Путь, который мы спели
Шрифт:
* * *
– Боги, как же вы похожи...
– Орландо, не стесняясь, стер со щек слезы.
– Вам с Кантором всё-таки без амулетов нельзя.
– Без каких амулетов, Орландо?
– мягко спросил Даллен, оставляя в покое гитару.
– Да без таких... Ограждающих...
– неопределенно пробормотал мистралиец.
– А то ведь, всё то, что ты чувствовал, тоже... хочешь не хочешь, а переживаешь...
Даллен вспомнил тихое эмпатическое касание в начале знакомства. Вот он о чем! Похоже, возможность делиться чувствами
Да... Признаться, Даллен сам - во второй раз за сегодняшний день!
– не ожидал того, что у него получилось. Хорошо, что здесь Жак и эти веселые эльфы. И можно не думать... какое-то время не думать, что было бы, если бы он не отпрянул в нерешительности, когда перед глазами начали возникать очертания башен Шайла...
Не сейчас...
Сколько раз он гулял по Шайлу... спетому вместе с королем Эгартом. Только с ним. И больше никак.
Этого было слишком мало - и этого было невероятно много. Они стали очень дружны - король Шайла и Даллен йен Арелла, отдавший жизнь за то, чтобы не случилось беды с тем городом, который он так любил.
Только вот иногда Эгарту казалось, что Даллен всё-таки погиб, и об этом почему-то молчит этот Поющий... найгери с золотистыми, до боли жаркими глазами, молчит, не желая упрекать, его, Эгарта... да и невозможно было выжить после такого. И король опять стонал во сне, вспоминая взметнувшийся в огне плащ, разрубленное кольцо, толпу у помоста для казней... иногда припоминая даже то, на что тогда не обратил внимания.
А потом отправлялся в Найгету, желая и страшась взглянуть в такие родные и такие незнакомые, огромные, вытянутые к вискам глаза Поющего. И они бродили по улочкам Шайла, и слушали, как весело смеются дети, кидая камушки вниз со старого горбатого мостика, как напевает свою песенку молодой возчик, как воркуют голуби на разноцветной черепичной крыше...
Даллен не позволял себе петь Шайл - один.
Что-то нашло на него в этом немного бестолковом, шумном и доброжелательном мире... Но было бы глупо и подло делать этих людей, что так приветливо его встретили - свидетелями того, как бывшего графа йен Арелла (ну не бывшего, но от этого ничего не меняется) - просто разорвет на куски охранной магией любимого города.
А ведь это могло бы случиться.
Наверное.
Об этом он подумает потом. В Найгете. Или здесь... попозже.
Но неужели Орландо увидел именно это?
Шайл?
И почувствовал то же, что и Поющий?
Тогда, возможно, он и прав. Есть вещи, которыми Даллену йен Арелла совсем бы не хотелось делиться со случайными знакомыми...
– Слушайте, а может нам свалить куда-нибудь, погулять?
– предложил Плакса, оглядывая присутствующих. Его живая физиономия с ещё непросохшими слезами излучала теперь веселое лукавство, как у сбежавшего с занятий студента.
– В свой дворец не приглашаешь?
– подколол Мафей.
– Можно, - широко улыбнулся король.
– Если у тебя есть потребность выслушать, кроме поучений своего кузена и наставника, ещё и лекцию моего советника, и заодно придворного мага... Устроить?
– Сохрани небо!
– ужаснулся
– А в Даэн-Риссе, между прочим, и без королевских дворцов есть на что посмотреть. Жак! Кто у нас специалист по адаптации?
– Да я... Мне бы сегодня...
– Жак смутился.
– А можно без меня? Мы тут с Терезой опять поругались, а она скоро домой пообедать зайдет. Я лучше ее дождусь, да... приготовлю, что ли, что-нибудь романтичное... Примирения ради.
– Что-то вы последнее время часто ссориться стали!
– ухмыльнулся Мафей.
– Вы этак скоро Орландо с Эльвирой догоните!
– Трепло!
– фыркнул мистралиец.
– Вот вам все бы хиханьки, а я не знаю уж, что и делать.
– вздохнул Жак, и вдруг, словно осененный некоей блестящей идеей, поглядел на светловолосого эльфа.
– Слушай, Мафей, может вытащишь ты ей этого католического священника? Или ты, Орландо? А то ж мы до второго Пришествия не поженимся!
– Нее...
– тряхнул головой Орландо.
– У меня не получится. Как ты это представляешь? Вот сейчас руками разведу и стану вопить во все горло: "Ау, католический священник?" Ещё вытащу такого, что... Лучше всё-таки уговори ее на какого-нибудь нашего мистика. Если не на Торо, то на кого-нибудь ещё... известного примерным поведением.
– Ее, пожалуй, уговоришь!
– расстроился Жак.
– Если уж ее даже Торо не устраивает!
– А что случилось?
– поинтересовался Даллен, - Твоя невеста принадлежит к такой редкостной религии, что вы не можете найти ни одного жреца, который бы вас обвенчал?
И тут же подумал, не бестактный ли задал вопрос. Такое ведь и правда вполне могло случиться, если девушка - одна из тех несчастных, кого Жак по долгу своей второй службы знакомил с этим миром. Тогда она действительно может исповедовать какую-нибудь совершенно неизвестную здесь веру...
– Да не в редкости дело, - с готовностью подтвердил его предположение Орландо, - Тереза - переселенка. Единоверцев ее у нас пруд пруди, но у них там всякие течения, толки, секты... Она католичка, а у нас, как на зло, ни одного священника этой конфессии. Если бы еще она не держалась так за свое католичество, их мог бы обвенчать кто-то из наших мистиков-христиан, а она ни в какую...
Разумеется! Даллен мысленно пожалел неизвестную подругу по несчастью. Неудивительно, что "ни в какую"! Ведь вера - единственное, что у нее осталось от ее прежнего мира, от утраченной родины. Как отказаться? Исповедуй Шайл свою особенную религию, Даллен бы тоже от нее не отрекся ни за какие блага. Даже за законное бракосочетание с Линной. Которому, в отличие от Жака и его невесты, ничего не мешает...
– Я, конечно, могу попробовать...
– задумчиво произнес Мафей, вглядываясь в воображаемую даль с чисто юношеским энтузиазмом.
– Да ну тебя!
– поморщился Орландо, - Свободный поиск по религиозной принадлежности - тебе самому не смешно?
– А... Ладно!
– Жак безнадежно махнул рукой: - Видно, не судьба пока...
– Вроде мы собирались показать Даллену город, - напомнил Плакса и вдруг хихикнул: - Жак, ты как хочешь, но, на мой взгляд, мириться лучше всего ночью.
– Так у нее ночью дежурство!
– тоскливо пожаловался шут.