Путь Черной молнии 3
Шрифт:
– А мне казалось, что Волков много знает, ведь он помогал в Саше и теперь помогает.
– Да, это действительно так, но существует грань, за которую мы пока не можем его пустить.
– Это ничего, что он отбывал наказание, ведь дядя Валера-Аркан и дядя Сережа Крутов хорошо его знали.
– Из-за сложных отношений и несовместимых взглядов, Волкову и этим двум ворам пришлось расстаться. Но в уголовном мире свои представления о дружбе, такие люди считают, что им все обязаны подчиняться. Именно поэтому давние связи считаются крепкими. Даже если одна из сторон пытается прекратить отношения, то другая, в силу своих амбиций или крепкого положения в уголовной среде, пресекает такие вольности. Вот в таком положении оказался Владимир Волков. Старые дружки пытались его встретить, но с твоей помощью нам удалось оградить дядю Вову от неприятностей.
– Они могут его убить? – настороженно спросила Настя.
– Все будет зависеть от того, как Волкову удастся объяснить бандитам, что он не помогал Саше в побеге из колонии и не отводил от него беду, а так как Владимир к этой встрече не готов, нам необходимо его защитить. Как говорится: «долг платежом красен».
– Теперь я понимаю, почему мы устроили сцену прикрытия, когда дядю Володю выпустили.
– Настя, ты была на высоте, – похвалил Анатолий.
Девушка смущенно улыбалась, но по выражению на ее лице все заметили, как она воодушевилась, ведь ей доверили тайну, теперь уже не просто родственники, а члены тайной организации.
– Настенька, прими наши искренние советы и никогда не пренебрегай ими: всегда держи себя в руках, старайся не давать повода людям, чтобы тебя заподозрили в какой-нибудь тайной деятельности. Помни, одно неправильно произнесенное слово или неверное действие, повлекут за собой неприятности, а что они собой представляют, ты уже убедилась, – наставлял ее отец.
– А как называется ваша организация?
– «Черная молния», – ответил Анатолий.
– «Черная молния»?! – Настя с изумлением посмотрела на мать и уже, догадываясь о чем-то, сказала, – так вы продолжаете дела тех самых офицеров, которые…
– В какой-то мере, – перебила ее Екатерина, – потому доченька, ты должна с полной ответственностью отнестись к сегодняшнему посвящению в нашу тайну.
«О, Господи, как загорелись ее глаза, – подумал Сергей, наблюдая, как дочь воспряла духом, – как будто она готова совершить подвиг».
Глава 7
Преступное окружение Портникова
Полковник Портников, задержавшись допоздна на работе, получил сигнал от Сергея Брагина и тут же связался с ним по телефону. Сергей рассказал ему о своем аресте и как Шаронов бесцеремонно продержал его целые сутки в изоляторе КГБ. То, к чему они готовились с Брагиным, видимо началось. Шаронов выдал себя во время допроса Сергея и, почувствовав явную опасность, грозившую его дальнейшей карьере и даже свободе, пообещал, что примет крутые меры. Наверное, так Шаронов решил запугать бывшего адвоката за отказ работать на него. Портников с пониманием отнесся к этой информации и успокоил Сергея, что этот деспот теперь знает, что они объединились против него и вдобавок привлекли к противодействию других сотрудников госбезопасности. Конечно, нужно все держать под контролем, иначе дело дойдет до крайности, полковник сильно занервничает и станет искать способ, как избавиться от Брагина, а может быть и от Портникова.
Дела на новой работе так захлестнули Портникова, что иногда приходилось задерживаться до самой ночи. Включив настольную лампу в своем кабинете, он тщательно изучал разные документы и потом закрывал их в сейф. Последние данные, полученные от «источника 27 » о начальнике РиОР майоре Бубенцове и возглавлявшем оперативный отдел колонии майоре Громове, заставили его вплотную заняться обоими. Офицерами допущены серьезные злоупотребления в своей работе, а некоторые деяния даже приравнивались к уголовным преступлениям. С режимной и оперативной точки зрения, они, конечно же, «перегибали палку» и доводили осужденных до крайних мер, к примеру: те вскрывали себе вены или наносили более серьезные увечья, но только бы скорее уехать из этой колонии.
27
Источник – агент
Недавно Портников созвонился с полковником Кашаповым и условился с ним о встрече. Еще в бытность Шатуры, когда Кашапов ходил у него в замах, Портников иногда встречался с Кашаповым, и они обменивались оперативной информацией. После ухода на пенсию Портникова, много что изменилось, но неплохие отношения, сложившиеся во время службы, сохранились. Встретившись на нейтральной территории, Василий Семенович попросил полковника об одной услуге.
– Василий, я предполагаю, что в твоем штате есть агент, который сейчас находится в моей колонии, ты не мог бы посодействовать нашей встрече.
– А если это неверная догадка, – улыбнулся Кашапов, – все-то ты знаешь Семеныч, вот только откуда. Ты же в курсе, что наш отдел работает в другом направлении, а агентами занимается совершенно иное подразделение. Тем не менее, всегда поражался твоему умению «выуживать» информацию.
– О, Василий, ты еще в лейтенантах ходил и был на подхвате у Шатуры, а я уже начальствовал над оперативной группой, которая выявляла зачинщиков бунта в этой колонии в семьдесят седьмом году. Ну, это я так, для связки.
– Если не ошибаюсь, это была Шароновская команда.
– Да, ты их знаешь: Лацис, Григорьев, Переверзев и был еще такой, Брылов, его уволили.
– Ладно, Семеныч, не будем морочить друг другу головы, что ты хотел услышать от агента?
– Есть неподтвержденные сведения, что бывший начальник колонии отправлял в долгосрочный «отпуск» осужденных и имел с этого мероприятия большие деньги.
– Если они числятся в списках, то, как этот подвох до сих пор не обнаружили?
– То-то и оно, кто-то из офицеров прикрывает этих осужденных и делает это так грамотно, что даже начальник спецчасти об этом не догадывается.
– Так может он заодно с ними, ты же недавно вступил в должность и не знаешь всего, что там творится. Хорошо Семеныч, агент запишется к тебе на прием, но только все должно остаться между нами и еще один уговор, без моего разрешения больше его не привлекать. Я дорожу своими людьми.
– Тезка, мог бы и не говорить об этом. Все, дорогой, спасибо за помощь, будь уверен, в долгу не останусь. Я спешу, мне еще надо в управление съездить.
На следующий день Портников принял у себя человека, который числился агентом КГБ и каждый месяц отчитывался перед Кашаповым о состоянии дел в колонии, вернее о неблагонадежных заключенных, состоящих на заметке КГБ, а также работников администрации, позволяющих себе излишества в своей работе. В принципе, агент подтвердил догадку Портникова, так как один заключенный действительно исчез, среди заключенных прошелся слух, что его отправили на больничку, но на самом деле агент выяснил, что учетная «карточка» по-прежнему работает на него. Он посоветовал Портникову проверить личный состав и сделать сверку по личным делам, если «разница» обнаружится, значит, таких осужденных кто-то прикрывает.
Кроме всего прочего, полковник нашел еще одну зацепку для проверки двух начальников служб. Как правило, в колонии кроме работающих осужденных и отлынивающих от производства блатных, существовала еще одна «власть» – актив. Приспособившиеся жить под крылышком начальства, заключенные не гнушались ни чем, лишь бы администрация не тревожила их и не мешала заниматься делами, приносящими проворовавшимся офицерам хорошую прибыль. По определению заключенных эти приспособленцы считались «красной мастью», а так называемые «черные» противодействовали администрации колонии. Заключенные, наблюдая за беспределом со стороны актива, ничего не могли поделать, так как за малейшее проявление недовольства начинался жесткий прессинг, начиная с водворения в изолятор и заканчивая осуждением некоторых лиц на тюремный режим.