Путь Бро
Шрифт:
Она прошла через тело Фер.
Через сердце Фер.
И сердце Фер остановилось.
Время
Время Земли разноцветно. Каждый предмет, каждое живое существо живет в своем времени. В своем цвете. Время камней и гор темно-багровое. Время песка пурпурное. Время чернозема оранжевое. Время рек и озер абрикосовое. Время деревьев и травы серое. Время насекомых коричневое. Время рыб изумрудное. Время хладнокровных животных оливковое. Время теплокровных животных голубое. Время мясных машин фиолетовое.
И только у нас, братьев Света, нет своего цвета земного. Мы бесцветны, пока в сердцах пребывает Свет Изначальный. Ибо Он – наше
Сестра Храм
Семь лет минуло после гибели Фер.
Руки мои двигаются медленно. Пальцы с трудом шевелятся. Они редко прикасаются к вещам. К вещам Земли. К недолговечным вещам. Которые гниют и распадаются. Братья и сестры любят мои руки. Потому что знают их. Они кладут их на свои лица. И замирают. А я оберегаю моих братьев и сестер.
Глаза мои перестали видеть мир вещей. Тьма мира Земли стоит передо мной. Но сердце мое видит. Сердце мое знает многое.
Война мясных машин окончилась. Страна Льда и Свободы победили. Страна Порядка проиграла. Ее мясные машины клубились устало и отчаянно. Они убивали и погибали. Вождь исполнил мучительно желание своей жизни: он героически проиграл великую войну. Забравшись глубоко в землю, он убил себя металлом из железной трубки. Победившие мясные машины судили помощников вождя. Их подвесили за шеи на веревках, чтобы они не могли дышать. И помощники вождя задохнулись. Победившие мясные машины принялись восстанавливать разрушенное. На месте сожженных городов они возвели новые. Мясные машины рожают мясных машин. Новорожденные мясные машины растут. И заселяют новые города.
Я вижу это.
Вместо разбитых железных машин строятся более мощные. Тысячи новых труб, плюющихся металлом, создаются ежедневно. Миллионы железных яиц, разрушающих города, снова ждут своего часа.
Я вижу это.
В конце войны мясные машины создали мощнейшее яростное вещество, которого не было раньше. Взрываясь, это вещество могло уничтожать целые города. Его создавали самые умные мясные машины. Этим веществом набили два больших железных яйца и сбросили их на два города. Взорвавшись, яйца уничтожили оба города. В этих городах сразу погибли 223 418 мясных машин. Но среди них не было наших. Наши погибали в других местах.
И я видел это.
За четыре года войны Братство потеряло 49 братьев и 70 сестер. Они погибли в разных странах. От горячего металла, при крушении железных машин, в горящих городах, от болезней и ран.
Потери не обескровили нас. Основа Братства была заложена до войны. Она была правильно заложена. И осталась крепкой.
После войны Братство укрепилось в шести странах. Мы прочно стояли в мире мясных машин. Нам принадлежали каменные пещеры, сложные машины, дорогостоящие предметы. Мы владели местами, где производились вещи, без которых мясные машины не могли обойтись: одежда, обувь, предметы для каменных пещер.
У Братства стало много денег. Это помогало искать.
Но главная трудность осталась: после гибели Фер Братство лишилось Всевидящего Ока. Один я не мог различать наших в толпе. Мое сердце не справлялось. Оно захлебывалось гулом толпы.
Моему сердцу не хватало сердца Фер. Вместе с Фер погиб и Уб, наша надежда. Мой ящик больше не понадобился Братству. Его сожгли.
Я живу.
И пока я живу, я знаю, где искать.
Как могу, я направляю братьев. Но все равно – пока они ищут вслепую. Похищая голубоглазых и светловолосых, они простукивают каждого ледяным молотом. Это сложно и трудоемко. Но выхода нет. И мы ищем.
После войны для простукивания потребовалось много Льда.
Лед лежал в стране Льда.
Его нужно было доставлять в страны, где обосновалось Братство. Где велся поиск. Братья занялись доставкой Льда. Они сумели устроить так, что мясные машины стали добывать Лед. Рядом с местом, где он лежал, было создано поселение мясных машин, провинившихся перед законом страны Льда. За это их обычно заставляли валить деревья и добывать из земли редкие металлы. Но братья сумели заставить власти страны Льда поверить, что Лед необходим для укрепления могущества этой страны. Умные мясные машины помогли нам в этом. Лед стали добывать и доставлять в главный город этой страны. Оттуда Братство тайно переправляло его в нужные страны. Братья распиливали его на сотни кусков. И изготовляли сотни ледяных молотов.
Поиск велся.
За земной год мы находили не более пятидесяти наших. Многие сотни голубоглазых и светловолосых мясных машин гибли под ударами ледяных молотов. Братьям приходилось простукивать всех похищенных. Это был очень медленный поиск по сравнению с прежним, когда мы с Фер за один день находили десятки братьев. Когда раздвигали клубящуюся толпу. Когда проходили сквозь ее гул. Когда увидели в ней сразу 47 наших, в том самом овраге. Когда братья, не успевая принимать новообретенных, отдавали им свою одежду. Когда мы с Фер падали от сердечной усталости. И из наших ртов текла желчь. А из ушей – кровь. Но мы стонали от счастья.
Собравшись в горах Большим Кругом, мы спрашивали наши сердца, спрашивали Свет: есть ли надежда на возвращение к прежнему поиску? Есть ли надежда быстро обрести всех 23 000? Есть ли надежда через несколько десятков земных лет встать всем в Главном Круге? И произнести 23 сердечных слова? И снова стать Светом Изначальным?
Надежда была.
Вернее – половина надежды.
Братья принесли ее на руках зимней ночью.
Это произошло в конце войны, через полгода после гибели Фер. Ее нашли среди мясных машин, угнанных из страны Льда в страну Порядка. Их собирались использовать как рабочую силу. Братья искали в подобных местах. Ее сердце назвало имя:
– Храм!
И я услышал. Хотя и был в горах, далеко от нее. Имя ее отозвалось во мне. Я почувствовал видящее сердце. Храм была половиной. Другой половиной был Уб, погибший вместе с Фер. Если бы кусок скорлупы железного яйца не прошел через голову Уб, они с Храм стали бы парой видящих. Стали бы Оком Братства. Таким же, каким были мы с Фер. И быстрый поиск продолжился бы. И мы нашли бы ВСЕХ.