ПУТЬ БЕЗ УКАЗАТЕЛЕЙ
Шрифт:
Роланд попытался пошевелиться, от чего по всему телу началось неприятное покалывание, нарастающее с каждым мгновением и, в конце концов, ставшее просто невыносимым… Роланд попытался закричать, но просунутые в рот и нос трубки не позволили ему произнести ни единого звука. Зато сознание услужливо прекратило невыносимые страдания, унося в спасительный мир забвения.
На этот раз удалось немного пошевелиться, размять кисти рук и ступни. Вращательные движения конечностями возобновили кровообращение, и тело начало адекватно воспринимать окружающую информацию. Было очень жарко, слишком жарко для помещения, где автоматика не допустила бы такого повышения температуры. Не на улице же он, в конце концов, лежит, обмотанный трубками и проводами? Вероятно, это больница. Почему же
Рука была тяжелой, как будто на нее навешали целую уйму гирь, кроме того, координация движений оставляла желать лучшего. Пальцы несколько раз тыкалась в подушку то слева, то справа от головы, пока Роланд просто перебирая пальцами по груди, не достиг цели и не снял мешающие дышать трубки. Сначала Роланд почувствовал облегчение, но вскоре понял, что оно было скорее психологическим, чем реально существующим, ведь дышать было по-прежнему трудно. Отвыкшие от самостоятельной работы легкие, отказывались вдыхать ту гадость, которая находилась в комнате. От напряжения Роланд весь покрылся липким холодным потом, в горле совершенно пересохло, голова как будто вращалась на шее вокруг своей оси, от чего невозможно было сосредоточить взгляд. Правда и смотреть было не на что, было слишком темно.
Постепенно тело обретало все большую чувствительность и, хотя каждое движение давалось очень тяжело, Роланд мог уже себя контролировать. Что же, черт возьми, происходит? Теперь, когда отключения сознания не мешали сосредоточиться на неясных воспоминаниях вот уже несколько минут, Роланд начал припоминать причины своего плачевного состояния.
Посещение комнаты полной детей-мутантов на самом деле обернулось для подростка путешествием в ад. Сколько же времени прошло с тех пор? Удивительно, что он остался жив и его мозг, судя по всему, пострадал меньше тела, или ему только так кажется? Может слабость тела и отсутствие правильной координации как раз и являются следствиями поражения мозга? Ведь мальчишки воздействовали именно на его мозг.
Теперь, когда Роланд определился с причинами и местом своего пребывания, стало совсем необъяснимо отсутствие света и нормального воздуха. Приборы, обеспечивавшие его жизнедеятельность, судя по всему, тоже не функционировали. Как при этом ему удалось прийти в себя – загадка? Что-то все время заставляло Роланда просыпаться, толкалось и билось прямо в его мозгу, заставляя дышать и думать? Роланд постарался успокоиться и прислушаться к внутренним ощущениям…, ничего необычного, никакого внутреннего голоса или чужих мыслей. Хотя он, наверное, именно этому бы не удивился, черт его знает, чем его мозг напичкали добрые ребятишки?
Роланд уже начал сомневаться в исправности слуха и зрения, когда стал различать окружающие предметы в наступающем рассвете. В этот момент он услышал отчетливый шорох в районе дверного проема. Сначала Роланд обрадовался, что о нем вспомнили, но потом на его обуял непонятный страх, продиктованный вероятно интуицией.
Что-то в создавшейся ситуации было неправильным, и причины для этого могли быть очень разными, начиная с техногенной катастрофы или аварии, и заканчивая войной, ведь враг и неслабый был у человечества в наличии. Неспроста же к нему так долго никто не приходит на помощь? С другой стороны в том состоянии, в котором он находился, он уже давно должен был покинуть этот мир. Его друзья не могли этого не понимать. Может поэтому, его просто сбросили со счетов? Нет…, ни Вера, ни Сильва, ни тем более учитель Влад не могли так просто уйти и бросить его…! Роланд понимал это, и поэтому с каждой секундой ему становилось все страшнее, он боялся того, что случилось с планетой.
– Кто здесь? Мне трудно говорить и дышать, помогите! – Страх заставлял сердце биться слишком быстро для такого воздуха и того физического состояния, в котором находился Роланд, и сознание опять начало медленно и как-то тихо уплывать. Роланду казалось, что он может наблюдать, как его мысли и разум улетают куда-то вправо, и это было так странно и забавно, что он начал хихикать. Но точно он сказать не мог, потому что уже не осознавал себя.
Ребенок тихо, немного прихрамывая, подошел к лежащему на реанимационной койке Роланду и, не говоря ни слова, натянул на лицо дыхательную маску. Постояв мгновение над подростком, маленькая фигурка бросилась к двери. Но Роланд сразу пришел в себя и успел заметить маневры мальчишки. Почти совсем рассвело, и окружающее казалось каким-то нереальным из-за непривычной тишины.
– Эй, братец, куда это ты собрался? Ты кто и почему хочешь сбежать? – Дыхательная маска творила чудеса, как только воздух стал достаточно чистым, и в нем прибавилось кислорода, силы стали расти как на дрожжах и Роланд смог сесть на постели. Голос звучал хрипло и приглушенно, но беглец хорошо расслышал сказанное.
Мальчик остановился и из-за плеча посмотрел на Роланда. У него был такой несчастный вид…, нет, не несчастный, виноватый. Лицо показалось Роланду знакомым, но он никак не мог вспомнить, где же видел мальчишку? Парнишке было примерно пять лет, может шесть. Одетый в больничную пижаму он выглядел жалко. Несмотря на виноватое выражение лица, глаза смотрели прямо и бесстрашно. Мальчик хотел уйти незамеченным, но уж, коль скоро это не удалось, он не собирался трусливо убегать. Именно такая позиция читалась во взгляде… или Роланду только казалось, что он читает выражение лица парня, а на самом деле читал его мысли? Нет, не так…, судя по всему, мальчишка сам выдает свои мысли прямиком в мозг Роланда! Конечно! Поэтому-то он и показался таким знакомым, Роланд видел его там, в комнате. Почему же он в клинике и в пижаме, как один из пациентов? Ну ясно, это тот самый малыш, который лежал на полу прямо напротив Роланда…! Тот самый больной ребенок, до которого товарищам не было дела. Значит, Сильве удалось вытащить из этого ада не только его, но и малыша.
– Давай поговорим. Я помню тебя. Как ты сюда попал? – Роланду было одновременно и страшно, и любопытно. Мальчик сам по себе не вызывал тревоги, но слишком свежи были воспоминания о действиях мутантов по отношению к Роланду. Может в одиночестве мальчишка не так уж и опасен? Великой ошибкой было собрать этих детей в одном месте.
– Я болею. Я видел тебя там, в тюрьме…, ты не хотел ничего плохого, но они стали защищаться. Они не виноваты. С тех пор как их начали пытать, они стали нападать первыми. – Он говорил быстро, глотая слоги и даже слова, но понять сказанное не составляло труда, потому что он говорил не только губами, но и мозгом. Может, он и лукавил, но у Роланда, как и у всего человечества не было методов проверки искренности посланной мысли. Мальчик мог оказаться хорошим артистом и интриганом.
– Почему ты говоришь «они», ведь ты насколько я понимаю один из них?
– Вся эта ситуация как-то не вязалась с представлениями Роланда о мутантах и их морали.
– Да. Когда мы были вместе, я понимал их и поддерживал…, и это казалось правильным. Мы защищались. Сначала мы верили, что не отличаемся от вас, а происходящее просто недоразумение…, потом пришли мальчишки постарше и объяснили, что мы разные. – Мальчик перестал мучить себя и произносить слова вслух, для него этот процесс был неестественен. Ребенок прожил несколько лет среди людей, и только это объясняло его умение облекать мысли в слова.