Пустыня как она есть
Шрифт:
Оптимисты же хотя и с пониманием относятся к нынешним и будущим экологическим проблемам, однако не видят пока непреодолимых экологических трудностей, категорически отвергают попытки искусственно приостановить прогресс и, что самое главное, предлагают и осуществляют конкретные меры, предотвращающие экологический кризис. Оптимисты без трагических тупиков видят не только нынешнее, но и будущее сосуществование мощной развивающейся промышленности и природы. Одно то, что сейчас к этой проблеме приковано серьезное внимание, дает основание надеяться, что человечество не скатится в пропасть случайной, неожиданной экологической катастрофы. Конечно, необходимо помнить, что не только глубокие экологические исследования и понимание тонких механизмов воздействия человека на природу определяют возможности нашего гармоничного сосуществования с окружающей средой. Важнейшую роль здесь играет и социальный фактор. Огромную опасность для земной цивилизации представляет
В нашей стране, как и в других социалистических странах, охрана окружающей среды стала важнейшим элементом государственной политики. Плановое хозяйство, централизованное управление, коллективистские и гуманистические позиции, воспитанные у всего общества, — все это дает самые серьезные основания для оптимизма в оценке возможностей научного и технического прогресса, укрепляет веру в согласие и благополучие во взаимоотношениях с окружающей нас природной средой.
Эта книга и о некоторых экологических проблемах, связанных с пустынями. Один из аспектов взаимодействия человека с пустыней имеет исключительно важное значение для каждого жителя планеты. Достоверно установлено, что во многих районах Сахары, где сегодня властвуют раскаленные пески, несколько миллионов лет назад были густые тропические леса. Они стали жертвой сложного комплекса природных процессов, которые мы объединяем одним словом «опустынивание». Подобные процессы в определенных масштабах наблюдаются и в наше время. Если тщательно не изучить их, не найти методов борьбы с опустыниванием, то жертвой злой стихии могут стать многие ныне цветущие и плодородные края. Писатели-фантасты рисуют нам картины богатейшей марсианской цивилизации, а беспристрастные космические автоматы показывают Марс как гигантскую пустыню, завоевавшую практически всю планету. У авторов фантастических романов, видимо, есть все основания ввести в свои произведения главы, рассказывающие о том, как марсианская цивилизация стала жертвой недостаточного внимания к проблемам экологии, к своевременному изучению процессов опустынивания.
Но это, так сказать, негативная сторона дела. А у наших взаимоотношений с пустыней есть и немало важных позитивных аспектов.
Не будем пока говорить о мировых масштабах, отметим лишь, что площадь, занимаемая пустынями и полупустынями в нашей стране, почти в полтора раза превышает все наши посевные площади. Что с пустынями сегодня связаны не только интересы сельского хозяйства, но и промышленности. Современная пустыня — это место добывания нефти и газа. Это богатейшие источники минерального сырья, на базе которых развивается промышленность, в частности химическая и металлургическая. Это обширные районы с рукотворным мягким климатом, вместо еще недавно царившего испепеляющего зноя. Это также районы с высокопродуктивным сельским хозяйством, хлопковые поля, фруктовые сады, пастбища.
Современная пустыня, наконец, — это тот плацдарм, на котором человек так же, как и в других районах планеты, согласуя свои усилия с возможностями природы, создает энергетический, промышленный и сельскохозяйственный фундаменты своего будущего.
Желтые пятна на карте мира
Человека, который всю свою жизнь занимается географией, конечно же, трудно удивить описанием каких-либо географических объектов. Как будто все на нашей планете тебе уже более или менее известно. Многое пришлось повидать своими глазами. Я изъездил пустыни нашей страны, путешествовал по пустыням Северной Америки, побывал в пустынях Тар, Сахаре, Гоби. О многом рассказали фотографии, рисунки, иллюстрации к научным статьям и книгам. К этому нужно добавить снимки, полученные из космоса в последние годы, а также великолепные работы кинооператоров, которые, видимо, вообще засняли уже все уголки нашей планеты.
И вот в условиях такого информационного изобилия и, как казалось, абсолютной осведомленности мне недавно пришлось совершенно по-новому увидеть некоторые земные регионы. Этим я обязан летчику-космонавту Виталию Ивановичу Севастьянову, его очень интересному
Рассказ Виталия Ивановича Севастьянова как раз и касался его конкретных наблюдений поверхности Земли во время почти четырехмесячного пребывания на орбите. И естественно, что рассказ был насыщен географическими названиями, цифрами, датами, характеристиками применявшейся аппаратуры, словом, сухой и конкретной информацией. Но вот в какой-то момент космонавт как бы отошел от уже сложившейся у него схемы научного доклада и рассказал о некоторых личных, чисто человеческих ощущениях. И, в частности, о том, как, наблюдая в иллюминаторы плывшие «под крылом» материки и океаны, он в какой-то момент увидел нашу планету в совершенно новых для себя, непривычных масштабах.
— Представьте себе, — рассказывал Виталий Иванович, — что в один из иллюминаторов видны Уральские горы, над которыми пролетает станция, видно Каспийское море, Большой Кавказский хребет, Черное море… А в другом уже показался Скандинавский полуостров, выплывают Британские острова… Или такой пример — полет над Атлантикой. Вы видите знакомые очертания Африканского побережья, а с другой стороны видна Южная Америка, ее Атлантическое побережье, надрезанное Амазонкой… Конечно, мне и раньше, до своего первого полета в космос, приходилось видеть континенты в подобных масштабах, но, разумеется, на модели, на глобусе. И вот оказалось, что переход от модели земного шара к реальности, от картонного раскрашенного шара-глобуса к живым континентам, подернутым дымкой облаков, не есть какая-то чисто техническая операция. Это волнующее событие, оно приводит к постепенному появлению совершенно нового образа планеты. Образа, который потом часто предстает перед твоим мысленным взором, заставляя по-новому задумываться о проблемах и судьбах нашего очень небольшого в космических масштабах «шарика».
После рассказа Виталия Ивановича Севастьянова я сам, как, видимо, и многие другие люди, слушавшие космонавта, попытался представить себе не модель, а настоящую Землю в размерах большого глобуса. Скажу прямо, этот образ оказывается очень полезным, особенно когда задумываешься о каких-то общих закономерностях — географических, геологических или экологических. И я хотел бы пригласить вас, уважаемые читатели, призвав на помощь все свое воображение, совершить космический полет, разумеется мысленный, над Землей, всматриваясь в общие для многих континентов ландшафтные образования — в пустыни. Именно в расчете на такую космическую экскурсию мы назвали пустыни желтыми пятнами на карте мира. На физических географических картах, а также на физическом глобусе, где цветом отображается высота над уровнем моря, районы пустынь имеют разную окраску. Немало пустынных районов отмечены зеленой краской — они лежат на уровне моря. Очень многие пустыни на физической карте, в частности почти вся Сахара, отмечены желтым цветом — они находятся на огромных приподнятых плато, на высоте до нескольких сотен метров над уровнем моря. И наконец, есть на карте пустынные районы совсем коричневые — это высокогорные пустыни.
Ну а если смотреть не на карту, не на глобус, а на реальную Землю, то окажется, что многие пустыни большую часть года — очень скоро вы поймете, насколько важна эта оговорка, — имеют желто-желто-серую или серо-серо-желтую окраску, имеют цвет песка. Во всяком случае, в нашем путешествии мы будем видеть пустыни именно такими — желтоватыми. А если кому-либо из читателей посчастливится побывать в космосе, он сможет подкорректировать наши, так сказать, мысленные наблюдения, привести их в соответствие с реальностью.
Итак, старт. Надеюсь, он прошел без осложнений и без излишних волнений. Мы вышли на околоземную орбиту в точном соответствии с намеченной программой и, сделав несколько витков, адаптировавшись, можем начать наблюдения. В мысленном эксперименте все возможно, и будем считать, что над всей нашей планетой чистое голубое небо — никакой облачности вообще нет. Справедливости ради нужно заметить, что космонавты никогда не имеют столь благоприятных условий — обычно большая часть планеты задернута облаками.