Пустыня смерти
Шрифт:
— Там люди. Грэсс, Кит, просыпайтесь, сюда двигаются две компании тяжеловооруженных идиотов.
— Идиотов-то почему? — открыл глаза палач, только притворяющийся спящим.
— Потому что идиоты, — пожала я плечами, потирая нервно щеку. Под накладкой этого было не видно, но под моей рукой ощущалась очень нежной кожа… а совсем не мужская щека со щетиной. Кажется, самый большой идиот здесь я!
Впрочем, объяснять, почему именно я назвала две группы идиотами, никому не пришлось. И Грэсс, и Кит, знающие, что такое могильник в общем его проявлении, всё поняли сами. И в одной, и во второй группе были очень сильные воины. И ни там, ни там они не смогли убить противников, зато — ага! смогли друг друга ранить. И кровь, падая на землю, пробудила добрую половину местного кладбища.
— Удирать мы отсюда сейчас будем очень быстро, — пробормотал Тайпан, разворачиваясь из компактного клубка. Растолканный ударами хвоста, рядом шипел… и вновь у меня в голове мелькнуло «на брата» Крайт. Спокойный Мамба изучал двигающихся к нам людей, раздумывая над траекторией движения.
И уже было казалось, что всё, сейчас мы отсюда двинемся прочь, как лорд Грэсс схватился за сердце. Я говорила, что пожалела о том, что мы взяли его с собой? Нет? Ну, так говорю сейчас! Потому что этот… этот недальновидный человек воскликнул: «Там посланец к Царю» и помчался прямо в гущу схватки.
Кит прошипел что-то под нос, я невольно хихикнула. Итак, два амулета у меня. Один у Грэсса, ещё один сейчас отобьём вот в этой толпе. Интересно, к Царю змей такой толпой амулетоносцы когда-нибудь заявлялись? Вот похохочет страшный змей, если у него характер хоть немного похож на характер Кармины, королевы песчаных муравьёв.
А пока, долой мысли, где там мои мечи, кого защищать надо?
Че… че…. Чего?!
Главу аула… беглых рабов?!
Стены шатра опустились за мной, давая несколько минут передышки.
Позади был очень трудный и насыщенный событиями день. Позади было то, чему я даже не могла подобрать название, кроме как «безобразие».
Если бы кто-то меня ещё послушал.
Сейчас я, кому скажи — подняли бы на смех! — находилась в центре главного аула беглых рабов, в шатре «особого гостя», точнее как, это Я была особым гостем всего происходящего вокруг. Всё началось там, в могильнике, началось с глупейшего поступка Грэсса, а продолжилось не менее глупым поступком моим, Кита и ха-змей. Мы отправились спасать нашего… лорда, змею ему в постель! Ненавижу.
Эмоции бурлили во мне, словно я была кипящим фонтаном, изредка встречающимся в сердце пустыни. Я была в бешенстве и была вместе с тем близка к истерике. Причины были и у первого, и у второго, причём сугубо уважительные.
И даже не понять, чего и где было больше.
Собственно говоря, начать стоит с того, что я… ага, лишилась своей внешности.
Я совсем забыла, что мне говорил дед о частном эффекте воздействия ложноножек кольчужного червя — они разъедали свитки, сокрытые в теле человека. Как тот же мой свиток превращения. И к тому моменту, как мы прибыли в этот аул, слизь с ложноножки червя доделала своё дело — я полностью лишилась мужской внешности. Грудь, безусловно, была перебинтована. И моё широкое шаосе было достаточно просторным, чтобы скрыть некоторые изменения, произошедшие с моей фигурой, но изменилась пластика движений. Воин и песчаная танцовщица двигаются по-разному. И словно мне было мало этого, в ауле беглых рабов оказалась Альзин.
Я думала, что уже забыла её широкое скуластое лицо, внимательные глаза, эти волосы, движения…
Оказалось, я не забыла даже её голос и интонации, в нём скользящие. Она была здесь, в этом ауле, беглый раб… аула Волков. Всё завертелось, всё скрутилось в такой клубок, что я больше не знала, с какого конца начинать разбирать эту линию.
В ту ночь, когда аул… где меня воспитывали на продажу, как наложницу-смертницу, прекратил своё существование, я видела на спинах пришедших убийц гербы Песчаных волков. В то время я считала их легендами, но они существовали. Конечно, они жили давно не в пустыне, а владели фортом на перевале к пику Гроз.
Альзин бежала от них ночью, её и ещё с десяток самых перспективных наложниц Волки после налёта забрали с собой. И вот я встретила её здесь… и не одну. С дочерью. Эта женщина, которую я по-своему и уважала, и ненавидела, тоже была пленницей аула Песчаных крыс. Ирония богов, не иначе. Она воспитывала не только меня, но ещё и свою дочь. Ремес тоже должна была стать наложницей-смертницей. И в ту ночь, вместе с Альзин её угнали к Волкам.
Я бы не переживала, увидев женщину здесь, в ауле, если бы в тот миг, когда наши глаза встретились, не осознала, что Альзин прекрасно поняла, кто скрывается под чёрным шаосе, и кого именно называют Змеиным дитя. Я ждала, что она ко мне подойдёт, что-то скажет, но наставница лишь коротко поклонилась, благодаря за спасение человека, возглавляющего их аул беглых рабов, и ушла прочь.
А меня проводили в шатёр для почётного гостя, где по шатру я нарезала круги, освобождаясь от одежды. Сюда никто не должен был войти, перед шатром стояли двое стражников в форме, а я… я продолжала злиться. Мало мне было того, что я сейчас щеголяла в женском своём виде, мало того, что Альзин меня узнала, мало того, что в ближайшую ночь я не смогу снова вернуть свою мужскую форму, завтра мы продолжим путешествие… с дополнительным пассажиром! Мамба, которому предстояло везти дополнительный живой груз — как раз того самого начальника беглого аула, даже не злился. Посмотрел на меня молча, кивнул и пополз прочь. А у меня осталось ощущение, что мысленно он надо мной сейчас хохочет! И у Крайта и Тайпана было не спросить! Оба ха-змея прятали от меня морды, а потом вообще поползли прочь вслед за собратом.
И как?! Как это называется?!
Злость поднялась из глубины души, выплеснулась вокруг меня и стихла. Зато… зазвучал песок, песок шепнул, что буря уже идёт, что буря отозвалась на мой зов, и мне нужно танцевать. Нужно… танцевать?
Буря. Танец. Злость…
Я вздохнула, отпуская свои эмоции и беря себя в руки.
Раз уж амулет Царя змей пошёл к главе аула рабов, значит, посчитал его достойным, значит, боги посчитали этого человека достойным такого будущего. И не мне, отверженной, что-то с этим делать. Сейчас гораздо важнее найти безопасное место и действительно потанцевать. Тело просило движения, эмоции нужно было успокоить, а что кроме танца босиком на песке могло быть лучше? В этом районе Танцующая уже появлялась несколько раз, так что со мной её никто не свяжет.
Платье было на самом дне котомки. То самое, из коралловой чешуи моей любимицы. Оно было выделано правильно, мягкое, прохладное, оно легло по коже, обнимая, как перчатка, распустилось вокруг ног диковинными дюнами и переливами алого, кораллового, серого и золотого. Зазвенели янтарные волосы, выпущенные из-под плена золотой сетки. Зазвенели браслеты, надетые на руки и на ноги. Накинув чёрное шаосе, я скользнула к обратному выходу из шатра. Я не хотела, чтобы кто-то меня увидел, и песок уже в нетерпении шелестел, ожидая меня, обещая мне это. И… не дошла.