Путь к трону
Шрифт:
– Командир, там тащат какую-то бочку. Наверное, попытаются споить, – доложил урядник. – Смотрите, какая огромная!
– Волчун, сейчас же отправляйся к ним. Бочки в расположении нашего лагеря быть не должно. Поспеши, сейчас совсем стемнеет.
– Слушаюсь! – Горец побежал выполнять приказ.
Как он и предполагал, хозяева приглашали присоединиться к празднику.
– Наш господин шлет вам подарок. Я знаю, что сегодня вы не имеете права выпить за его здоровье, но завтра тоже будет день. Забирайте бочку. – Полный на вид боец в пластинчатых доспехах, остроконечном шлеме с открытым
Два воина в таком же одеянии, как и их предводитель, собрались продолжить работу тягловых лошадей, но Волчун их остановил:
– Передайте огромную благодарность вашему господину. Не стоит дальше себя утруждать. Бочку мы доставим сами.
– Как скажешь. Распрягаемся. – Толстяк повернулся спиной, и в следующее мгновение его кривой клинок едва не коснулся горла урядника, просвистев совсем рядом.
Меч горца тут же выскочил из ножен.
«Началось, – с облегчением подумал воин. Он стремительно пошел на врага, который явно пытался спрятаться за телегу. – Что у них там?»
«Тягловые лошади» в это время на месте не стояли. Они потянули оглобли в разные стороны, высвободив зажимы, крепившие дно сосуда. Тяжелая крышка упала на траву. Вина внутри не оказалось, зато раздался утробный рык, и на волю выскочили сразу три олзанские рыси.
Волчун едва не пропустил новый выпад противника, увидев, какое угощение им приготовил хозяин дворца.
Относительно спокойный на свободе степной хищник, оказавшись в неволе, становился свирепым монстром, и горе тому, кто попадался на его пути. Марлонцы поспешили спрятаться за бочку, чтобы между отрядом южан и кошками не осталось преград.
– Так вот какое вино вы нам приготовили! – разъярился горец.
– О вине я ничего не говорил, а в голову эти кошки бьют ничуть не хуже, если попадают. – Противник опустил забрало.
– В голову, говоришь? Ладно, ты сам выбрал себе смерть.
Волчун держал в поле зрения еще двоих, так что следовало срочно выравнивать силы. Урядник вывел острием меча «спираль», перешел в «бабочку» и следом произвел быстрый и точный укол в прорезь шлема соперника. В обратном движении гайсамак, освободив клинок, кинулся в сторону ближайшего врага. Тот был ошеломлен внезапным поражением толстяка и не успел подготовиться к молниеносной атаке. Противник пропустил первый же выпад горца, чей меч легко пронзил тонкую сетку между стальными пластинами в области груди.
Третий «даритель» занервничал. Он уже не спешил помериться силами со смертоносным бойцом и остановился в трех шагах. Подозрительные шорохи за спиной подсказали уряднику, что его соперник ожидает подкрепления. Натренированный слух горца различил и звуки приближавшихся шагов, и едва слышный скрип лука при натяжении. В следующий миг Волчун рухнул на землю как подкошенный, а марлонцу достались две стрелы и копье, предназначенные выходцу из южных земель. Толпа сзади теперь уже с ревом ринулась на одинокого воина…
Окончательно сгустившиеся сумерки не позволяли разглядеть подробности встречи урядника с посыльными Аргидона, и Дровкуч воспользовался магическим зрением. Он прекрасно видел, что произошло и с его подчиненным, и с бочкой. Разгадав задумку врага, чародей тут же дал команду лучникам.
С помощью степного хищника, который был невосприимчив к чарам и славился отменной ловкостью и кровожадностью, марлонцы намеревались ослабить магическую мощь противника. В ночном мраке рысь нелегко было заметить. Однако хитроумный Аргидон не учел умения горцев охотиться, не видя добычи. Отряд затаил дыхание, ни один гайсамак не издавал ни звука. А потом одновременно засвистели стрелы и раздались предсмертные стоны зверей.
Воспользовавшись задержкой из-за охоты на животных, марлонцы окружили малочисленную группу и начали постепенно сжимать кольцо. В небе, сменяя друг друга, загорелись яркие огни магических светильников. Теперь воины Аргидона хотели видеть свои жертвы. Правда, они и сами стали хорошо заметны.
– Надо пробиваться к воротам, – передал маг своим бойцам. – С лошадьми придется расстаться. Направим их тараном в сторону дворцового крыльца, пусть думают, что мы пытаемся пробиться к принцу. Я в это время сделаю брешь в рядах наступающих с другой стороны. Стрел не жалейте, у вас не больше минуты. Да помогут нам горные вершины!
Марлонские колдуны сосредоточили свои силы на барьере для скакунов и пропустили внезапный удар гуртового мага. Барьер магической обороны был прорван на значительном участке, и именно туда устремились десятки стрел прирожденных охотников. Редкая из них попадала в щит или пластину доспеха, большинство находили незащищенные места. Вместе с последними стрелами в стан врага ворвался полный ряд горцев. Дровкуч в очередной раз обратился к магии, чтобы облегчить задачу своим бойцам, однако сам уже чувствовал: еще один серьезный пас, и он будет не в состоянии держать посох в руках. Пришло время сражаться обычным оружием.
Прорыв почти удался. Трое горцев вырвались из окружения и смогли бы добежать до незапертых ворот, откуда по направлению к месту схватки двигалась группа из пяти бойцов. Южане без особого труда сумели бы преодолеть столь хлипкий барьер. Но что потом? Каждый гайсамак прекрасно понимал, что сил на побег уже не хватало, и лучше встретить смерть лицом к лицу, чем погибнуть от подлого удара в спину. Не говоря ни слова, бойцы последний раз посмотрели друг другу в глаза, и с боевым кличем воина Гайсы кинулись обратно в гущу преследователей.
Прошло чуть больше минуты. Из всех горцев на ногах оставался один Дровкуч. Он видел страх в глазах врагов и испытывал гордость за погибших соратников.
«Славная получилась сеча! Жаль, некому будет сложить песню о нынешней битве. Ничего, местный царек надолго запомнит гайсамаков».
Гуртовой маг уже не чувствовал ни рук, ни ног. Его меч и посох как бы сами по себе совершали стремительные движения, выплясывая боевой танец смерти.
Отправив очередного противника в инзгарду, Дровкуч скорее почувствовал, чем увидел, что его меч переломился, глаза мага к этому времени были залиты кровью. Посох сумел отвести пару копий, устремленных в грудь, но защищаться со спины было нечем. Сразу три вражеских копья нашли цель, пронзив тело волшебника насквозь.