Пустотный Рыцарь

Blue Catanist

– Хорошо...

ИСТОРИЯ МЭРИ

Крошка Мэри спала в своей кроватке. Совсем не давно ей начали убирать ночник, потому в ночи чудились жуткие образы. Девочка пряталась за постелькой от теневых "монстров", что сидели на её шкафчике, стуле и другом убранстве комнаты. Из окна дул ночной бриз, который колыхал тюль. И священный Хонсу, как всегда, отдавал всему, на что падал его свет, синеватый оттенок.

Шёпот пронёсся над ухом. Мрачное наречие, смысл которого не был ясен ребёнку. Но она встала. Не любопытство ей двигало, а нечто иное.

Хрупкий детский разум не понимал, почему ножки сами шагали на слова, проносившимися сквозняком в коридор. Там не было света. Не было видно ничего, кроме тоненького просвета из-за двери родительской комнату. По этому лучику девочка аккуратно шагала, слушая режущие слух шуршание и хруст. Подойдя к двери, она тихонько открыла её. И встала в остолбенении. Кровь лилась из разрезанных ошмётков, намочив её ступни. Голова отца валялась в углу в предсмертном ужасе. А туша матери висела на ЕГО руке. Темнее ночи. Гранённая, как друза, и непропорциональная чёрная фигура стояла на кровати. Когда ЕГО глазницы, усеянные клыками, нашли Мэри, зажглись кошмарные искры. Длинные руки с хрустальными когтями отбросили часть материнского тела, как мешок, и демон спустился к девочке. Та не могла шевельнуться. Страх одолел каждую клеточку её тела, каждый уголок её сознания. Маленькая Мэри забыла, как дышать, когда в её голове прозвучал глас, вырванный из самой Преисподней: "ТЫ ПОДХОДИШЬ". И из его рубленных рёбер вырвались тени, накинувшиеся на девочку.

Это было единственное чёткое детское воспоминание, что было у Мэри. До этого были лишь какие-то незначительные отголоски памяти. Маленькие моменты обычный жизни в молодой и счастливой семье. По крайней мере, Мэри хотелось надеяться, что то недолгое и спокойное время, что выпало её родителям – было счастливым.

После этого в памяти были пробелы. Мэри помнила психбольницу, но там она не чувствовала себя самой. Она была зрителем. Беспомощным и даже не понимающим в теории, как биться за место в теле. Хорошо она запомнила только один момент: белая комната, стол с игрушками, бумагой и карандашиками. На её ручках маленькие розовенькие браслетики, что высушивали её тело от фибры. Но другую фибру нельзя было остановить.

– Все эти картинки и рисунки на стенах... они так искажённо и неправдоподобно отражают реальность. Так с чего мы думаем, что видим суть бытия ясно, когда всюду распространяется иллюзия других?

– Мэри... – напротив сидела женщина средних лет в очках. Сказать, что ей было не по себе, ничего не сказать, – Я не смогу тебя защитить от хирургического вмешательства, если ты продолжишь себя так вести. Откуда ты этого понабралась? Тот, кто навредил твоим родителям, это сказал?

– Сказал. Здесь и сейчас. Глупцы-врачи истерзали это тело химическими формулами в надежде повлиять на ИСТИНУ. Теперь они хотят её вырезать. Но истина такова, что все, кто здесь, её увидели. И не выдержали. Так освободите их, а не пытайтесь вернуть их в иллюзию нормальности.

– Ты... Я никогда такого не говорила, но ты безнадёжна... Прости. Я не могу тебе помочь, – девушка-психиатр с печалью положила руку на ладошку Мэри. Где-то там, в глубине души она была благодарна ей, но тело ответило за неё:

– Надежда – это ложь.

Потом тело ушло. Пропало из больницы. Мэри обрывками помнит разрезанные прутья сетки, иссушенные тела животных и людей на своём пути. Но затем... всё резко обрывается.

Маленькая девочка проснулась в пустом деревянном доме. Здесь было

обширное пространство, но ничего, кроме глиняного горшка с тлеющими углями посреди комнаты. Её очень удивило, что всё было из дерева. В городе она была в шоке, когда видела деревянную мебель. А тут всё было из него. Сама девочка лежала на соломе. Ей было очень неприятно, поэтому она тут же вскочила. И чуть не упала. Тело было без сил. Да и ещё было страшно холодно. Поэтому она подползла к горшку, который излучал тепло. Она хотела погреть об него руки, но обожглась. С испугу и от боли она хотела заплакать, но никого рядом не было. Поэтому она стерпела.

Спустя минуту распахнулись двери и вошёл мужчина в гранённой маске и плаще. Он был весь в снегу и в шерстяной одежде. И с катаной. Мэри сначала перепугалась, но, увидев меч, выкрикнула:

– Рыцарь! Ты пришёл за мной?

Мужчина удивлённо наклонил голову. Молча снял с себя утеплённую одежду и обувь вместе с плащом. Но шлем оставил. Он сел напротив Мэри, сложив ноги.

– Как ты себя чувствуешь, девочка?

– Плоха! – несмотря на шлем, было видно, что рыцарь умилился.

– Почему же?

– Холодно! Голодно! И всё... всё-всё болит! – девочка натирала себя ручками. Она была одета в изорванную белую футболочку и грязные серые штанишки. Наряд, который она носила ещё в психбольнице.

– Я тебя могу накормить. Но сначала хочу спросить: ты помнишь, как здесь оказалась?

– Ну... я... я хотела спать. Была ночь. А потом шёпот и... И...и... родители...

Девочка начала дрожать из-за осознания всего случившегося. Она заревела, а потом заорала от боли, схватившись за голову. Глаза почернели, искры зажглись. И разум рассекали слова: "Я БЫЛ ТАМ. Я – ТЕПЕРЬ ТЫ". Из хрупкого тела начали вырываться друзидные отростки. Рыцарь вскочил и приложил к её лбу руку. Голубая фибра подавила тьму. И голос рыцаря прозвучал в голове девочки: "Замолкни! Или сгинешь, как и тот, что приходил до тебя!". И всё прекратилось. Девочка вся в слезах и в ужасе не могла оправиться от случившегося, жадно хватая воздух. Мужчина, не зная, как ей помочь, приобнял её и начал поглаживать.

– Успокойся-успокойся. Всё хорошо. Тебя никто не обидит. Я тебя защищу.

"Я тебя защищу". Мэри тогда потеряла сознания от морального истощения. Но эти слова высеклись в её душе. Когда она очнулась, была уже ночь. Но мужчина всё ещё был рядом. Он положил девочку на солому, укрыв её своим плащом.

– Ты проснулась? Вот и хорошо. Кушать будешь?

– Да, – боязливо ответила девочка.

– Отлично. Аппетит есть, – рыцарь налил ей супчик. Он сначала хотел дать ей миску, но потом решил её покормить с ложечки. И был прав. Руки девочки сильно тряслись, – Вкусно?

– Да.

– Как тебя зовут-то?

– Мэри, – ответила девочка после ещё одной ложки.

– Меня зовут Карл. Рад знакомству, – девочка не знала, что ответить. И Карл не знал, что говорить, поэтому он просто продолжал её кормить. Но потом всё-таки кое-что решил добавить, – Видимо, теперь мы с тобой будем вместе.

– Угу. Можно добавки? – смущённо спросила она.