Путь Черной молнии 3

Теущаков Александр Александрович

Дача Шаронова располагалась на самой крайней улице за двухметровым дощатым забором. В бинокль хорошо был виден двухэтажный дом, с оштукатуренными и покрытыми белой краской стенами. Но второй этаж, по-видимому, был деревянным и снаружи обшит досками. За забором виднелись сосны, ели и пихты, даже просматривались ухоженные дорожки, посыпанные щебнем, все говорило о том, что за усадьбой присматривали. Александр заметил, как за домом промелькнула собака, похожая на Восточно-Европейскую овчарку. Вот она подбежала к железным воротам, это было заметно сквозь

щели в калитке и воротах. «Плохо, близко не подойдешь, иначе учует и поднимет лай. Придется сидеть здесь до темноты и ждать, может, кто-то появится».

Прошел день. По-прежнему никто не появлялся, правда из дома несколько раз выходила какая-то женщина средних лет и копалась в огороде. Начало смеркаться. Александр спустился с березы и, оставив открытыми стекла дверок, устроился на заднем сидении, а так как впереди была долгая ночь, решил немного вздремнуть. Спал чутко, просыпаясь от каждого звука. Пробудился от шума, по улице ехала машина. По звуку двигателя определил, это была «Волга». Машина подъехала к воротам и остановилась у дома полковника. С другой стороны кто-то открыл ворота и «Волга» въехала на территорию дачи.

Александр тихо подкрался к ограде и услышал мужской голос:

– Лиза, закрой Грэя в вольер, а то он моим гостям в задницах немного веса поубавит. Посмотри баню и подбрось немного дров, мы скоро мыться пойдем.

Тут же следом прозвучал женский голос, подзывая собаку, чтобы шла на место. Когда голоса стихли, Александр подпрыгнул и, подтянувшись, глянул за забор. На освещенной, застекленной веранде сидели трое мужчин и о чем-то разговаривали. Овчарка, недовольная посторонними людьми, беспокойно бегала по вольеру и лаяла. Мужчина попросил женщину успокоить пса. Она вышла на крыльцо и, глянув за стену дома, громко крикнула:

– Грей, ну-ка «фу!» Кому сказала, прекрати сейчас же.

Собака еще несколько раз подала голос и замолчала. Днем воздух прогрелся до такой степени, что даже поздно вечером стояла духота, и поэтому хозяева дома оставили окна веранды открытыми.

Перепрыгнув через забор и, осторожно ступая, Александр прошел вдоль ограды и направился к углу дома. Вдоль дорожек росли какие-то кустарники, они-то и скрыли ночного визитера, когда он подкрадывался к веранде. Вокруг дома были разбиты цветники. Вольер с собакой находился с другой стороны дома, в этом плане Воробьеву повезло. Присев на корточки под открытыми окнами веранды, он отчетливо разобрал мужские голоса:

– В баню пойдете?

– Немного попозже, пожрать бы чего, а то весь день на ногах.

– Сильно не наедайтесь, с сытым брюхом в парной тяжело будет. Александр определил, по всей видимости, это был Шаронов. На

веранде зазвенели предметы кухонной утвари, по-видимому, та самая Лиза накрывала на стол. Он вытащил из кармана куртки диктофон и, нажав кнопку записи, поднял руку выше.

– Давайте быстрее выкладывайте, что удалось узнать по Технарю-Жильцову, как он повел себя после нашего предложения?

– Как только получил конверт с письмом, сразу засуетился,

перестал ездить в машине один, теперь его постоянно кто-нибудь сопровождает.

– В милицию обращался?

– Нет, Тимофеич, после такой информации путь в милицию ему закрыт – ответил мужчина с небольшим прибалтийским акцентом, – пусть немного понервничает, скоро мы его все равно дожмем.

– Что дала телефонная прослушка?

– По домашнему телефону деловых разговоров не ведет, а к рабочему телефону, никак не удается подключиться, все-таки в конторе постоянно люди работают.

– Григорьев, – повысил голос Шаронов, – теперь, когда Лацис сделал ему предложение, Жильцов будет от каждой собаки шарахаться и попробуй тогда, подключись к телефонному проводу. Значит так, даю тебе два дня, устроишь неисправность на линии и, чтобы в понедельник городской номер был у вас на контроле. Допуск в учреждение у вас есть, начинайте выкладываться по-полной. Мне что, еще учить вас, как работать.

– Слушаюсь товарищ полковник.

– У тебя что, – обратился Шаронов к другому собеседнику.

– Переверзев доложил, что объект ретировался, на месте произошло непредвиденное вмешательство посторонних лиц.

– Каких еще лиц?

– Трое подвыпивших парней напали на нашего сотрудника, а Брагин, воспользовавшись ситуацией, скрылся. Сейчас наши оперативники работают с задержанными, проводят допрос.

– У меня такое впечатление, в нашей оперативной группе работают сплошные дилетанты, не способные четко реагировать на разные ситуации. Мне достаточно было прокола с Яликовым, вы чуть все дело не испортили, так безграмотно убрав его. Неужели не могли додуматься, что смерть исполнителя потянет за собой все три его убийства, лучше бы было пристрелить его при попытке к бегству, а не травить ядом. Ладно, что там по Брагину?

– Александр Тимофеевич, надо учитывать, что Брагин человек опытный, натасканный в этом деле, было бы глупо полагаться на удачу, сколько раз он уходил от нас. Он постоянно придумывает что-то новое, – с обидными нотками в голосе сказал мужчина с прибалтийским акцентом.

Воробьев, слушая диалог комитетчиков, улыбнулся, ему было лестно услышать, как по его задумке оперативники Шаронова остались с «носом».

– Лацис, а меня не волнует, на сколько шагов опережает вас Брагин, мне важно, чтобы моя команда была всегда впереди его, не в теории, а на практике.

– Виноваты, товарищ полковник, все исправим.

– Исключайте возникновение ошибок, тогда исправлять будет нечего. Что у вас по Портникову?

– Удалось узнать, Портникова «поперли» с работы, что-то он там напридумывал с зэками.

– Вот как, это радует. Не все коту масленица. Он встречался с Кашаповым?

– За пределами нашего учреждения контакта не было замечено.

– Продолжайте наблюдение, Брагин все равно будет искать встречи с Портниковым.

«Ну вот, наконец-то, и до нашей темы добрались», – подумал Александр, попеременке вытягивая затекшие ноги.