Путь меча
Шрифт:
На серебрушках с одной стороны был изображен молот, а по краю шла непонятная надпись. Буквы даже отдаленно не напоминали ни один из известных ему языков, что, впрочем, ни о чем не говорило. На обратной стороне серебряной монеты было изображение колеса с короной.
Медные монеты особой красотой не блистали: колесо на одной стороне и лист растения, похожий на клевер, – на другой; с другой стороны чеканка была достаточно аккуратная, без перекосов.
Спину кольнуло. Парень, лежа на прикрытых ветошью досках, осторожно подвигал плечами, вроде терпимо. Царапины поверхностные, остается надеяться, что когти у встреченного монстра не
«Ну, тогда кто не спрятался, я не виноват, озверею, выскочу за стенку и сам её покусаю», – попытался приободрить себя Федор, в общем, чем скорей он найдет людей, тем лучше.
Мальцев прикрыл глаза, собираясь немного подремать, под мелодичное цвирканье неведомых насекомых и успокаивающее потрескивание огня, как вдруг услышал негромкий нарастающий хруст: такой звук издают шаги человека, бегущего по усыпанной камнями дороге, похоже на то, что он здесь уже не один. Главное, чтобы то не была давешняя кошка. Парень накрыл костер противнем, найденным внизу, и осторожно подкрался к краю стены дома. Никого. Внезапно хруст повторился, в тени развалин дальнего от него дома кто-то размашисто вышагивал в направлении убежища Мальцева, по фигуре можно было опознать худого человека довольно высокого роста. Федор не смог сдержать вопль радости.
– Эй, там! Сюда, я здесь! – заорал он. Человек внизу остановился, развернулся к нему лицом и, секунду постояв, побежал на звук. Федор в щенячьем восторге хотел было дернуться к завалу и раскидывать камни, как вдруг в свете луны увидел нечто, что как холодной водой смыло все его ликование: по улице бежал скелет! Нет, не так – здоровенный Скелет, одетый в остатки потрепанного рубища. Бежал, размахивая на ходу причудливо изогнутым ножом.
По спине Федора в направлении поясницы проскакал табун мурашек с воробья величиной. В коленях противно задрожало, и Мальцев ватными руками оперся о край стены, чтобы не свалиться на пол. Округлившимися глазами он смотрел, как Скелет подходит к дому, голова его при этом оказалась почти на уровне пола второго этажа. Подняв черепушку с зелеными святящимися глазницами, эта мечта антрополога уставилась на Мальцева с явным интересом, правильность мысли подтверждали приглашающие жесты Скелетона.
«Если выживу, я скорей всего досрочно поседею», – подумал парень, отползая от края пола. На провокации со стороны нежданного гостя он решил не поддаваться, мало ли с какой целью его зовут. Костяшка же, поняв, что его проигнорировали, проскрипел нечто гневное, после чего зажал нож в зубах и пополз по стене, цепляясь за остатки лепнины.
Тут парню стало ясно, что или у него скоро будут нежданные гости, или надо что-то делать. Первая мысль о том, чтобы раскидать завал и сбежать, была затоптана логикой, он хорошо помнил, как быстро бежал скелетон.
Подстегнула решимость Федора черепушка, появившаяся над краем пола; прыгнув в угол, он схватил копье и с нечленораздельным воплем обрушил его на голову уже наполовину взобравшегося на площадку скелетона. Костяшка неожиданно легко отмахнулась от героического замаха и играючи вырвала из рук парня копье, но при этом потеряла равновесие и, выронив из клюва ножик, с костяным грохотом рухнула на землю. Хреновый размен, подумал Мальцев, осматривая доставшийся ему меч и наблюдая за Скелетоном, который, шипя как пробитое колесо, опираясь на реквизированное копьё, прихрамывает вокруг здания. Падение для него не прошло бесследно, при ударе о землю он лишился части стопы.
Черепушка все-таки решился на дальнейшие активные действия. Выставив перед собой острие копья, он осторожно начал подниматься по крайней, дальней от парня стороне дома. На той стороне стенка выступала над полом чуть выше роста Федора, и там он не смог бы вплотную приблизиться к краю, чтобы помешать.
В панике метаясь по площадке, Мальцев, наконец, пришел к здравой мысли и начал подтаскивать к краю пола крупные обломки стены. Первый же удачный снаряд снес скелет со стены как ветром. С уже знакомым звуком, гость обрушился на землю и тут же зашевелился, пытаясь собрать воедино рассыпавшиеся кости ног.
– Вот тебе два. – Выдохнул Федор, выбрав из груды каменный аргумент весом так килограммов на двадцать, и с усилием скинул на голову неудачного скалолаза. Шевеление затихло. Не останавливаясь на достигнутом, парень швырял вниз обломки до тех пор, пока наверху они не кончились, а внизу над грудой костей не возник внушительный курган.
Не заметив больше следов шевеления из-под камней, Мальцев на негнущихся ногах вернулся к костру и, сползя по стене, впал в беспамятство. Для одного дня впечатлений было слишком много.
Глава 6. Привет от Толкиена
В теле чувствовалась непривычная легкость. Ни следа уже привычной боли от царапин, ссадин и синяков, старательно собираемых последние два дня. Голова не болела, и было ощущение удивительной ясности и четкости восприятия, словно после отличного сна на природе.
Он лежал на полу просторного прямоугольного зала. Стены, как и потолки, уходили куда-то в темную высоту. По периметру зал окружали десять колонн в два обхвата, по пять с каждой стороны. Неизвестно откуда изливался странный рассеянный свет, хотя Федор никак не мог понять, каким образом это происходит.
Мальцев встал. «Все страньше и страньше». Первый обход дал хотя и многочисленные, но абсолютно бесполезные в плане поиска выхода сведения. Зал длиной полста шагов и шириной около тридцати. В центре зала на полу каменной плиткой выложен примитивный рисунок, два трапециевидных щита узкой стороной друг к другу на расстоянии трех метров. Между ними, параллельно и навстречу друг другу, выложены белой плиткой два обоюдоострых меча с длинной рукоятью.
С правой, дальней от него стены – стойка с разнообразным оружием. Слева и справа от нее на стене висят разнообразные средства для убиения себе подобных, знакомые и совсем незнакомые Федору. Слева от стойки висят на стене или стоят на полу щиты различного вида, от круглых, размером с две ладони мужчины, и заканчивая ростовыми. На некоторых щитах рисунки или орнаменты. Парочка лежащих на полу щитов оббиты кожей, а с внешней стороны имеют ряд шипов.
Решив на всякий случай вооружиться, Мальцев направился к стойке. Попеременно вытаскивая из держателей отличные образчики средневекового оружия, парень не переставал удивляться красоте, которой награждали клинки древние оружейники.
Красота была буквально во всем: в летящем изгибе клинка, гравировке на лезвии, хищной заточке и украшениях на гарде. Впрочем, ничего сверхъестественного стойка не содержала, складывалось впечатление, что все выставленное оружие не раз было опробовано в деле и просто парадных образцов здесь ожидать не стоит.