Пустота в квадрате. Книга 8. Я#плутониЯ

Галушкин Алексей Юрьевич

Но отчего тогда никого не интересовал вопрос, почему над водным океаном азотный лед и снег сформировались? Странно ведь как-то все это выглядит.

Если океан водный, то и панцирь ледяной тоже водный должен быть, а не азотный. Замечу, что лед был азотный, причем достаточно толстый на взгляд, а не только чуточку азотным снежком припорошенный водный лед.

Так вот что выяснилось при ближайшем рассмотрении. Я пришел к выводу, что сейчас я вижу и азотный и водный лед. И их куски здесь лежали вперемешку.

Сдается мне, азотный лед светлее и белее, более прозрачного и серо-синего водного. А еще он мягче, значительно мягче – здесь он, как на Земле водный по твердости примерно.

Водный же лед здесь – это просто базальт какой-то.

По сути, водный лед для Плутона – это один из видов горной породы. Горы ведь здесь, как раз в основном своем большинстве водно-ледяные, а снег – азотный, причем не совсем чистый. Да и атмосфера тоже азотистая. Она чем-то даже на земную смахивает – та же азотная основа плюс кислород. Вот только в качестве хладогента не очень полезная нашему организму выступала цианистоводородная кислота. А в остальном, хорошая легкая атмосфера, если слишком не принюхиваться. Это из моих рассуждений о Плутоне, как о перспективном будущем нашей или не нашей цивилизации.

Сейчас же мне нужно было найти хорошую плоскую водную ледышку на которой я смогу серфить по плутоновским шорт-трекам. Классно же придумано. Но!

Вот именно, что всяких там НО было тоже много. Лед был в наличие и даже в ассортименте. Как никак – это же мир льда. Только лед этот был не так прост. В основном были целые льдины, примерно того формата, что Титаник на дно пустила, то есть айсберги даже – сплошной гигантизм. В целом с учетом низкой гравитации я здесь за Геркулеса сойду и смогу, наверное, айсберг столкнуть. Но!

А оно мне надо?! Зрителей нет на такую шоу-программу… Значит не надо. Надо нормальную ледышку, пусть не со сноуборд, так с сёрф размером. И главное, чтобы я ее еще отломать смог.

Я бы не сказал, что вода смерзлась с азотом. И тем не менее, водный лед повтыкался в азотный, словно камни в землю – не оторвать.

В конце концов, убив с полчаса на поиски, я нашел торчащую из азота хорошую красивую льдину, примерно с себя ростом, более-менее ровную, симметричную и не слишком уж толстую. Хотел ее по земной привычке ногой подпиннуть и обломить. Но здесь никакая нее Земля. Что в результате спросите? Нет – ногу не сломал, пронесло слава Богу. В результате ничего такого: ледышка, как была, так и осталась торчать, зато я от нее на пару сотен метров отлетел.

Да уж, здесь следовало силу свою соизмерять с головой, чтобы самом не убиться. Пришлось вырубать свой сноуборд осторожно топориком. Хорошо, что он был сделан из спецсплава, иначе бы лед остался, а сталь рассыпалась. Но у меня правильный топор был, который рубил даже железобетонный лед так, что казалось мне, что ото льда искры летят. Но нет, это были микроосколки льда или стали, но чего точно, я так и не понял.

Попыхтев еще с полчаса, все же смог завалить заготовку для сноуборда. Дело оставалось за малым, чуть обтесать острые углы, чтобы о них скафандр не повредить, да сделать углубление с упором для левой ноги, потому что правая у меня толчковая. Вот и вышел у меня отличный плутонианский сноуборд, который вначале предполагался быть коньками, потом скейтом, а в итоге что-то вроде снего-болото хода получилось. Но я же не Скейтмен Джон, а парень серьезный, первый основатель нового вида спорта на Плутоне под названием, я еще пока в вариантах до конца не определился – ледяной плутосерфинг или айсплутобординг. И так, и так, по-моему, звучало гордо, пусть даже на столько и не смотрелось. Да я бы и сам Бентли для передвижения предпочел, но…

8.3. Айсплутобордер

Да нет – не бордель, если вы неправильно прочитали – бордер, дощечник такой, в местном ледяном колорите, ну типа Папы Карлы, помните, тот, что Пиноккио из чурбака вырубил. Хотя, я так полагаю, при записи той итальянской истории вкрались ряд ошибок. Я вот рассудил, используя дедуктивный метод английского шарлатана Холмса и полагаю следующее: по всей нормальной аутентичной логике сицилийских разборок – за то, что один хитрый малый долго водил своего уважаемого шефа за нос, разбазаривая деньги на увеселительные мероприятия, его крестный – Папа Карло сначала немножко его пинал, а потом вырубил чурбаком, но не сильно – исключительно в воспитательных целях. Само-собой все там у них хорошо закончилось – взаимным почетом и уважением, ну и новой кличкой у малого – Длинноносый Пиноккио. А уж потом они единой командой боролись с кланом Карабаса Барабаса и Дуремара.

Дотащив свой доморощенный сёрф до края обрыва, стал думать, как мне с этой бандурой вниз спуститься. Прошлый раз я это делал на летающем байке и это было реально страшновато. Теперь же, стоя перед ледяным пятидесятиметровым обрывом крутой ледяной горки страшновато мне уже не было… Мне жуть, как страшно было! Да еще с этой льдиной.

И как мне слезать?! Вот я ни черта не помню о своей жизни до полета: кто я, что я, откуда. А тут раз и вспомнилось, как в детстве зимой с ледяной горки на ледяночках гонял. Было весело… Сейчас как-то не очень.

Но вот он я, вот горка, вот ледянки, а вот еще стих детский вспомнился…

«Вот моя деревня:

Вот мой дом родной;

Вот качусь я в санках

По горе крутой.

Вот свернулись санки,

И я на бок – хлоп!

Кубарем качуся

Под гору, в сугроб.» 9

Эх – умирать, так весело и с музыкой. Не похоронной только. Фонотека у меня ведь и в скафандре была. А вы что думаете, я в полном одиночестве, да еще и в тишине по этим закоулкам миров шарахался?! Как бы не так – «нам песня строить и жить помогает!» 10 . Вот только, кого строить, мне из текста пока неясно было. А вот насчет жить – согласен.

9

Иван Суриков. Стихотворение «Детство».

10

В. Лебедев-Кумач. Слова из песни «Легко на сердце от песни веселой».

Ладно, скажу честно, играла у меня в шлемофоне другая песня – попса какая-то. Под такую с тарзанки, думаю, точно не скачут. У меня же случай еще экстремальнее был. Я без страховки шел на… Вот именно, точно сказано – шел на… Потому нужна была серьезная музыка. Наверное, Rammstein подойдет – Du Hast, то что надо. У тебя есть… Верно, яйца. Это для меня.

Пока есть, когда съеду, останутся, нет – посмотрим. Включил Du Hast… Rammstein медленно запрягают, пока шло вступление я готов уже был раздумать. Но потом собрал бубенчики в кулак, уселся на сёрф и оттолкнулся.

И даже не страшно… Каких-то пятьдесят метров, это для сравнения всего семнадцатый-восемнадцатый этаж.

Плутон, как и Rammstein, тоже медленно запрягал. Сёрф с черепашьей скоростью пошел вниз. На Плутоне ускорение свободного падения напомню 0,617 м/с2, то есть практически в шестнадцать раз ниже земного.

Короче говоря, разгонялся я медленно, но верно. Эти пятьдесят метров вниз представляли собой параболическую траекторию длиной метров в семьдесят-восемьдесят, которые я проехал где-то за полминуты или чуть меньше – долго, точно.