуть и гнездо теплое устроить. Подсказал намочить тряпочку и дать малышу пососать. Вроде, пошло кормление.Оставил младших развлекаться и вернулся к оставленному дереву. До вечера разделал два ствола.
Вернувшись, наблюдаю три уставших котенка сопящих на бараньих шкурах. Вот и сходили на рыбалку. Подумал и решил тоже не ходить. Утром проверю. Поужинал, подвинул лавку к сундуку и, накрыв его матрасом набитым сеном, залег на ночевку.
А котенок, скорей всего, от лесной кошки. Раскраска характерная и кисточки небольшие на ушах. На этих мыслях и уснул.
Утром никуда не стал спешить. Сначала накормил проснувшегося котенка, потом организовал ему туалет, пользуясь земными знаниями, которые говорили, что маленькие котята не могут сами пописать, для этого их должна простимулировать мамаша своим языком. Я, честно говоря, был в шоке, когда узнал об этом. Поэтому потер в нужном месте мокрой тряпкой и, получив результат, положил малыша в корзинку с тряпьем.
Теперь другой котенок.
– Леша! Ле-е-ша! Просыпайся! Ты хотел на рыбалку. Если не проснешься, пойду без тебя, - на этих словах голубые глазки открылись.
– Я с тобой, я быстро!
– и братишка поспешил в туалет.
– А для чего нам палка с крючком? – Мы идем по лугу и Лешка, зевая, задает вопросы.
– Это, если большая рыба попадется, чтобы вытащить ее из воды, а то сорвется с крючка и убежит.
– А большая, это какая?
– Примерно, с меня ростом.
– Ух ты! А она нас не съест?
– Не съест! А вот мы ее да!
– Держи багор. Если скажу, подашь мне.
Лезу на ветку и нахожу глазами шнур, уходящий в воду. Нитки, оплетавшие собой проволоку покрылись бурыми пятнами ржавчины. Охо-хо! Конец моей рыбалке приходит. Железо то в эти времена совсем без добавок. Ржавеет моментом! А рыбка есть!
– Багор давай! Леха!
По воде пошли буруны и показался кончик острого хвоста. Рыбина ни за что не хотела подниматься на поверхность. С ветки было неудобно тянуть и держать при этом багор. С трудом подтянул добычу на поверхность и уставился на акулий нос.