Путь патриарха. Дилогия
Шрифт:
— Начать войну? Нет, Гар. Я слишком хорошо знаю историю. Когда угроза исходит от некроманта, весь мир объединяется для борьбы с ним. Для меня нет более надежного способа самоубийства, чем начало завоевательной войны против всего мира. Даже орки и тролли не готовы жить под властью некромантов. Урук-хаи в этом отношении уникальны, и то только по причине того, что некромантом являюсь я. Кому-то другому вы подчиняться не будете, про верность и преданность я вообще молчу. Что уж говорить про людей, эльфов и дворфов? Найти среди них одиночек, готовых служить, можно, но основная масса этих народов костьми ляжет, но не подчинится. И неважно, насколько я буду хорошим и гуманным правителем, клеймо некроманта будет висеть на мне всегда, как серое полотнище над зачумленной деревней. А я ведь еще и вампир, хотя это, конечно, можно скрыть, но правда
— И что это? — Было видно, что мои слова возымели действие.
— Боги, Гар, боги. Никто из них не станет молчаливо наблюдать, как я вырезаю их последователей. Я не обманываю себя, мне не выстоять даже против тройки рядовых архимагов, да что тройки, на меня одного Эльминстера с головой хватит или того же Халастера. А если сюда прибудут избранники богов, то от меня даже души не останется, рано мне еще тягаться с такими силами. На Деймоса тоже большой надежды нет, он, конечно, крут как горы, которыми теперь фактически и является, но против по-настоящему сильного и подготовленного мага может не так уж и много. Впрочем, кое в чем ты прав. Думаю, действительно пора потихоньку выходить из изоляции. Хм… Подготовь группу для похода в пустыню, полагаю, полусотни будет достаточно.
— Пустыни? А что мы там будем искать?
— Бединов. Следует наладить отношения с кочевниками; если получится, это откроет для нас большие возможности, так что кандидатов в отряд подбирай тщательно.
— А если дело сорвется?
— Бединских племен в Анауроке много, не получится с одним племенем — получится с его врагом. Когда сформируешь отряд, покажешь мне, постараюсь увеличить его шансы на выживание.
— Хорошо, сделаю, но на это уйдут месяцы, если не годы, в смысле на поиск и налаживание контактов.
— А спешка в подобных делах неуместна, бедины, пожалуй, единственные наши соседи, с кем можно установить союзные отношения. Да и я не прошу сразу подружиться со всей пустыней. — Я развернулся к выходу и, оглянувшись у самой двери, добавил: — Будет достаточно, если кочевники не станут хвататься за оружие при виде нашего стяга.
Идя по коридору, я размышлял. Пожалуй, самому мне не стоит лезть в пустыню, дипломатия не мой профиль. Конечно, как псионику мне ничего не стоит подобрать нужные слова в разговоре и слегка улучшить общий настрой собеседника. Но это бесчестно, даже такое небольшое шулерство с моей стороны уже, по сути, является обманом, а пытаться заполучить союзника обманом чревато очень печальными последствиями. В лучшем случае этот обман вскроется в самый неподходящий момент, и союзник станет врагом, а про худший вариант лучше даже не думать. К тому же я всегда был сторонником сталинского принципа управления: плохой правитель ничего не делает. Хороший правитель старается сделать все сам. А мудрый найдет тех, кто сделает все лучше, чем он, и поставит на соответствующие должности, а если не может найти, то создаст. Иосиф Виссарионович всегда поступал согласно третьему тезису. «Кадры решают все!» — это слова самого Сталина, вот и я стремился идти тем же путем. Система должна сохранять жизнеспособность даже при отсутствии своего создателя. Очень многие великие империи рушились именно потому, что были завязаны на личность, как только личность вождя и создателя исчезала, империи погибали. Хуже только, если вообще ВСЕ решения принимает один человек, а его подчиненные совершенно не способны брать ответственность на себя и проявлять инициативу. Такая система может рухнуть даже при живом и здравствующем правителе просто потому, что на доклад будет потрачено драгоценное время.
У орков должны появиться свои специалисты во всех областях, и особенно в дипломатии. Да это будет нелегко, даже очень трудно, скорее всего посольство ждет неудача не только с первым племенем бединов, но и, боюсь, с первым десятком их племен, однако со временем научатся.
Не то чтобы я собирался умирать в ближайшее время, но и проводить всю оставшуюся жизнь в этих горах точно не хочу.
Кстати, ведь у меня еще осталось два незаконченных дела, вернее, два дела, которые я еще и не начинал. Посещение Зентилийской твердыни и экспедиция в руины Миф Драннора. Пожалуй, пора туда наведаться, вот только с чего начать?
И как поступить с Ю Лан?
В Зантарим ее брать нельзя: во-первых, опасно, во-вторых, ей это вряд ли принесет удовольствие, уж больно неприятные воспоминания у нее связаны с этим городом. Я их как-то посмотрел, пытался выудить из памяти хоть примерное местоположение ее дома, так после просмотра очень захотелось вернуться на родину за парой боеголовок, этак на пятьдесят килотонн каждая, одна для Зантарима, вторая для цитадели Бэйна, что расположена на одном из уровней Абиса.
В Миф Драннор тоже в общем-то опасно, до самого города добраться можно без особого дискомфорта, а вот внутри, как мне удалось узнать, и стражники есть, сам-то я с ними справлюсь, а вот Ю Лан постоянно прикрывать будет проблематично. Да и откровенно говоря, пользы от нее ни в Зантариме, ни в Миф Дранноре я не вижу. Более того, для меня как для высшего вампира лучше путешествовать в одиночку — и сбежать проще, и сдерживать себя не надо. Я не тешу себя излишними иллюзиями, если встанет выбор между моей жизнью и жизнью Ю Лан, я выберу себя. Да, это крайне противно осознавать, но, увы, это факт; вероятно, я очень мерзкое существо. Жаль. Однако хуже всего то, что Ю Лан об этом знает, но это знание никак не влияет на ее ко мне отношение, и это как-то… ненормально, и даже страшно. Но мне бы очень не хотелось, чтобы Ю Лан погибла от моего же Сумеречного Пламени или Голодной Тьмы. Я, конечно, смогу вернуть ее к жизни, привязку и защиту души я ей уже давно обеспечил, но лучше избежать проблем, чем мужественно их преодолевать.
Итак, что выбираем?
Крупнейший город на берегах Лунного моря, находящийся чуть ли не под прямым управлением бога раздора, со всеми вытекающими последствиями, такими, как самый богатый невольничий рынок в регионе, сильнейшая гильдия убийц и самое отмороженное жречество.
Или руины, населенные неизвестным количеством монстров, полные древних ловушек и разграбляемые с момента ухода эльфов?
Хм… сложный выбор… очень… пожалуй, все-таки выберу… Зантарим. А что? Я ценю свою жизнь.
С собой я взял двенадцать моих лучших умертвий, они уже стали достаточно умными и не требовали постоянного контроля. Вообще же идея внедрения пустых личностных матриц себя оправдывала на все сто процентов. Я получил саморазвивающиеся личности, полностью и абсолютно преданные мне, вдобавок с огромной силой и колоссальной выживаемостью. Сейчас, при взгляде на них, без должной квалификации нельзя было даже сказать, что они мертвы, да в принципе они и не были мертвыми. Высшая нежить с полным правом может называться иной формой жизни, устроенной несколько по другим законам, но все-таки жизни. В моих умертвиях текла кровь, бились сердца, да они даже есть могли вполне нормально, переваривать пищу и получать из нее энергию. Все это было далеко не обязательно, но и лишним не являлось. Внешне от обычных людей они тоже мало отличались — чуть более бледная кожа, более сухой, металлический голос и слегка светящиеся красным в темноте глаза.
До Зантарима мы добрались без происшествий — ну разве можно считать за происшествие две разбойничьи шайки?
При входе в город я несколько напрягся, но ничего страшного не случилось, моя маскировка сработала как надо, даже не досмотрели, а что, спрашивается, досматривать у десятка воинов, у которых из имущества только то, что на них. Вот бы стража удивилась, узнай, сколько мы с собой несли золота… хотя, конечно, для них лучше оставаться в неведении, как говорится, «меньше знаешь — дольше живешь».
Зентилийская твердыня меня разочаровала. Нет, конечно, город весьма впечатляющий, красивый, солидный. Даже, можно сказать, стильный. Но нигде никаких охранных амулетов, заходи в любой дом, в любую лавку, будь ты хоть сам Мефистофель. Конечно, были исключения, но крайне мало, да и обмануть те «сигналки» и «барьеры» было раз плюнуть.
С поиском постоялого двора пришлось повозиться, абсолютное большинство трактирщиков стучали либо жрецам, либо страже, либо Черной Сети — организации, совмещающей функции службы безопасности, разведки и руководства преступного мира. Так что задачка была не из легких. Но, на мое счастье, псионики на поверхности вещь редкая, а защита разума, в свою очередь, вещь дорогая. Так что приемлемый вариант был найден, этот трактирщик тоже стучал, но исключительно для галочки и не особо заботясь о том, чтобы сведения совпадали с реальностью. Особенно если клиенты не доставляют хлопот и платят при этом хорошо.