Шрифт:
– И что с тобой делать? – в который раз повторил мой собеседник, от возмущения наливаясь золотистым сиянием. – Помер ты, неужели не понятно? Поиграл в супермена и хватит. Смирись уже.
– Непобедимый дух – моя крепость, направленная воля – мое оружие, – процитировал я молитву буддийских монахов.
– Он здесь еще и пропаганду разводит, – недовольно замахал на меня крыльями оппонент. – И, между прочим, чуждой идеологии. Раз такой упертый, я отказываюсь тобой заниматься. Все! Складываю крылья!
– Так я пошел? – спросил я, понимая, что добровольно меня отсюда никто не выпустит. –
– Какие еще тренировки?! – возопил ангел, вспархивая с вертящегося офисного кресла. – У тебя черепно-мозговая травма, состояние безнадежное. И на земле тебя держит только твое идиотское ослиное упрямство.
То, что мне продемонстрировали на мониторе в качестве основного довода, тоже не убедило. Тело, опутанное трубками и проводами, осциллограф выдает ритмичную светящуюся кривую. Значит, где-то там, на земле сердце у меня бьется. А раз так – еще повоюем!
– Ну, понял теперь?
– Невозможно победить того, кто сам не признал себя побежденным.
Но даже самурайская мудрость не стала достаточным аргументом для ангела на ресепшен.
– Короче так, – произнес он, устало поправляя блондинистый локон. – В ад тебя отправлять не за что. Особо плохих поступков за тобой пока не числится. К тому же сейчас ты еще не совсем наш клиент. От рая упорно отказываешься, а рабочий день, он и здесь не резиновый. Разбирайся как знаешь, образумишься – сигнализируй.
Ангел протянул мне что-то вроде мобильника одной из ранних моделей, и растворился в воздухе, оставив после себя целое облако приторно-сладкого запаха, в котором угадывались южные цветы, корица и почему-то петушки на палочке.
Я внимательно огляделся вокруг в поисках выхода. Пора и в самом деле валить. Вечером ученики ждут, а потом Наташка обещала за вещами заехать. Мы же с ней договорились, что останемся друзьями. А друзей подводить нехорошо.
Так, куда это меня занесло? Холл, какие можно увидеть в каждом бизнес-центре: белые стены, черная мебель, плафоны дневного света, пустующая стойка ресепшен. Окна отсутствуют, одна из дверей приглашающее открыта. Меня не заперли – уже хорошо. Вдруг и в самом деле удастся отыскать какой-нибудь черный ход, запасной выход или на худой конец пожарную лестницу.
Вздохнув и вобрав в себя побольше жизненной энергии, я шагнул за дверь.
Длинный коридор, оба конца где-то за пределами поля зрения… Ничего, любой коридор когда-нибудь да заканчивается. Иначе, каким образом сюда попадают те, кто трудится за пронумерованными дверями. Кстати говоря, запертыми.
Но один коридор плавно перетек в другой, а за поворотом вообще разделился надвое. Ни души: никто не попался мне навстречу, никто не вышел из-за двери. Отчаявшись, я принялся выглядывать места, традиционно используемые в качестве курилки. Не обнаружил, как и туалетов.
Проплутав около часа, я оказался на галерее, проходящей по верху зала, величиной с целое футбольное поле. На таком мы однажды проводили всем клубом показательные выступления в рамках городского мероприятия. Наташка тогда на спор сделала высокую страховку на жестком полиуретановом покрытии.
Помещение напомнило мне один из культовых фильмов, без просмотра которого у многих не обходится ни один семейный праздник. Много столов, за каждым трудолюбиво сгорбился сотрудник потусторонней фирмы или как она еще называется. В отличие от фильма на каждом столе мерцает слабо монитор; ну конечно, в семидесятые персональных компьютеров у нас не было. Как восточных единоборств и многого другого. А еще, в отличие от старого фильма, помещение разгорожено множеством низеньких стенок наподобие лабиринта. Популярный американский офисный прикол: ты одновременно и в коллективе, и наедине с работой.
Когда глаза у меня окончательно привыкли к полумраку, я разглядел и сотрудников, напряженно вглядывающихся в мониторы. Все как один ангелы! Пухлые розовощекие, будто сошедшие с рождественской открытки, мачо в элегантных одеяниях, нелепые персонажи в давно вышедших из моды костюмах… Крылья одних напоминают хлопья сладкой ваты, у других – сверхзвуковой самолет явно не мирного назначения. Третьи снабжены чем-то формально-рудиментарным; на таких даже не взлетишь – присутствуют, раз по дресс-коду положено…
Напротив меня галерея плотно закрыта светло-персиковыми занавесками. Ага, там кабинет начальника. Почти как в фильме, только вряд ли там находится Лия Ахеджакова в образе импозантной секретарши. К начальству еще успею, посмотрим лучше, чем тут занимаются.
Офис как офис, даже забываешь, что все это происходит, как бы помягче выразиться, в другом измерении. Вот солидный дяденька в клетчатом пиджаке украдкой играет в старую как мир «бродилку», у его соседа из уха тянется проводок, а сам он еле заметно дергается в такт музыке. Стройный черноволосый господин, устроившийся в ячейке напротив, выхлебал уже четвертую чашку кофе. Похоже, внутренняя связь у них тоже в почете – все активно переписываются, опасливо косясь на занавешенное окно. Все-таки жаль, что у них нет курилки: сплетни и новости лучше всего узнавать именно там. Надо же, как зрение обострилось: галерея на уровне четвертого этажа, а разглядеть могу все до последней чешуйки на хвосте у дракона из компьютерной игрушки.
Интересно, чем здесь занимаются в плане основных служебных обязанностей? Кроме бродилок, окна внутренней связи и музыкальной программы, на каждом мониторе мелькают кадры какого-то фильма. Худосочный юноша, от волнения подергивая крыльями, смотрит милицейский боевик, где герой неизменно выкручивается из неприятностей и в самый последний момент избегает грозящих ему нешуточных опасностей. У представительного господина в белом костюме нечто вроде латиноамериканского сериала. Это понятно даже без звука: герои кричат друг на друга, затем бурно мирятся, тут же начиная все сначала.
Стоп! Кого мне напоминает главная героиня? Это же вылитая серегина соседка из квартиры этажом выше. Он еще жаловался, что из-за ее постоянных разборок с «приходящим мужем» кот начал гадить во всех углах.
Приглядевшись, я заметил, что сотрудники потустороннего ведомства не только наблюдают за происходящими событиями, но и активно на них влияют. Худая истеричка постбальзаковского возраста, судя по выражению лица, собиралась высказать своему оппоненту что-то особенно обидное, но ангел поспешно застучал по клавишам. Ярость на лице женщины сменилась кокетливой улыбкой. Грациозным кошачьим движением она подошла к своему собеседнику и чмокнула его в щеку. Набычившийся, было, здоровяк растаял и неловко сгреб даму в объятия. На экране возникла надпись «ликвидирована опасность класса Б, прогноз на ближайшие два часа – устойчивый позитив».