Пушкин в жизни
Шрифт:
Е. С. ТЕЛЕПНЕВА. Из дневника, 22 июня 1827 г. П-н и его совр-ки, V, 121.
Семейные обстоятельства требуют моего присутствия в Петербурге: приемлю смелость просить на сие разрешения у вашего превосходительства.
ПУШКИН -- гр. А. X. БЕНКЕНДОРФУ, 24 апр. 1827 г., из Москвы.
Его величество, соизволяя на прибытие ваше в С.-Петербург, высочайше отозваться изволил, что не сомневается в том, что данное русским .дворянином государю своему честное слово вести себя благородно и пристойно будет в полном смысле сдержано.
Гр. А. X. БЕНКЕНДОРФ -- ПУШКИНУ, 3 мая 1827 г., из Петербурга. Дела III Отдел. СПб., 1906, стр. 49.
Москва неблагородно поступила с Пушкиным: после неумеренных похвал и лестных приемов охладели к нему, начали даже клеветать на него, взводить на него обвинения в ласкательстве, наушничестве и шпионстве перед государем.
– - Шекспира (а равно Гете и Шиллера) он не читал в подлиннике, а во французском старом переводе, поправленном Гизо, но понимал его гениально. По-английски выучился он гораздо позже, в Петербурге, и читал Вордсворта.
С. П. ШЕВЫРЕВ. Л. Майков, 330.
15 мая 1827 г. Туманное небо -- мелкий дождик. Обедню слушал в Страстном монастыре... Зашел к Погодину на завтрак, где я нашел Пушкина, К. Вяземского... За столом Пушкин с Баратынским написали на Шаликова след. по случаю рассказанного анекдота:
Князь Шаликов, газетчик наш печальный,
Элегию семье своей читал,
А козачок огарок свечки сальной
В руках со трепетом держал.
Вдруг мальчик наш заплакал, запищал.
"Вот, вот с кого пример берите, дуры!" -
Он дочерям в восторге закричал.
–
"Откройся мне, о милый сын натуры,
Ах! что слезой твой осребрило взор?"
А тот ему: "Мне хочется на двор".
И. М. СНЕГИРЕВ. Из дневника. П-н и его совр-ки, XVI, 50.
Погодин, делая прощанье Пушкину перед отъездом сего последнего из Москвы, пригласил многих литераторов и поэтов... Они все вместе составляли эпиграммы на кн. Шаликова. Между прочим был рассказан анекдот о последнем (Эпиграмма: "Кн. Шаликов, газетчик наш печальный...").
В. Ф. ЩЕРБАКОВ. Из заметок о пребывании Пушкина в Москве. Собр. соч. Пушкина, ред. Ефремова, 1905, т. VIII, стр. 111.
16 мая 1827 г. Когда лег было спать, приехал Пушкин с Соболевским и увезли меня к Полевому на вечеринку.
И. М. СНЕГИРЕВ. Из дневника. П-н и его совр-ки, XVI. 52.
Пушкин и его сотрудники (по "Московскому Вестнику") бывали у Н. А. Полевого и при встрече казались добрыми приятелями. Весною 1827 года у брата был литературный вечер, где собрались все пишущие друзья и недруги; ужинали, пировали всю ночь и разъехались уже утром. Пушкин казался председателем этого сборища и, попивая шампанское с сельтерской водой, рассказывал смешные анекдоты, читал свои непозволенные стихи, хохотал от резких сарказмов И. М. Снегирева, вспоминал шутливые стихи Дельвига, Баратынского и заставил последнего припомнить написанные им с Дельвигом когда-то рассказы о житье-бытье в Петербурге. Его особенно смешило то место, где в пошлых гексаметрах изображалось столько же вольное, сколько невольное убожество обоих поэтов, которые "в лавочку были должны, руки держали в карманах (перчаток они не имели!)"...
КС. А. ПОЛЕВОЙ. Записки 209.
Весною 1827 г. Пушкин спешил отправиться в Петербург, и мы были приглашены проводить его. Местом общего сборища для проводин была назначена дача С. А. Соболевского, близ Петровского дворца. В то время, вокруг исторического Петровского дворца, где несколько дней укрывался Наполеон от московского пожара, было несколько старинных, очень незатейливых дач, стоявших отдельно одна от другой, а все остальное пространство, почти вплоть до заставы, было изрыто, заброшено или покрыто огородами, и даже полями с хлебом.
– - В эту-то пустыню, на дачу Соболевского, около вечера стали собираться.знакомые и близкие Пушкина. Мы увидели там Мицкевича... Постепенно собралось много знакомых Пушкина, а он не являлся. Наконец, приехал А. М. Муханов (А. А.) и объявил, что он был вместе с Пушкиным на гулянье в Марьиной роще (в этот день пришелся семик) и что поэт скоро приедет. Уже поданы были свечи, когда он явился, рассеянный, невеселый, говорил не улыбаясь (что всегда показывало у него дурное расположение) и тотчас после ужина заторопился ехать. Коляска его была подана, и он, почти не сказавши никому ласкового слова, укатил в темноте ночи. Помню, что это произвело на всех неприятное впечатление. Некоторые объяснили дурное расположение Пушкина, рассказывая о неприятностях его по случаю дуэли, окончившейся не к славе поэта. В толстом панегирике своем Пушкину, г. Анненков умалчивает о подобных подробностях жизни его, заботясь только выставить поэта мудрым, непогрешительным, чуть не праведником.
КС. А. ПОЛЕВОЙ. Записки, 210.
Александр Пушкин, отправляющийся нынче в ночь, доставит тебе это письмо. Постарайся с ним сблизиться; нельзя довольно оценить наслаждение быть с ним часто вместе, размышляя о впечатлениях, которые возбуждаются в нас его необычайными дарованиями. Он стократ занимательнее в мужском обществе, нежели в женском...
А. А. МУХАНОВ -- Н. А. МУХАНОВУ, из Москвы, 19 мая 1827 г. Щукинский Сборник, X, 353.
– ---------------------------------------------------------------------
От переезда в Петербург до путешествия в Арзрум
(Май 1827 -- май 1829)
Перед нами один из самых плодоносных периодов литературной биографии Пушкина. "Полтава", крупнейший шаг в эволюции поэта от его ранних поэм к созданиям 30-х годов; седьмая глава "Евгения Онегина"; множество лирических стихотворений, в том числе такие шедевры, как "Я вас любил...", "Воспоминание" и знаменитый "Анчар"; "Арап Петра Великого", первый в России и блистательный опыт биографического романа; критические статьи, излагающие новые эстетические принципы и взгляды на назначение литературы, ее историческую и социальную роль. Между тем жизнь ставила перед поэтом не одни творческие задачи.
Из разговора с царем поэт вынес убеждение, что правительство намерено встать на путь широких реформ. Он надеялся, что его отношения с государем помогут облегчить участь декабристов, поверил (на какое-то время), что судьба послала России второго Петра Великого и что ему предназначено быть его сподвижником и вдохновителем. Перед Пушкиным открывалось новое поприще. На самом деле царь Николай I был человеком совсем не поэтического склада. Без серьезных собственных идей, неспособный ни к предвидению событий, ни к их предупреждению, он сам выразил свой идеал так: "Я чувствую себя вполне и совершенно счастливым только между солдатами... В военной службе господствует порядок, строгая, безусловная законность, не замечается всезнайства и страсти противоречить; здесь все подходит одно к другому и сливается одно с другим... Я считаю всю жизнь человеческую службой, потому что каждый служит; многие, конечно, лишь своим страстям, но им-то солдат и не должен служить, остерегаясь даже своих наклонностей(1). Пушкин скоро понял, как далек новый монарх от его представлений о нем. Прямое общение с властью вскоре свелось для поэта к встречам и переписке с шефом жандармов. По всякому пустяковому поводу он должен был выслушивать наставления Бенкендорфа. В воздухе стали собираться тучи. Еще продолжалось дело о "стихах на 14 декабря" (отрывке из "Андрея Шенье"), а уже началось еще более неприятное дело о "Гаврилиаде", грозившее очень тяжелыми последствиями (лишением всех прав состояния и ссылкой в Сибирь). Свобода поэта была зыбкой. К тому же он оказался в весьма двусмысленном положении: власти смотрели на него как на прощенного, но не раскаявшегося грешника, друзья молодости видели в его отношениях с царем измену общим идеалам. Одновременно он принужден создавать приветственные стансы императору "В надежде славы и добра..." (необходимый ответный жест на монаршую милость -- возвращение из ссылки, а с другой стороны -- надежда повлиять на царя в нужном направлении) и стансы -- послание в Сибирь -- декабристам, за которыми отправился бы вослед и сам, если б они стали известны правительству. Верную позицию найти было нелегко. Обстановка начала нового царствования казалась противоречивой и неопределенной. Какие-то надежды на царя держались у поэта довольно долго, вплоть до 30-х годов.
Пушкин много разъезжает, словно не может насытиться неожиданной вольностью. В ноябре 1826 года он едет в Михайловское, в декабре возвращается в Москву, оттуда в мае 1827 года едет в Петербург, в июне -снова в Михайловское, откуда в октябре опять в Петербург. В 1828 году ряд неудачных попыток уехать в длительное путешествие -- на турецкий фронт, за границу; в октябре он уезжает в тверское имение Вульфов Малинники, откуда в декабре -- в Москву, но в начале января 1829 года он уже снова в Малинниках, откуда, после краткого пребывания, едет в Петербург, в начале марта -- опять в дороге: из Петербурга в Москву... Пушкин безудержно играет в карты. Позже он будет объяснять жене один из своих проигрышей: "Я так был желчен, что надо было развлечься чем-нибудь" (1834). В картах была поэзия риска, дававшая отдохновение от засилия невиданной в России дотоле степени бюрократии, которую с пылом устанавливал вокруг себя новый государь. Для большинства внешних наблюдателей карты и сменяющие друг друга любовные увлечения и составляли жизнь Пушкина. На самом деле истинный ее ток протекал совсем в другом русле.