Путь империи
Шрифт:
Это всего-навсего кит, Эйлле совершенно прав. Но дело не в данном конкретном ките. Есть еще такая штука, как принцип. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы предсказать реакцию населения. К тому же, как раз на северо-западном побережье Тихого океана расположен один из опорных пунктов Сопротивления. Тамошние ребята — в основной своей массе бывшие активисты групп по борьбе с загрязнением окружающей среды. Многие из них были настоящими фанатиками еще до Завоевания. И словесным предупреждением они не ограничатся.
Что будет весьма глупо.
Эйлле бросил в сторону Яута короткий взгляд, который Талли не смог истолковать. Однако фрагта, похоже, прекрасно понял своего подопечного.
— Я хочу более тщательно изучить эту ситуацию, — сказал Эйлле, переходя на джао.
Яут невозмутимо промолчал, однако положение его ушей свидетельствовало о согласии. По крайней мере, Талли так показалось.
Огромный переполненный зал бурлил. Эйлле шел среди Джао и людей, при необходимости заговаривая и с теми, и с Другими, но старался уделять больше времени наблюдению, чем общению. Сквозь отверстия в потолке струились лучи света, вызывая резь в глазах. Удивительно, почему Оппак не испытывал никаких неудобств.
В этих водах есть скрытые течения, подумал Эйлле, наблюдая за плавными изменениями поз. Намерения распространялись под покровом слов, подобно подземным водам. Представитель одного из государственных образований выступил с предложением провести охоту, другой, очевидно, этому воспротивился. Все это напоминало интриги, которые плели кочены в борьбе за положение и сферы влияния перед лицом Наукры Крит Лудх.
Понимает ли Нарво, какой раздор посеял сегодня вечером, решив устроить эту охоту? Плечи и спина Губернатора неизменно выражали «удовольствие-и-любезное-внимание». Скорее всего, прекрасно понимает.
И, возможно, он прав. По крайней мере, его логика ясна. Люди — покоренная раса. И их дерзкий нрав вынуждает время от времени напоминать им об этом. Кроме того, не следует забывать и об их явном численном превосходстве, которое может создать опасную ситуацию в случае мятежа. Безусловно, техническое превосходство на стороне джао. Но если восстание начнется одновременно по всей Земле, справиться будет очень нелегко. А разжигая соперничество между государственными образованиями, можно успешно перенаправлять их агрессивные импульсы друг на друга.
И все же… «Не будь слишком хитрым, — говорили родители Эйлле, — иначе можешь перехитрить самого себя». Да, тактика «разделяй и властвуй» прошла проверку временем, но ее следует применять осторожно. Достаточно немного не рассчитать — и результат окажется прямо противоположным: и без того чувствуя себя униженными, туземцы
По крайней мере, Талли вел себя неплохо. Эйлле все больше убеждался в том, что это существо, при всей своей грубости, гораздо умнее, чем пытается показаться. Незаметно для Талли он следил за человеком. Изгиб рук, наклон головы, глаза, то и дело беспокойно поглядывающие в его сторону… Он намеревался что-то здесь выяснить, Эйлле знал это. Но что?
Впрочем, Талли наблюдал не только за ним. Эйлле заметил его взгляды, обращенные в сторону Кэтлин Стокуэлл, сидящей у груды камней, по которым в центральный бассейн с журчанием стекала вода. Темное золото ее волос словно пропиталось сиянием лучей заходящего солнца, которые прямыми потоками падали сквозь люки, образуя наклонные колонны света. Казалось, весь зал вращается вокруг нее.
Похоже, эта женская особь должна считаться чрезвычайно привлекательной для людей противоположного пола. Разумеется, Эйлле не мог судить об этом с уверенностью. В отличие от джао, люди постоянно подвержены сексуальному возбуждению — возможно, этим объяснялась заинтересованность Талли. Но вряд ли сексуальное влечение было единственной причиной, если вообще имело место.
Пожалуй, стоит получше разобраться в этой ситуации. Подав Яуту сигнал едва заметным движением уха, он пропустил фраггу вперед и последовал за ним через зал. Мгновение спустя Талли обогнал его и теперь лишь на шаг отставал от Яута. Эйлле заметил в осанке Яута оттенок одобрительности. Талли рано было объявлять не обучаемым.
Телохранительница-джао по-прежнему возвышалась над плечом ава Стокуэлл, ее тело застыло в позе неприкрытого осуждения. Своим ваи камити она напоминала самого Оппа-ка. Может быть, она тоже происходит из Нарво? Но если так, то почему отпрыску с такой родословной приходится выполнять скучные обязанности надзирательницы?
Сзади раздался всплеск, и Эйлле окатило брызгами. Обернувшись, он увидел группу джао, которые ныряли в манящую воду бассейна прямо в одежде. Как можно настолько забыться?! Да еще в таком обществе… Как будто запах воды заставил их забыть обо всем на свете.
Оппак тоже наблюдал… но не за пловцами, а за Эйлле, и ни на секунду не упускал его из виду. Ну что ж…
Расслабившись до «беспечности-и-любопытства», Эйлле подошел к дочери президента, уселся рядом на скамейку и указал на вконец ошалевших купальщиков:
— Ваши соплеменники не любят купание?
Ее глаза были такими же двухслойными, как и у остальных людей. Но полупрозрачная сердцевина, в которой плавал черный зрачок, оказалась серо-голубой. Как небо Земли пе— ранней тьмой, подумал Эйлле.
— Любят, — ответила она. — Большинство людей умеют плавать, но с вами нам не сравниться.
Эйлле наблюдал, как темные тела джао прорезают зеленую воду, как на поверхности появляются лоснящиеся мокрые головы. Пловцы буквально излучали восторг.