Пустотный Рыцарь
Шрифт:
– Да.
Сфера сжалась, и чудища с адскими криками стали испарятся. Карл открыл часть шара, в глубине которого был обездвиженный демон. Только голова Мэри не была застлана породой. Карл прикоснулся ко лбу своей ученицы, чьё лицо скалилось в сопротивлении. Затем успокоилось и заснуло. И тестуануром вновь изменился.
Тьма была везде и всюду. В ней уже не было мертвецов – были зависшие и тлеющие очертания родных краёв: ели, домик, холмики – всё это обращалось в пыль, что циркулировала кругом. Карл упал под её гнётом, как чёрная фибра вонзилась в его тело, отравляя до кости фиолетовой фиброй. Несмотря на то, что его тело разлагалось, он встал и пошёл вперёд. К небольшому участку света. Это был пруд. Тот самый пруд. Посреди него сидела на коленях Мэри прямо на
– НЕПЛОХО ТЫ ЭТО ПРИДУМАЛ – ЗАГНАТЬ МЕНЯ В СВОЙ ТЕСТУАНУРОМ. НО ЗАЧЕМ ТЫ ПРИШЁЛ В МОЙ РАЗУМ? – глас дьявола исходил из самого пространства.
– Это не твой разум.
– НО Я ЗДЕСЬ УЖЕ ГЛАВНЫЙ. ТЫ В МОЁМ МИРЕ. Я СОКРУШУ ТЕБЯ.
Гигантские когтистые лапы ударили из тьмы, но безымянный воин их разрубил. Потом ещё. И ещё. И ещё. Как мясорубка, он прорывался сквозь скверну к своей ученице, что безропотно сидела на тусклом свету. Один коготь задел Карла, и чтобы его не уничтожило, он призвал колосса из фибры, в котором спрятался от всемогущего демона. Начали бить грозы, что рассекали части рыцаря-самурая. Карлу приходилось тратить уйму энергии на поддержание защиты. В нём он, спотыкаясь, дошёл до пруда. Выйдя из колосса, жестом он приказал закрыть его и Мэри от влияния монстра. Девушка была в прострации: пустые чёрные очи, из которых текла будто смола. Карл сел на колено перед ней, встряхнув за плечо.
– Мэри? Ты ещё тут?
– К-карл? Ты пришёл... Я тебя звала... И ты пришёл...
– Конечно, пришёл, – голос воина вздрогнул.
– С-спасибо... Только... уже поздно... Я проиграла... Хотя бы их спасла... Прости...
– За что я могу тебя прощать?
– Я подвела тебя...
– Нет. Это я тебя подвёл.
– Неважно... уже поздно... Я всё равно больше не могу так...я никогда не смогу... полноценно...радоваться... кричать... плакать... смеяться...любить. Я не хочу так жить. Убей меня, – Карл молча встал и с трудом достал меч.
– Я надеялся, что этот день никогда не настанет. Я к нему готовился всё это время… но я всё ещё не готов.
– Ты должен... как должен был тогда... когда я впервые увидел меня... Окончи мои страдания, – Мэри надрывалась и захлёбывалась в чёрной жидкости.
Карл тяжело вздохнул. Он смотрел в измученные и потухшие очи ученицы, которую он воспитал и вырастил. Он вспоминал те немногие моменты, когда она радовалась и смеялась. И как он ей запрещал это делать. Из страха. Из своего страха. От этого он сжал меч своей ладонью, а дыханье его перебивалось. Колосс был почти на исходе. Гроза и тени оставили только фибриновый скелет, что продолжал до смерти укрывать обоих. Снаружи был слышан чудовищный вопль на ноуоге. Учитель поднял меч над ученицей и вонзил его в землю, обняв Мэри. Его энергия вытолкнула всю тьму обратно за горизонт. И снова встал голубоватый барьер, охранявший полуразрушенный тестуануром Мэри. Всё теперь тут было осквернено и наполовину обращено в прах. Карл волнительно посмотрел на свою ученицу – тьма из её глаз исчезла. Она непонимающе смотрела на него.
– Карл... почему...? – не успев договорить, девушка потеряла сознание, а Мэри продолжал её обнимать, пока тестуануром сменялся реальностью.
Оказавшись снова лесу, который был уже лишён скверны, Карл аккуратно положил спящую Мэри подле Алана, что до сих пор лежал и корчился от боли. Увидев Безымянного, он первым делом спросил:
– Она...?
– Нет.
– А он...
– Всё ещё в ней.
– Понят-но.
– Дай помогу, – весь израненный и изъеденный демоном, Карл первым делом рукой высосал всю фиолетовую фибру из молодого инквизитора. В руке она стала тёмно-синей и испарилась. А раны Алана стали быстро заживать с помощью его кибернетических клеток.
– Спасибо... но что это за энергия?
– Это Инам. Сила пустоты. Она разъедает всё до тех пор, пока оно не исчезнет.
– Так вы же сами...
– Это неважно. Я выдержу, – Карл был весь скорчен и слаб, но всё же с трудом выпрямился.
– Что вы будете делать теперь?
– Сейчас... всё кончится. Я не прошу и дальше сопровождать защищать Мэри, но я прошу, чтобы вы унесли
– Хорошо, но...
– Ты уж выполни её, Алан, – сзади Карла появился Сербо. Молодой инквизитор ошалел, что-то невнятно пролепетав, и попытался вскочить, но у него не вышло. Сам же Карл даже не обернулся, когда робот вальяжно положил руку ему на плечо, – Интересное тут разыгралось представление. Жаль, что я его не смог увидеть. Но, раз уж оно закончилось, у нас с мистером Безымянным есть неоконченное дело.
– Прощайте, – напоследок сказал Карл, и оба они исчезли, оставив Алана в недоумении. Он посмотрел на Мэри, что умиротворённо спала: кроме уставшего и измученного вида, на ней не было никаких признаков ужасной бойни. А Алан затем повернулся к Хонсу, что уступал место утреннему свету, и промолвил, – Боже, спаси нас..., – он с трудом встал и через боль поднял Мэри на руки.
Сербо и Карл оказались посреди небольшой равнины, окружённой холмами и горами. Карл сразу понял, что они появились не так уж далеко от места битвы. Но отсюда уже ничего не угрожает Мэри. Сербо чуть-чуть прошёлся и встал за несколько шагов от израненного воина.
– Долго ж я пытался достать тебя. Через девчонку это было сделать проще всего. Всё-таки чувства вещь контрпродуктивная. Полез в лежбище дьявола, отравил себя Инамом. И всё, чтобы спасти сознание девчонки от монстра, который всё равно возьмёт вверх. И вот теперь... ты здесь. Перед мной.
– Значит, всё это время... вам был нужен я, а не Мэри? – Карлу было тяжело говорить из-за ран.
– Мы обнаружили, что девушка нам более не нужна. Я использовал её, чтобы добраться до тебя. Но потом... мы больше не будем с ней запариваться. У нас много других планов. Так что можешь не беспокоиться.
– Меня беспокоит, что ты теперь машина, что жаждет конца света. Зачем? Ведь ты со мной боролся против одержимых на Лиденасансе. Против Сэнсо. Или для тебя тоже мир теперь прогнил?
– Мой ответ не имеет значения. Мы оба знаем, что будет. Был бы рад, если бы ты не сопротивлялся.
– Я бы и рад. Только если ты пообещаешь... что больше не тронешь её.
– Этого я не могу пообещать. Ты же знаешь, что грядёт после твоей смерти, так?
– Тогда... сойдёмся в последней битве... брат по оружию.
Карл вынул треснутый Ламиносакс из ножен. Трещины и руны перевались голубым и синим цветами. Сербо скрестил руки, из которых вышли усиленные фиброй клинки. Бывшие братья по оружию застыли перед друг другом. И время остановилось.
Эпилог
Мэри проснулась, когда на улице вечерело. Она спала на спальном мешке под каменными плитами, поставленными как палатка. Неподалёку был потухший под дождём костёр, рядом с которым пробегала тропинка посреди леса. Встав, девушка заметила, что она была отдельно от остальных. Всё остальное братство укрывалось в соседней "палатке", которая была больше. Под ней даже поставили второй костёр. Они обсуждали случившееся: как они испытывали чистый и беспричинный страх. Нейт усмехнулся, что сплендид тогда намочил штаны, за что его приструнила Карелин, ответственная за благополучное общение. Мэри не спешила к остальным, боясь того, что будет. Её обеспокоило, что среди всех тут не было учителя. Но, вспомнив, что он хотел её снова бросить, беспокойство сменилось тоской и обидой. Её сумка была рядом. Там были все вещи, включая её ледяной шар с цветком. Взяв его в руки, она испытала столько разных эмоций: радость, что он был ещё с ней; благодарность, что кто-то его нашёл и поднял; печаль, потому что тот, кто его подарил, не любил её; и отвращение, потому что во льду была фибра монстра, что терроризировал её всю её жизнь. Но зато лёд хотя бы теперь не таял. Будто вечный лёд Дай-Хан. Убрав его обратно в сумку, она долго не решалась выйти к остальным. Не только из-за чувства вины, но и из-за промелькнувших воспоминаний: как она расчленяла высших, как её тело несколько раз было изуродовано, как она мучала своих друзей, ранила Нейта, Алана и учителя. Последнее – было самым больным.