Путь меча
Шрифт:
Теперь клинки. Примеряя по руке балансировку и длину мечей, он был вынужден сделать выводы, что радость от хабара была преждевременной – ни один из клинков не подходил. Для него, впрочем, не составило бы труда и с имеющимися клинками неплохо справляться, однако у подопечного еще не было отработанных навыков и координации, поэтому пришлось остановиться на узких парных кинжалах неудачливого лучника, в полтора локтя длиной с белыми костяными рукоятками. Рукояти, чтобы не бросались в глаза, Воин обмотал кожей под удобный хват, нарезав полоски из клапана сумки –
На лезвиях кинжалов, возле гарды, был вытравлен затейливый рисунок на растительные мотивы. К сожалению, очень запоминающееся изделие, впрочем, многие знатные люди имели подобное оружие, так что с трудом, но объяснимо.
Так, а это что? На отсвет поверхность лезвия выглядела неоднородной, словно есть более светлые прожилки в металле, Воин проверил – на обоих клинках. Неужели эльфийское серебро. Да нет, не может быть, лезвия с такой структурой чрезвычайно трудно изготовить, а по цене оно больше подходит членам королевской семьи, чем простым бойцам, пусть и светлым альвам. Ценность подобного оружия в пассивном разрушении магических связей при взаимодействии и, следовательно, крайней опасности для магических существ.
После тщательной проверки оказалось, что такие клинки были только у одного эльфа, что наводило на неприятные мысли. Воин нахмурился. Приключение его горе ученику предстояло откровенно опасное, если в четверке неудачников каким-то боком затесался член правящего рода, эльфы будут искать убийцу до последнего. Впрочем, злорадно подумал Воин, им же хуже.
Ученик, конечно, вряд ли обрадуется. Но тут выбор простой, из одного варианта. Ведь лучше быть слегка сумасшедшим, чем немножко мертвым. Мастер, довольный своим каламбуром, захохотал. Но довольно о приятном, ближе к делу.
Кольчуги придется оставить, продать их без риска не получится, а по размеру ни одна не подходит. Также у эльфов оказалось большое количество метательного оружия, которое пришлось скрепя сердцем выкинуть за исключением четырех неплохих лезвий, которые он положил в перевязь, снятую с эльфа в синей рубахе.
Воин аккуратно перебрал стрелы, оставив два колчана с трехгранными и широкими наконечниками. Остальные, среди которых были и на птиц, и на рыбу, связал в одну вязанку и отставил в сторону: на первых порах ученик скорей всего будет терять каждую вторую из выпущенных стрел, поэтому ему пригодятся все.
Прислонившись спиной к дереву, Воин окинул взглядом аккуратно разложенные вещи и почувствовал, как песочные часы отсчитывают последние песчинки доступного ему времени. Скоро энергия кристалла окончательно рассеется, но перед этим неплохо бы сжечь старую одежду и подкрепиться, непонятно как там, в загробной жизни, с едой.
Эльфы неплохо подготовились перед походом, в сумках были лепешки и сушенное с острыми травами мясо, орехи, сухофрукты и сухари; на поясе эльфа, который ранее носил медальон, даже нашлась фляга с неплохим вином. Запивая лепешку, Воин мысленно поблагодарил врага, у того был отменный вкус, хороший урожай, вино в меру терпкое и слегка сладковатое.
Очень скоро губы и кончики пальцев начали неметь от легкого опьянения, Воин только жалел, что нет хорошей компании, разделить радость последней трапезы. Ощущение тела начало истаивать, первым исчезло самое ценное – чувство прохладного ветерка, сытости и запах еды. Руки бессильно упали на колени, и голова свесилась на грудь, ускользающим зрением Воин с печалью отметил, как вино заливает новые зеленые штаны. Его время вышло.
– Удачи тебе, мальчик, не посрами честь последнего из теней, – произнес он, проваливаясь в молочный туман забвения.
Глава 12. Аэтан
На этот раз пробуждение было бы даже приятным, если бы только не это отвратительное ощущение сырости.
Федор с трудом разлепил глаза и с выражением полного непонимания уставился на свои зеленые штаны с явственным мокрым пятном на самом интересном месте. Переведя взгляд чуть выше, с удивлением обнаружил на себе вместо многострадального свитера, зеленую рубашку и такую же куртку с красивой вышивкой. На ногах все так же были старые кроссовки, зато появилось костяное кольцо на большом пальце правой руки и кожаный наруч на левой. В штаны был заправлен необычно украшенный широкий кожаный ремень.
Левая рука цепко сжимала кусок лепешки, правая покоилась на фляжке из дерева, из которой на брюки слабо капала темная жидкость, с приятным винным запахом.
Мальцев подскочил, отряхиваясь. Так и есть, и сзади уже все брюки мокрые. От резкого рывка тут же разболелась голова, и его чуть не стошнило. С трудом приведя желудок к повиновению, он непонимающе оглянулся. Судя по расположению камней из развалин, это место находится сбоку от входа в подземелье, Федор был здесь уже, когда собирал валежник для костра. Внезапно накатили воспоминания.
Непривычно плавно он поднимается по лестнице, как большой кот, услышавший мышиный шорох. Неподалёку от входа в подземелье горит костер. Там его каким-то образом замечает сидящий у огня «эльф-хохотун», по идее, пламя должно ограничивать дальность видимого.
Эльф невероятно быстро выпускает стрелу из лука, нечеловеческая реакция. Резкое приближение картинки, стрелок с отчетливым хрустом врезается в дерево. Тело парня, как гуттаперчевое, прогибается и красивым пируэтом роняет очередного противника на землю, отрубая ему руку отнятым мечом. Затем умирает третий эльф и второй лучник, нанизанный на меч как диковинная бабочка.
Мальцева снова замутило. Стараясь не думать о том, как тело под управлением наставника раздевало и обыскивало эльфов, он отгонял от себя воспоминания, как по мертвым лицам детей леса ползали какие-то букашки. Мысленно отворачивался от ран, оставленных мастером.
Парню стало заметно легче, когда картинка перешла на сортировку оружия и сжигание одежды. Сам факт избавления от лохмотьев его не возмутил, уделанные в грязи и крови остатки одежды не было жалко, но вот носить чужое было несколько неприятно.