Пусть грянет гром
Шрифт:
И с каких это пор она залезает на меня так, будто она здесь, чтобы исполнить все мои фантазии.
Последнее слово чувствуется как пощечина.
Это сон.
По-настоящему ее здесь нет.
Но если это сон, то почему я не просыпаюсь? Почему она все еще тянет меня к себе, запуская руки на мою спину...
Нет.
Это не она.
Как бы не хотелось, чтобы это было правдой, в этом нет ни искр, ни жара.
С Одри всегда жарко.
Это ложь.
Трюк.
Еще одна злая ловушка Райдена, расставленная с целью меня помучить.
Я пытаюсь
– Нет!
– кричу я, отталкивая ее от себя.
Затем она начинает плакать. Говорит, что любит меня. Нуждается во мне. Не может и секунды без меня прожить. Все, о чем говорит Одри в моих мечтах.
– Не так, - шепчу я.
Я хочу назад в мою сильную, привести упрямую девочку, даже если она нападет на меня с вопросами - или даже несколькими ветряными штучками - и очень не скоро возьмется меня соблазнять.
Но вдруг та девушка кажется очень далекой.
Слишком далеко. Словно мое сознание каким-то образом утянули ветры, посланные Райденом, и не имеет значения, как я умоляю самого себя проснуться от этого тошнотворного, извивающегося кошмара, я не могу выбраться.
Я не могу пошевелиться.
Не могу дышать.
Одри подползает обратно ко мне, шепчет, что все будет хорошо. Она целует мою шею, подбородок, губы.
Я так хочу, чтобы это было реальностью.
Может быть, если я просто притворюсь...
Я вскрикиваю от боли в пальце, и этот звук возвращает меня в реальность.
Я тру глаза, открываю и обнаруживаю наклонившегося надо мной Гаса, мой мизинец зажат между его зубами.
– Ты меня укусил?
Он разжимает челюсть, и я смотрю на неровную линию отпечатков зубов на коже.
– Я все уже перепробовал. Я даже бил тебя по животу. Укусы я оставил на самый крайний случай.
Мне кажется, что все-таки оставались способы получше пережевывания моей руки, но как знать? Я чувствую боль в животе - там, где он, должно быть, ударил меня, но я не почувствовал. Должно быть, Райден хорошо меня поимел на этот раз.
– Откуда ты знал, где меня найти?
Гас, закатывает глаза.
– Ты действительно не знал, что я следую за тобой? Как ты думаешь, какой из меня хранитель?
Я вздыхаю, представляя как стану объяснять этот бардак Силам Бури. Но, думаю, хорошо, что Гас не так плох в своей работе, как я думал.
Глава 4
ОДРИ
Паника пронзает мое сердце, так сильно, что это сбивает меня с неба. Красное и черное крутится перед глазами, из-за чего невозможно понять, в какую сторону лететь, вверх или вниз. Я зову ближайший порыв, чтобы поймать себя, дрожа, когда теплый Южный останавливает мое падение.
Я никогда не испытывала такую боль прежде. Буря глубоко в моем центре, становится более сильной с каждым дыханием. Это только бушует тяжелее, когда я понимаю, что это означает.
Вейн в опасности.
В смертельной опасности.
Слова заставляют меня дрожать, и я приказываю, чтобы ветер изменил направление, позволяя нашей связи указывать путь. Путь к Вейну проходит через мое сердце... но связь чувствуется такой слабой.
Слишком слабой.
Слабеет с каждой секундой.
Если что-то произойдет, в то время пока меня нет рядом с ним, я себе никогда не прощу...
Я никогда не поправлюсь... Я никогда...
У мысли нет конца.
Ничего не будет без Вейна.
Я призываю каждый ближайший проект, приказывая, чтобы они раздулись в поток. Но я знаю, что этого будет не достаточно.
Я закрываю глаза и ищу Западный.
В пределах моей досягаемости нет ни одного, таким образом, я прикадываю, не заботясь, выдаст ли это мое местоположение. Однако, это чувствуется неправильно, выпуская ветер так смело.
Тихий ветерок проносится с Запада и я обматываю вокруг других, пытаясь решить, какие команды использовать. Сочетать проекты - это игра слов, уговорить их сотрудничать - дерзость, это приведет их к бунту. Я тренировалась с другими ветрами в течение большей части моей жизни, но Западный - новый язык. Секрет силы я украла из нашего с Вейном поцелуя. Этот язык я ведь только-только начала осваивать.
– Ну же, - шепчу я, посылая просьбу в небо.
– Скажи мне, что делать.
Все, что я слышу - пульс в моих жилах.
Слезы полосуют мои щеки, лицо Вейна заполняет мой ум. Я могу представить каждый изгиб, каждую линию. Прекрасный синий его глаз и темно-коричневый цвет его теплых, земляных волос.
Но это тонкая тень реальности.
Я не могу позволить этим воспоминаниям быть всем, что у меня осталось.
– Пожалуйста, - шепчу я, чувствуя, как слова слеьают с губ на Западном языке.
– Пожалуйста, помогите мне.
Слова - хриплый вздох, смешанный с мягким шипением, и чем сильнее я концентрируюсь на них, тем более прохладный порыв появляется в моем уме, крутясь и вращаясь, пока это не формируется в слово.
– Объединяйтесь, - шепчу я, и вся путаница ветров создает вокруг меня пузырь.
– Парите.
Звезды размываются до полос, когда я мчусь вперед, и я говорю себе, что сила четырех поможет мне добраться до него вовремя. Но его след еще так далеко.
Почему я так далеко убежала?
Я не уверена, где я, но я знаю, что я летела на север неделю. Даже с моей бешеной скоростью, это займет часы, прежде чем я добирусь до него.
Все, что я могу делать, это надеяться и лететь.
Но через несколько минут боль в моем сердце уходит, оставляя меня холодной и пустой. Шок влезает в мою концентрацию, и ветры, несущие меня, распутываются.
Вейн не...
Я не могу даже мысленно произнести это слово.
Жгучее напряжение нашей связи возвращается, мое сердце снова бьется в привычном ритме и помогает мне обрести достаточно контроля, чтобы захватить Восточный. Но я упал слишком далеко, и не хватит времени, чтобы помешать мне врезаться в холодную, пенящуюся воду.