Пустышка
Шрифт:
— Уверен? — приподнял бровь мнимый герцог Моннигус.
— Ими занимаются люди Старца домена Данвин. Они специалисты высшего уровня, мой господин, и уже все подготовили.
— Да, я в курсе, что они спецы, — удовлетворенно произнес Великий мудрец. — Ну что ж, отлично. Ты успокоил меня. А теперь расскажи, как дела у твоего сына?
Великий мудрец налил янтарный напиток во второй стакан, и дальше беседа потекла неспешно и по-дружески, будто два старых приятеля встретились за стаканчиком виски, чтобы поделиться семейными новостями, за тем исключением, что новости про членов семьи рассказывал только один из собеседников.
Глава 6
В
В то утро будильник зазвенел громко, неумолимо, и она, еще секунду назад крепко спящая на узкой короткой кровати, мгновенно проснулась, широко открыв голубые глаза.
Не прошло и минуты после последнего громкого трезвона, а она уже застелила кровать, умылась и почистила зубы. Потом позавтракала безвкусной овсянкой, выпила остывший чай, уже стоявший на столе в камере, поменяла длинную просторную белую ночную рубашку на точно такую же, но дневную, причесалась и заплела длинные волосы в косу, села на прикрученный к полу металлический табурет около такого же металлического стола и стала ждать, когда за ней придут.
Ждать оставалось минут пять.
Лена села, выпрямила спину и сложила руки на коленях. Замерла. Закрыла глаза.
Так, совершенно не двигаясь, она могла просидеть ровно восемнадцать часов сорок две минуты и шестнадцать секунд. Именно это время недоверчиво выдавил из себя два дня назад доктор Крауф, в очередной раз проверяя ее выносливость. Сейчас же оставалось всего пару минут ожидания — доктор всегда был пунктуален.
Уже шесть месяцев и четырнадцать дней Лена жила в этой камере, два на три метра, в которую умудрились запихнуть все: узкую небольшую кровать, как раз под ее рост метр шестьдесят пять, небольшой стол, стул, умывальник. Три раза в день девушку выводили в туалет.
Она знала, что и этих месяцев у нее уже могло не быть, ее попросту должны были уничтожить, как и всех, кто шел против "Черного ордена" Третьего рейха Германии, если бы доктор фон Док не забрал ее, брата и маму для своих страшных исследований.
"Черный орден" СС — "орден чистокровных", элита рейха. Ещё несколько лет назад обычные граждане не слышали об этом ордене, теперь одно упоминание о нем наводило ужас на всех простых людей.
СС строился как настоящий монашеский орден. Высшую, руководящую ступень образовывали посвященные. Большую же часть ордена СС составляли монахи-воины «мертвая голова», принявшие посвящение в спецшколах — орденсбургах. Сюда попадали только арийцы чистого нордического типа после прохождения отборочных тестовых испытаний. Тайная доктрина в самой краткой формуле: «Верить, повиноваться, сражаться! Точка!»
Эсэсовцы, удостоенные приема в бурги, постигали там в числе прочего и тайное знание о том, что смерть для них — сознательный акт самоотречения ради служения «Черному ордену». Посвященные приносили обеты и вступали на «путь сверхчеловеческой судьбы», оказывались «на той стороне» бытия, где царила иерархия секты.
Посвященные готовились к явлению богочеловека, которого пришлют на Землю высшие силы после того, как изменится равновесие духовных сил в мире после уничтожения «низших рас».
Для тех, кто вступал в школу, дороги назад не было. Если эсэсовец оступался, сбегал из школы, он уничтожался вместе с семьей, женой, детьми. Таковы были неумолимые законы СС.
Старший брат Лены, Карл, сбежал из такой школы, не согласный с доктриной и испуганный тайными знаниями, полученными в спецшколе. Именно от него Лена и мама узнали всю правду о "Черном ордене" и обо всем остальном. Конечно, Карла быстро выследили, схватили, и всю их семью должны были немедленно уничтожить, как врагов Третьего рейха, когда неожиданно в их судьбу вмешался доктор Оливер Крауф, старый друг умершего отца, которого Лена не видела уже много лет. Он обратился к своему начальнику, доктору фон Доку, в лаборатории которого работал, а тот попросил за семью Лайбертов у самого Гитлера. Попросил отдать их ему для опытов, которые он проводил в своей секретной лаборатории по приказу Гитлера.
Сначала Лена не понимала, что за опыты и исследования проводятся в лаборатории доктора фон Дока. А когда поняла… уж, лучше бы она ничего не знала и не понимала. В секретной лаборатории доктора фон Дока, в которой работал и доктор Крауф, создавали совершенного бездушного солдата, неуязвимого для пуль и запрограммированного убивать не раздумывая.
Маму и брата она больше не видела, но доктор Крауф давал понять, что они пока живы, как и сама Лена.
Девушка вздрогнула и открыла глаза, потому что железная огромная дверь камеры бесшумно открылась. В здании лаборатории вообще все предметы были бесшумными и отрегулированными, чтобы ничто не мешало ученым создавать свой шедевр — совершенного убийцу. Но у Лены теперь был идеальный слух.
В открытую дверь уверенно вошел доктор Крауф, невысокий худощавый пожилой мужчина с умными серыми глазами. Лена не знала, что чувствовала к этому человеку. С одной стороны, он спас ее семью, но, с другой, — обрек на страшное существование, которое не пожелаешь никому. Она была одновременно и благодарна ему и зла на него.
— Доброе утро, Лена, — тепло улыбнулся доктор.
К удивлению девушки он все время так улыбался, когда приходил за ней и уводил в лабораторию. Она не знала, за всеми ли подопытными приходили сами доктора, которых вместе с доктором фон Доком и доктором Крауфом было всего семь человек, но за ней определенно.
— Доброе утро, доктор Крауф, — ровно ответила Лена и поднялась, полагая, что сейчас они пойдут как всегда в лабораторию, но тот остановил ее.
— Присядь пока, девочка. Сегодня другой распорядок дня. Мне нужно многое рассказать тебе.
Не показывая удивления, Лена села обратно на табурет с такой же прямой спиной, как сидела до этого.
Доктор прикрыл за собой дверь и даже, к недоумению девушки, закрыл ключом изнутри, чего никогда раньше не делал. Невольно Лена почувствовала тревогу.