Путь к Истоку
Шрифт:
– Ты не хуже меня слышал этого проклятого демонского выкормыша. Если у него появились сомнения в честности Эрва, значит, маг действительно мог подготовиться и припрятать где-нибудь в укромном местечке неприятный подарок.
– Да что он мог спрятать? Кто поверит письмам или каким-то бумажкам, когда станет известно, что он сам непосредственно участвовал в заговоре?
– Напрасно ты недооцениваешь Эрва. Через его руки проходило много важной информации, поэтому я нисколько не удивлюсь, если выясниться, что он предусмотрительно снимал со всего копии.
– Что же тогда твой хваленый маг допустил такую промашку с девкой? Прирезал бы сразу, и дело с концом.
– Никто не ожидал, что ее начнут искать. Сами виноваты, что упустили
– А как выживет?
– И так в живых останется. Ее сразу во дворец перенесли, а там этот проклятый целитель сумеет поставить ее на ноги. Недаром же о нем слава по всему миру идет.
– Так чего мы ждем? Прибить ее, пока не очухалась, и дело с концом...
– В Даншер сейчас даже мышь без разрешения не проскочит, а о дворце можно смело забыть. Несколько магов сегодня туда уже пытались сунуться, ни один не вернулся. Кто-то очень постарался и разозлил князя, а его злить равносильно тому, что на хвост гадюке наступить босой ногой. Хотя, ей и то безопаснее будет.
– А ежели этих... змеюк запустить?
– Рамир стянул свой отряд к стенам дворца: сквозь их ряды не прорвется даже самый лучший и сильнейший воин.
– А где этот-то? А то мы с тобой языками здесь мелем, а он может, уже у двери стоит?
– Русоволосый боязливо приподнял голову, со страхом оглядываясь по сторонам, особое внимание уделив плотно притворенной входной двери. Иллирец окинул его презрительным взглядом, но промолчал, задумчиво оглядываясь по сторонам. Он легко потянул носом воздух, слегка поморщился от неприятного запаха, и быстро направился к креслу, обходя его.
– Здесь он, - несколько удивленно произнес он, внимательно рассматривая мертвого мага, - вот только услышать больше ничего не сможет.
Напарник торопливо поднялся с пола, по которому медленно ползал в поисках тайника, едва ли не бегом направляясь к застывшему у кресла мужчине. Несколько секунд он ошарашено смотрел на остывшее тело, открыв от удивления рот и округлив глаза. Затем поспешно отскочил от трупа с неожиданной для его комплекции прытью, переводя полный ужаса взгляд с тела мага на своего спутника.
– Так это что, его ведьма, стало быть, добила?
– Сиплым и дрожащим от страха голосом спросил он. Прозвучавший вопрос заставил черноволосого недовольно обернуться к нему, с яростью прожигая потемневшими от злости глазами.
– Горло ножом перерезала?
– Он едва не шипел от душившей его злобы,- последние мозги от страха растерял? Стала бы она руки об это ничтожество марать.
– Дык до этого ж едва не прибила, - мужик звучно сглотнул, испуганно закрутив головой по сторонам.
Яснина с трудом переборола растущее искушение выступить из тени иллюзии и приветливо поздороваться. Ее останавливал иллирец, ведущий себя слишком спокойно и искушенно в таких делах для простого подручного. Если вид другого не вызывал никаких сомнений относительно рода его деятельности, выдавая с головой не слишком умного, но расторопного и верного пособника, то черноволосый мужчина, напоминающий готового к решающему прыжку затаившегося зверя, заставил ее остаться в тени.
– Вот если бы мы нашли вместо тела горстку пепла, я бы еще посомневался. А ножом по горлу - не ее стиль. Она мало кому мстила, но каждый раз это была утонченная, красивая и запоминающаяся месть с болезненной и крайне мучительной смертью, заставляющая ее врагов сотню раз подумать, прежде чем повторно выступить против нее. К тому же, я слышал, что эта девочка очень дорога ей...
– Вот она за нее...
– Она за нее, - с очень похожими интонациями передразнил мелко трясущегося мужчину иллирец, - его убил кто-то из своих. Слишком близко он подпустил убийцу и чересчур беспечно вел себя в его обществе. Нужно предупредить Сура, чтобы он поторопился с поисками.
– Мигом... Я ж быстрее ветра...
Попятившись от кресла с сидящим в нем мертвецом, мужчина торопливо заспешил к двери, стараясь как можно быстрее убраться подальше от страшного места. Его напарник проводил его насмешливым взглядом. Затем спокойно присел на корточки перед телом, внимательно изучая его со всех сторон. Он приподнял испачканный в крови край сюртука, откидывая его в сторону и извлекая свернутые трубочкой многочисленные листы пергамента, перевязанные бечевкой.
– Так вот что ты прятал...
Мужчина начал развязывать опутывающую бумаги тонкую веревочку, легко нахмурив высокий лоб. Яснина осторожно, стараясь не совершать лишних движений, протянула руку к стоящей рядом с ней чугунной кочерге, обхватывая деревянную ручку пальцами. Иллирец в последний момент резко уклонился в сторону, но его реакция оказалась недостаточно быстрой, чтобы полностью спасти его от удара. Колдунья удобнее перехватила импровизированное оружие, резко опуская его на шею упавшего на колени мужчины, который со сдавленным рычанием тряс головой, пытаясь прийти в себя. Подойдя к бессознательному телу, рухнувшему лицом вниз, Яснина опустилась на одно колено, осторожно потянув за край документов. Сильные пальцы сомкнулись на ее тонком запястье железной хваткой, заставив недовольно зашипеть. Он с трудом приподнял голову, черными, помутневшими глазами глядя на нее, пытаясь рассмотреть. С темных волос стекали струйки алой крови, капающие на высокую скулу и сбегающие к узким губам.
Раздраженно выдохнув, колдунья сжала руку в кулак, со всей силы нанося стремительный удар ему в висок. Пронзительные, словно насквозь прожигающие глаза закатились, и он рухнул вниз, ударяясь правой стороной лица о подлокотник кресла. Не теряя времени, Яснина присела рядом с поверженным противником, потерявшим сознание, грубо и нетерпеливо разжимая крепко сведенные пальцы, сквозь зубы недовольно проклиная упрямого иллирца, не желающего сдаваться без боя даже в бессознательном состоянии.
Наконец-то ей удалось освободить бумаги от крепкой хватки, вытаскивая их из руки мужчины. Колдунья начала подниматься на ноги, но стальная хватка на запястье не позволила ей этого, настойчиво притягивая к не подающему признаков жизни противнику. Теряя терпение, она зло стряхнула его сильные пальцы со своего запястья, невольно обратив внимание на золотой перстень с огромным рубином на указательном пальце. Она приподняла бессильно упавшую на пол руку, разглядывая украшение. Кольцо даже по примерным представлениям стоило баснословную сумму, к тому же было изготовлено первоклассным мастером, знающим свое дело, именно для этого человека. Какая-то мысль, или неясное воспоминание настойчиво толкалась в подсознание, тревожа ее. Она видела подобное украшение раньше, но не помнила, при каких обстоятельствах и на чьей руке оно тогда было. Кроваво-красный, идеально круглый камень привлек ее внимание случайно, и только потому, что безымянный палец самой колдуньи украшало кольцо из белого золота с таким же ярким, огромным и приковывающим взгляды рубином. Вот только в ее перстне он был квадратным. Яснина хорошо помнила, как досадливо передернула плечами в ответ на мимолетное замечание Велиславы, тоже заметившей это странное совпадение и со смехом указавшей колдунье на него. Но образ владельца такого запоминающегося украшения почему-то не сохранился, хотя она обладала прекрасной зрительной памятью, досконально запоминая даже самые мелкие и незначительные детали.
Аккуратно заложив свернутый пергамент за широкий золотой браслет, украшенный россыпью рубинов и бриллиантов, колдунья оправила длинный рукав, прикрывая его. Затем перевела задумчивый взгляд на распростертого перед ней на полу мужчину. Небрежным движением она откинула тонкие, пропитавшиеся запекшейся кровью пряди черных, как смоль, волос, рассматривая тонкий профиль. Легко пробежав кончиками пальцев по холодной и гладкой коже щеки, она немного повернула голову мужчины на себя, чтобы лучше рассмотреть.