Путь Избранной
Шрифт:
Марго прихорашивалась перед зеркалом. Сегодня у нее была сложная, несколько старомодная прическа, покрой блузки тоже вызывал ассоциации с временами Льва Толстого. Марат стоял рядом, услужливо держа в руках жакет Марго и ее сумочку. С момента возвращения Марго он всегда был при ней, исполняя все прихоти, деля с ней ложе и прислуживая за столом. Он уже не помнил своей прежней жизни, друзей и родных. Теперь у его существования была только одна цель – доставлять удовольствие своей госпоже. Когда же Марго не было дома, другие демоны были не прочь поиздеваться над Маратом, а ненасытная Кира изводила его своими домогательствами. Но –
Марго осмотрела себя в зеркале и осталась довольной.
Бэлла. Сегодня она снова будет Бэллой, как в старые добрые времена. Эх, сто лет прошло, а все еще приятно вспомнить!
– И все это нужно? – подала голос Агнесса. – Этот прилизанный вид?
– Да, нужно.
– Возьми меня с собой! Мне нравится быть твоей дочкой!
– А мне противно быть твоей матерью, – с самой искренней ненавистью ответила Марго.
– За что ты меня так не любишь?! – зарыдала Агнесса, изобразив несчастного обиженного ребенка. Но «мамочка» и бровью не повела. Теперь-то она как могла отыгрывалась на Агнессе за былые унижения.
– Ухожу. Не люблю опаздывать на свидания.
Она взяла у Марата сумочку и вышла за дверь. Агнесса тут же прервала свой притворный плач и спросила у Марата:
– Мы одни. Во что бы ты хотел поиграть?
– Ни во что.
– Тогда… будешь моим песиком. Лови!
И Марату пришлось бегать на четвереньках и ловить зубами мячик, который бросала Агнесса.
Николай Углов работал в лаборатории на важном стратегическом объекте. Он был ученым-биологом и относился к той формации ученых старой закалки, для которых наука была главной и единственной целью в жизни. Николай уже несколько лет как овдовел, но второй раз жениться не стал, и его маленькую дочь Свету вырастила домработница Роза, давно ставшая членом семьи. Сейчас Свете было пятнадцать. Она привыкла к тому, что ее отец днюет и ночует на работе, носит годами один и тот же костюм и не приводит в дом гостей, кроме нескольких коллег.
Велико же было ее удивление, когда однажды отец, нарядившись в новый костюм, попросил ее вечером никуда не уходить.
– Я хочу представить тебе одну подругу.
– С каких это пор у тебя появились подруги?
– Всегда были, – молодцевато ответил Николай. – Но на самом деле она… больше, чем подруга.
– Ты с ней замутил? – округлились глаза у дочери.
– Что за словечки, Света! Да, мы встречаемся. Думаю, она тебе понравится.
Тут раздался звонок в дверь, и Роза пошла открывать.
Николай глубоко вдохнул, глянул в зеркало, пригладил волосы. Света хмыкнула – он никогда раньше не уделял особого внимания своей внешности.
– А как ее зовут?
– Бэлла.
Вошедшая Марго выглядела как сама добродетель. Она мило улыбнулась Розе, позволила Николаю чмокнуть себя в щеку и ласково поздоровалась со Светой:
– Привет! Давно хотела с тобой познакомиться.
Света сделала шутливый реверанс, и все засмеялись. Кроме Розы. Домработница нахмурилась и постаралась оказаться за спиной у гостьи.
– Хочешь чего-нибудь выпить? – предложил Николай.
– Чаю.
Николай кивнул Розе, и та отправилась на кухню.
– Минутку, – повернулась к ней Марго. – Как вас зовут?
– Роза.
– Роза, мне нравится горячий, с капелькой молока.
Домработница кивнула и вышла.
– Ну ладно, я побежала, – Света вспомнила о своих друзьях, к которым собиралась. – Ведите себя хорошо!
Проходя мимо дверей
– Роза, ты чего? – Света подошла, тронула домработницу за руку, выключила чайник.
Роза медленно повернулась, она была смертельно бледна:
– Эта женщина… в ее глазах смерть!
На следующий день Николай устроил семейный ужин, пригласив на него свою будущую невесту.
– Я не буду это есть! – заявила Света, как только Роза поставила перед ней тарелку с мясом.
– Я принесу Светочке что-нибудь другое, – засуетилась домработница, но Николай жестом остановил ее.
– Света будет есть то, что ест вся семья.
– А я люблю мясо, – заметила гостья. – Особенно с кровью. А сегодня мясо удалось, попробуй.
– Меня сейчас стошнит! – отрезала Света.
Лицо Розы было напряжено. Она взяла поднос с чашками и направилась на кухню, но вдруг поднос выскользнул у нее из рук, осколки брызнули в разные стороны.
– Извините. Я сейчас все уберу, – мрачно сказала Роза и ушла на кухню.
– Я помогу Розе! – воспользовалась случаем Света и убежала вслед за домработницей.
– Ее переходный возраст загонит меня в могилу! – извиняясь, пробормотал Николай.
– Я уже не помню, как это, – задумчиво ответила Марго. – Столько лет прошло…Когда Света вошла на кухню, Роза испуганно пробормотала:
– Солнышко, вернись за стол. Здесь нельзя говорить, здесь нас могут услышать.
– Да кто нас услышит, они в гостиной! Что случилось, Роза?
– Твой отец должен расстаться с этой женщиной, – как можно тише произнесла домработница, настороженно выглянув за дверь.
– Но почему, что она сделала?
– Она опасна…
– Тебе… что-то показалось? – допытывалась Света.
– Мне не кажется. Я вижу лицо демона! – решительно сказала Роза, и в ее темных цыганских глазах мелькнул неподдельный ужас.Николай так и не понял, отчего Бэлла вдруг расхохоталась. Они вдвоем сидели за столом, и ничего смешного вроде бы не произошло.
– Что тебя так насмешило?
– Скажи, я красивая? – она игриво повернула к нему лицо.
– Сегодня – особенно!
– Как же я рада это слышать! – снова расхохоталась Марго.А на следующий день Роза взяла расчет и уехала. Николаю она сказала, что у нее заболела мама в деревне, но Света понимала – все из-за этой проклятой Бэллы! Света горько плакала, прощаясь с женщиной, которая заменила ей мать. А несчастная Роза не могла себе позволить и этого. Потеря работы казалась ей теперь пустяком. Николай, Светочка – люди, ставшие ей почти родными, оставались во власти этого жуткого порождения ада! А она, Роза, не могла им ничем помочь, не смела даже предупредить. Потому что ночью эта Бэлла – или как там ее по-настоящему зовут – велела Розе убираться из дома под страхом смерти. И это были не пустые угрозы. Теперь Роза боялась, страшно боялась – за себя, за Свету, Николая. Неизвестно даже, за кого больше.
Вечером Маша зашла в кафе в приподнятом настроении. После отъезда Никиты прошло совсем немного времени, но это время было слишком уж насыщенным событиями. Раз за разом Книга подавала знаки, то и дело кому-то требовалась ее помощь, нужно было спасать чьи-то души. И в последнее время это стало получаться лучше. За такими хлопотами грустные мысли о Никите уже успели улетучиться.
Угрюмая Катя терла стакан, причем, похоже, уже давно.
– А стакан не треснет от твоего чрезмерного старания? – Маша подошла к стойке. – И почему ты такая грустная?