Путь к звёздам

Корчагин Юрий

Пока наука немного забуксовала, развитие промышленности и освоение территорий шло по плану, на развалинах городов строились перерабатывающие заводы, где найденная, но полностью негодная техника разбиралась на составные части и отправлялась для дальнейшей переработки. Ещё рабочие образцы технологий или чинились и становились элементами быта жителей фронтира, или перерабатывались. Таким образом удавалось перекрывать часть потребностей княжества в сырье, так как темпы добычи полезных ископаемых из недр земли не могли обеспечить постоянно растущую промышленность. Вслед за заводами приходили люди, а там, где люди, там и новые города, таким образом, в окрестностях Чикаго и Детройта появилось полноценный город, ставший не только центром притяжения всех аборигенов этих мест, но и культурным центром региона. Жители тех мест, во всяком случае те, кто поумнее, готовы были на многое, чтобы хотя бы их дети в будущем жили так же как граждане княжества, и потому были готовы на многое, чтобы получить гражданство. Такая мягкая экспансия служила сразу нескольким целям: бескровное и достаточно быстрое присоединение новых территорий с уже лояльным населением, и большое количество относительно дешёвой рабочей силы, которая, из-за отсутствия статуса гражданина, требовала намного меньшего количества ресурсов

для содержания.

В это же время ситуация в Африке складывалась неоднозначно, с одной стороны местные жители, которые за полторы сотни лет деградировали до родоплеменного строя, серьёзной угрозы не представляли, а с другой, несмотря на все потуги послов и переговорщиков, которые за пару лет более-менее разобрались в местных диалектах, наотрез отказывались идти на контакт. Ни щедрые дары, ни обещания помощи, ничто не могло убедить лидеров племён в том, что сотрудничать с пришельцами выгодно, те немногие, кто всё же вступал в диалог, а не бросался с копьём на вооружённого скитария, говорили, что такой запрет на них наложили духи этих мест. Увы, но более внятного объяснения добиться не удалось. Тогда, старший техножрец Эггильсон, назначенный управлять этой колонией, решил игнорировать местное население, по возможности стараясь не слишком сильно контактировать с ним, что в итоге привело к ряду проблем. Видимо приняв попытки договориться за слабость, несколько ближайших к колонии племён собрались вместе и устроили настоящий налёт, собравшись толпой в три сотни голов, они сначала напали на транспорты, перевозящие руду с недавно обнаруженной жилы, а потом и вовсе попытались атаковать стены города. Серьёзного ущерба они нанести не смогли, но сам факт того, что они посмели совершить нечто подобное, вывел из себя достаточно мирного и спокойного техножреца. Его запрос на карательную акцию был одобрен и в радиусе трёх сотен километров от колонии не осталось ни одного поселения местных, всё было выжжено подчистую. После такого последовал период затишья, после которого то ли выжившие члены племён, подвергнувшиеся зачистке, то ли пришедшие на опустевшие земли другие племена аборигенов, решили последовать примеру своих предшественников и начали устраивать налёты на грузовые конвои. Если прямые атаки мало что могли сделать, грузовики и машины сопровождения были хорошо бронированы, а их экипаж достаточно вооружён, чтобы отбиться от толпы дикарей, то вот их попытки в биологическую войну смог нанести серьёзный ущерб. В один из дней, пока очередной конвой без всяких проблем отбивался от нападения, один из аборигенов смог уцепиться за кузов грузовика и незаметно проникнуть на территорию города. Там он, всё так же скрытно, залез в какой-то тёмный угол, где благополучно умер, и всё бы ничего, но только при жизни он был болен какой-то непонятной болезнью, от которой в нём жило множество личинок местных насекомых, и стоило ему умереть, эти насекомые начали вылезать из его тела и искать новых носителей. Начавшаяся эпидемия, когда всё новые и новые колонисты сначала сваливались с лихорадкой, а потом начинали мучительно умирать, едва не превратилась в пандемию, благо, курсирующему в качестве транспортника дредноуту требовалось слишком много времени чтобы достигнуть порта приписки, и за это время все заразившиеся уже успели или умереть, или демонстрировали явные симптомы заболевания. Как итог, большая часть адептус-биологис бросила все свои текущие проекты и занялась разработкой вакцины, в то время как адептус-доминус расчехлили свои любимые пушки. Бойня, которая была устроена туземцам более всего напоминала тотальный геноцид, авиагруппы, снабжённые самолётами с мощными авгурами, настроенными на выявление человекоподобных форм жизни, курсировали над саванной день и ночь уничтожая всё, что хоть отдалённо напоминало человека. «Мародёры» бомбили посёлки и стойбища, «Молнии» работали по небольшим группам и одиночным целям, а «Валькирии» доставляли десант и осуществляли поддержку с воздуха там, где рельеф местности мешал прямой работе с воздуха.

Особенно в этой операции отличился Протос, проявивший все свои таланты. Видимо поняв, что они разозлил не того, кого надо, некоторые племенные шаманы начали колдовать, причём буквально. Своими психическими силами они маскировали от сенсоров целые стойбища или пещеры, делая их практически не обнаружимыми, тут то на сцену и вышел Протос, который одним своим присутствием разрушал всю ту магию, на которую местные возлагали все свои надежды. Если при разведывательном полёте обнаруживалась какая-то странность, как например по следам на земле видно, что тут недавно прошла большая группа аборигенов, а самих их засечь не удаётся, то в эту область отправлялся Протос, после чего начинался обратный отчёт жизни слишком умного шамана. Возможности парии противостоять любому психическому воздействию почти мгновенно развеивали морок, после чего следовал небольшой бомбовый налёт, а выживших после него добивали Протос с отрядом приданных ему егерей. Таким образом уже несколько лет идёт война на истребление, и пока заканчиваться она не собирается, как собственно и африканские аборигены, что, похоже, готовы на всё, лишь бы выбить Адептус Механикус с континента.

Пока большая часть сил боевого крыла Адептус Механикус была занята в Африке, пришлось временно приостановить ряд военных операций на территории Северной Америки. Так, была отложена дальнейшая экспансия на восток, и снижены темпы освоения западных территорий, зачистка Сиэтла и Ванкувера продолжились, как и ассимиляция Сан-Франциско, но пока о дальнейшем расширении речи не шло, несмотря на численность населения, перевалившую за миллион человек, княжество всё ещё испытывало тотальный дефицит рабочих рук.

Однако там, где не могла, пока, действовать армия, действовали агенты. Так, сформированной из десятка оперативников группе, направленной на территорию Содружества, удалось не только неплохо зарекомендовать себя у местных, но и организовать оперативную базу. Пользуясь доступом к базе данных с паролями к большей части довоенных заводов, в том числе принадлежащих в прошлом РобКо, они смогли вскрыть и реактивировать завод по производству роботов, расположенный на территории Бостона, тем самым не только обеспечив себе надёжное физическое прикрытие, но и наладить вполне успешную торговлю с местными. Чиня и продавая роботов разных моделей, они не только обеспечивали себя всем необходимым и могли нанять местных проводников до интересующих их мест, но понемногу расширяли разведывательную сеть, ведь в каждого робота, прошедшего через их руки, устанавливался шпионский датчик, что передавал всё увиденное и услышанное своим носителем на один из серверов княжества. А совсем недавно на завод РобКо была переброшена группа техножрецов, занявшаяся не только полноценной перестройкой старых конвейерных линий, но и налаживанием разведывательной сети, состоящей по большей части из стелс-робоглазов. Таким образом, в Бостоне у княжества появился весьма зубастый и укреплённый аванпост, через который можно будет воздействовать на весь регион.

В том же Бостоне, помимо сбора технологий и вербовки агентов влияния, оперативная группа занималась поиском каналов связи с загадочным Институтом, который для местных превратился в нечто похожее на страшную сказку для детей: зловещая тайная организация, что похищает непослушных детей и проводит над ними страшные опыты. Однако, некоторые технологии и останки весьма нестандартных роботов, разбросанные по развалинам города, говорили, как раз о том, что Институт вполне реален и находится где-то рядом. И если с примерным его местоположением было всё ясно, то вот то, как туда попасть, оставалось загадкой: ни прочёсывание канализации под MIT, ни сканирование радиочастот в широком диапазоне, ни ручные сканеры пустот, ничего из этого не дало никаких результатов. Немного разочарованный таким положением дел, я приказал установить наблюдение за Убежищем 111, куда в ближайшее несколько лет могут наведаться представители Института, можно было попробовать организовать засаду внутри, но велик шанс того, что автоматика убежища оповестит кого не следует об открытии дверей. Так что пока остаётся только ждать, а пока, ещё слишком много проблем требует моего внимания.

Часть 8 Поглощающая.

227М3

Спокойная жизнь без внешних угроз и серьёзных внутренних потрясений, сама по себе подталкивала к постепенному развитию гражданских технологий, а наложившийся на это временный простой в науке ещё больше подтолкнул к мысли начать улучшать быт простых граждан княжества. Первой на очереди стала бытовая техника, опытные образцы которых стали производить ново построенные заводы, и пусть пока на них был небольшой недостаток техножрецов, которые не хотели заниматься производством холодильников, однако это неплохо компенсировалось энтузиазмом рабочих из простых людей. Не имеющие никаких аугментаций люди, ранее работающие на конвейерных линиях, с удовольствием занимались производством того, что в будущем упростит повседневную жизнь им и их родным и близким, отчего было принято решение выделить из них наиболее мотивированных и начать их продвижение в Адептус Механикус. Однако, несмотря на всю пропаганду и намного более высокий статус в обществе даже обычного технопослушника, чем у рядового рабочего, часть из кандидатов на возвышение не захотели вступать в техножречество, мотивируя это тем, что они не могут покинуть свои семьи. Такая постановка вопроса поначалу вызвала негодование со стороны уже состоявшихся Адептус Механикус, ведь они не понимали, как можно добровольно отказаться от такой чести? Но от этого ничего не изменилось, большая часть семейных рабочих не желала покидать свои семьи и уходить с головой в производство, поэтому, мной на рассмотрение была выдвинута реформа по изменению культа Бога Машины. По ней предполагалось, так сказать, разделить техножречество на «белое» и «чёрное», где к «белому» начинали относить техножрецов старой школы, которые занимались высококвалифицированными работами и продвижением науки, а «чёрное», хоть формально и становилось частью культа, но при этом имело намного больше свобод, но меньше возможностей, присущих полноценным техножрецам, при этом имея потолок в занимаемой должности и крайне ограниченный набор имплантатов для установки. В данной реформе мне виделся выход не только в создании прослойки между обычными людьми и техножрецами, которые с каждым годом отдалялись друг от друга всё дальше и дальше, но и возможность освободить несколько тысяч техножрецов от достаточно низкоквалифицированной работы, которой они были вынуждены заниматься из-за кадрового голода.

После нескольких дней споров и обсуждений, которые по большей части происходили через внутреннюю связь Механикус, было принято решение данную реформу принять, ведь выгоды от неё видны не вооружённым взглядом. Однако после разразился ещё более протяжённый спор, в котором решали, какие знаки отличия и форму будут носить представители нового класса, предел допустимых аугментаций и потолок должностей. Как итог, за несколько месяцев была выработана окончательная концепция: униформой станут куртки с превалирующим чёрным цветом и бронзовой окантовкой, в дополнении к которым будут идти амулеты с символом культа Механикус, в которых было решено поместить индивидуальный идентификационный ключ доступа, позволяющий получать доступ к только закреплённым за носителем данного амулета технике и оборудованию. Со списком разрешённой аугментации было ещё проще, будущему «чёрному» жречеству разрешалось устанавливать только имплантаты дальней связи или то, что напрямую относится к выполнению их обязанностей. Так, например, бригадиру строителей устанавливали имплантат для мысленной работы с чертежами, машинисту поезда – устройство прямого подключения к составу и всё необходимое для выявления и устранения мелких поломок, а водителям грузовиков – базу данных по ремонту и навигатор.

После проведения реформы и сглаживания всех её последствий, удалось значительно увеличить продуктивность многих работ и высвободить высококвалифицированные кадры для более важных задач, что несколько ускорило внедрение некоторых технологических новинок в повседневную жизнь княжества. Так, у простых граждан начали появляться в квартирах не только холодильники и прочие бытовые приборы, облегчающие быт, но и персональные компьютеры, примитивные роботы уборщики и системы регуляции микроклимата помещений. Производство пока не могло полностью обеспечить потребности всего населения, но работа в этом направлении продолжалась.

Пока население княжества с головой ушло в обсуждение реформ и осваивало новые технологические чудеса, случилось одно радостное событие лично для меня – родился ещё один младенец со всеми признаками парии. Маленькая девочка появилась на свет у моей, условной, внучки, и сразу после появления на свет её отправили на дальнейшее воспитание в тот же комплекс, где ранее взрослел и проходил обучение Протос. Родители Секунды, а именно так её решено было назвать, достаточно легко отказались от неё, всё же воздействие ауры парии на обычных людей было достаточно негативным, и они, несмотря на все родительские чувства, не смогли адекватно её воспринимать. С появлением новой парии, Протосу было отправлено сообщение с поздравлением, что он теперь не один такой, а за ним пришло оповещение, что он через несколько лет будет обязан вернуться на территорию княжества для участия в воспитании себе подобной.