Путь к освобождению. Том 1
Шрифт:
Тогда мне и достались Тель и Вотц. Правда долго защищать их мне не удалось. Меня как и многих других схватили, при попытке поднять якоря на кораблях. Не церемонясь светили, набив нами трюм. Один из помощников чародеев оказался глуп, по своей ошибке он сбросил меня за борт, а чтобы не умереть из-за глупого проступка подстроенного мной решил оставить это в тайне. Увести нас на наших кораблях было ошибкой. Через месяц когда у меня уже была своя команда из таких же беженцев, мне не составило труда вычислить чудаковатые корабли. Когда это случилось, моя команда была безжалостной. В ту ночь мы захватили несколько хороших суде,
Вернутся на разной остров, оказалось чудесной идеей. Все вместе мы смогли в краткие сроки восстановить все до прежнего состояния. Учитывая все прежние ошибки, разработали планы защиты, укрепили стены, соорудили ловушки. А главное что само здание казалось заброшенным, из-за трудно проходимого тростником бамбука, которым мы усадили почти весь остров. Нам казалось что теперь мы полностью защитили себя от поражения. Оказалось что мы очень сильно ошибались, но не в силе чародеев а в их изобретательности ведения войны. Столкновения с Зидонтами, сорвало все наши планы, против них все что мы изобрели было бесполезно. Попадание в плен оказалось делом времени.
– Не переживай мы всех их вызволим. Я же тебе обещал. Произнеся эти слова дружески потрепал его за плече.
– Мне не забыть твое обещания. Но давай не будем больше о грустном. Давай лучше поговорим о том что между вами с Меей. Убрав свою руку с его плеча, устремил свой взгляд в даль.
– То что между нами производит сложно объяснить. Если быть честным пытаюсь просто не думать об этом. Так намного лучше, пусть чтот будет, а там посмотрим. Поэтому не стоит затрагивать эту сложную тему. Вульврих усмехнулся толкнув меня причем.
– Знаешь, я сегодня, совершенно некуда не спешу, прям вообще.
– Ну как тебе это лучше объяснить? Сам не уверен, но сегодня поймал себя на мысли, что возможно, я начинаю в нее влюбляться.
– Ну так это замечательно, почему ты мне раньше не рассказал, вы с ней сейчас встречаетесь? Или.
– Нет. Точно нет, я не хочу отношений, прям вообще.
– Почему? Если ты можешь так проявлять свои чувства это, отлично.
– Вульврих меня пугают не отношение а боль расставания.
– Что прям все так плохо закончилось?
– Да, раз ты хочешь я тебе расскажу. Наверное это случилось как и у всех. Любовь возникающая в подростковом возрасте в ту которую ране считал своей хорошей подругой.
– А так вот что, это все объясняет. С сарказмом сказал Вульврих тянувшись за бокалов вена, стоявшем на столике.
– Да ну ладно, не издевался. История мне и так не приятно, а тут еще ты. А чем это. А, ну вот наверное и все, ну точнее почти все. Так все и закончилось не начавшись. Очень неправильно когда ты влюбляешься в девочку которую и так любил, но любил как хорошего друга. Понимаешь меня сильно взбесило то что это чувство было мне не подвластно. А любого человека сильно пугает когда он встречает то что неспособен покорить своей воли. Так вот представь, сначала ты без своего согласия влюбляешься против своей воли. А затем через несколько дней чувствуешь что твое сердце нещадно разбито, жестокой несправедливость.
Чтобы придать как можно больше драматичности, окинул голову назад приложив к ней руку.
– Может, ты ошибся. Хочу сказать может тебе показалось что ты любил, а затем также показалось чувство боли.
– Нет, не мог же я придумать себе такое. Это событие если хочешь знать стало для меня значимым. То что испытывал сильно изменило меня, можно сказать что именно оно изменило меня в нужный мне момент. Эта боль позволила мне понять философов, понять как люди после отношений впадают в алкоголизм, или вообще пытаются совершить самоубийство. Скрывать не буду, хоть и не сломался моя психика смогла треснуть. Хорошее этому подтверждения моя немного развитая шизофрения.
– И что это все твои последствия после такой сильной боли.
– Нет это не совсем все. Да бывали моменты когда боль в груди достигала пика, поверь в те моменты просто не мог уже сдерживать ее в себе. Мне нужно было ее чем-то заглушить. Пусть не лучший но способ.
– Надеюсь что ты скажешь что просто начал усердно есть шоколад.
– Лучше бы так. Но есть одна проблема. Я ненавижу шоколад. Поэтому приходилось, эх. Заглушить душевную боль физической. И пусть не сильно, и не надолго, но это помогала. Так, из веселого, безработного ребенка, превратился в унылого взрослого с дырой в груди.
– И что? Ты хочешь сказать что некто не узнал об этом.
– Узнали, но лишь те, кому сам от своего бессилия, вверил эту тайну. А родители нечего не заметили, если ты не знал то я очень хороший актёр. Даже с дырой внутри, заставлял себя улыбаться, не хотел тревожить дорогих мне людей. Да и знаешь, в моей культуре как-то не принято говорить о том что чувствует мужчина.
– Почему?
– Ну у нас считается, что мужчины не плачут. Почти все в моем обществе просто заливают такие проблемы, пропадая из общества на несколько месяцев. Мне казалось это глупым, не мог делать тоже самое из-за человека которого, как уже говорил полюбил не по своей воли.
– Х, страшная у вас культура, в которой не принято мужчинам проявлять свои эмоции. Вы же не Зидонты, так нельзя.
– Да не Зидонты, но всем остальным просто плевать. Равнодушие это религия погревшего во всех грехах общества. Равнодушие, кажется самым безобидным проступком, но по мне оно хуже убийства. Самый опасный человек тот, чьи мысли нельзя прочесть, чьи действия нельзя предсказать. Поэтому легче просто выдавливать шариковой ручкой на своей руке кровавую улыбку чем просить кого-то о помощи.
– Улыбка что-то означает, не так ли?
– Да, ты очень догадливый, в ней есть значение. Из-за культуры, в которую был погружен, считал что смех это единственное что сможет спасти от любой беды. Так даже пел, участник моей любимой группы. Эти слова он говорил своему родственнику на смертном одре. Точно слова сейчас ее помню. Но он говорил о том что проблемы есть у всех, и от них тебя сможет спасти только веселый громкий смех. Не то чтобы я смеялся перед зеркалом в ванной. Скорее не позволял себе забыть что такое веселье. В то время почти не с кем не говорил, по-настоящему. Да общался в институте, но не часто , и только по делу. Мне было тогда очень сложно, но тогда еще не представлял, что все веселье только впереди. Но об этом позже. От сказанного мои глаза налились слезами, но мне удалось стерпеть.