Путь старых богов
Шрифт:
Я побрел в столовую, по пути машинально здороваясь — меня уже многие знали в лицо.
В это же время Ликар зашел в маленькую пещеру, недалеко от великого храма. Внутри было уютно. Узкий проход постепенно расширялся, и закончился небольшим залом, метров семь в диаметре. Посредине, в позе лотоса сидел человек. Белоснежные волосы, сухая, как пергамент кожа, просвечивающиеся синеватые вены. Бесконечно стар даже на первый взгляд. Казалось, робкий огонек жизни уже трепещет на ветру времени, готовясь затухнуть. Дыхание было настолько тихим, что не сдвинуло бы с места и крохотного мотылька.
Еще несколько шагов, оглушительные в тишине, и Ликар присел перед старцем.
— Учитель
Веки дрогнули, и медленно открылись. Практически бесцветные глаза с теплым выражением посмотрели на верховного жреца.
— Ликар. Давненько я тебя не видел.
Легкая улыбка посетила бескровные губы старца.
— Скажи, что тебя гложет, какой вопрос привел твой путь ко мне?
— Учитель, мы сумели переместить… — начал было рассказывать Ликар, но остановился, заметив, что Таши моргнул. Еще с тех времен, когда старец был его учителем, учителем человеческой природы и помыслов, он помнил, что значил такой жест. Это означало «понял, помолчи».
Через мгновения тишины вновь прошелестел тихий голос старца:
— Человека из пророчества? Вновь?
— Да, учитель. Нет, не вновь — этот способен стать — судя по ауре…
И вновь глаза Таши прервали его речь.
— Расскажи про него. Ты же провел первичный анализ?
Солнце успело одолеть большую часть небосвода снаружи пещеры, прежде чем Ликар закончил свой рассказ.
— Неплохой анализ. Всесторонний. И ты хочешь услышать, как создать условия для непрямого воздействия? О! Судя по твоей мимике, не только? Кстати, как и двадцать семь лет назад — непроизвольный контроль над лицевыми мышцами у тебя недостаточен. Искушенный собеседник может прочесть твои намерения…
Окаменевшее лицо Ликара, казалось, вовсе не способно на эмоции. Однако и сейчас Таши что-то заметил.
— То, что настолько искушенных собеседников кроме меня ты не знаешь, не оправдание. А по поводу этого парня — дай только азы контроля над даром, основное внимание удели бою и магии. Почему? Ему нужно пройти сначала путь воина и чародея, хотя бы первые лет двадцать. Иначе, ощутив огромное могущество собственного дара, он будет развивать исключительно его. А это станет страшной ошибкой. Вспомни слова Черной скрижали: «обучить магии и бою». Никкасу никогда ничего не говорил просто так. Все его действия несут даже не двойной, а гораздо больше смыслов…
Вик:
Я поел, и собрался было поспать, но перехотелось. И я отправился бродить по территории храма.
Храм представлял собой снаружи огромное куполообразное здание. Верхушка покрыта, как черепицей, чем-то белоснежным. А низ выложен из больших глыб, украшенных странными узорами. Я даже не мог определенно сказать, что это — рисунки или неизвестные письмена. Вокруг храма множество небольших построек. И все это сочеталось с красивейшими садами, высаженными в горшки карликовыми деревьями; вьющиеся растения оплетали арки, колонны, строения. Везде бурлила тихая жизнь.
…Монах тренировался на каменных столбах, «выраставших» из дна мелкого пруда. Удары руками и ногами, прыжки и стремительные шаги, даже кувырки и перекаты. «И как он не падает?» — такая мысль наверняка появилась бы у любого, кто увидел стремительные перемещения по столбам. А в водоеме, ничуть не боясь монаха деловито сновали рыбешки. По краям пруда росли несколько кустиков, и даже парочка низких деревьев.
В тени узловатого, многовекового дерева сидел монах и пристально наблюдал за десятком подростков. А перед его подопечными в воздухе носились камешки. Время от времени кто-то из них отвлекался, и один из камешков вылетал, частенько в соседа — явно не случайно, а пострадавший никогда не оставался в долгу… в итоге оба получали взбучку от монаха. Наказание было довольно оригинальным — им прибавляли по камушку в вертящуюся перед лицом коллекцию.
Больше всего заинтересовал еще один монах, возившийся с маленькими деревянными клетками, очень похожими на птичьи. Он что-то записывал, осматривая их по очереди. Он недовольно покачивал головой, или одобрительно кивал, одновременно посматривая на какую-то разноцветную, переливающуюся палочку. Я подошел ближе. В клетках сидели удивительные существа. На вид они напоминали крошечных людей, с крылышками бабочек, и что-то чирикали.
— Здравствуйте, я Вик — поздоровался я с монахом.
— Привет, я Намикрий. Ты что-то хотел?
— Да нет, я просто гуляю, рассматриваю все.
— Ну и как впечатления?
— Красиво и интересно — признался я — А что за существа у вас в клетках?
— Пикси — немного удивленно произнес Намикрий. Для местных этого наверняка достаточно, но я видел их впервые в жизни. Так что я продолжал их рассматривать. Заметив это, монах предложил:
— Можешь подойти поближе.
Я стал совсем рядом с одной из клеток. Интересные «зверушки». Четыре руки, две ноги, два полупрозрачных крыла и лицо, больше похожее на мордочку летучей мыши. На голове можно различить несколько маленьких остреньких рожек, образующих неровную корону. Пикси, увидев меня в непосредственной близости, запищали и дружно атаковали. Они вскинули нижние пары рук, и в меня полетели несколько крошечных ядовито — желтых молний. Вот это да! Ничего себе зверушки! Молнии растаяли, встретив на пути мгновенно возникший синеватый купол вокруг клетки. Он замерцал, приняв на себя разряды, и вновь сделался невидимым…
Намикрий:
Мастер Жизни работал с новой партией пикси. Эти капризные создания жили в неволе очень недолго. И Намикрий хотел разобраться, почему. Была у него одна теория, объясняющая этот факт — пикси жили в Эльфийском лесу, а он буквально пропитан энергией магии Жизни. Чародей еще три недели назад наложил на клетки мощное, но несбалансированное защитное заклинание из магии Жизни. И регулярно приходил подпитывать его. А плетение, развеиваясь, обеспечивало необходимый магический фон. Сейчас Намикрий проверял, насколько хорошо чувствуют себя пикси, и пока не выявил никаких признаков, характерных для заболевших. Это значит, можно сказать об успехе эксперимента. И тут к нему подошел Вик. Парень заинтересовался пикси, и подошел рассмотреть поближе. А Намикрий в то же время изучал его дар. Золотистое кольцо в ауре, над головой — так он выглядел у всех монахов Никкасу. Размер зависит от личной силы, от совсем небольшого, с горошину величиной, до максимального, с большую пуговицу. Если присмотреться тщательней, то становится видно — кольцо дара всегда разомкнутое. А вот у парня, стоявшего сейчас к Намикрию спиной, оно было цельное. Мало того, по своим размерам почти с кулак! Чудовищно большой дар парня буквально приворожил взгляд мастера Жизни. «А ведь его можно использовать для проверки…» — мелькнула идея.
Из руки выросла полупрозрачная синеватая нить, и метнулась к стоявшей недалеко от парня клетке. Там она сломала крошечную шею пикси. Существо моментально умерло, упав на дно клетки. В магическом зрении видно, как после смерти взрывообразно выделилась волна силы. Как круги на воде от брошенного камушка, так волна разошлась, и исчезла. Остальные пикси тут же заволновались… А мастер Жизни в это время не спускал взгляд с дара Вика.
— Что это с ними? — удивленно спросил парень.
— Не знаю. Наверное, их что-то встревожило — развел руками Намикрий, для виду поозиравшись, и указал на клетку с мертвой пикси — А! Вон в чем дело! Одна из них умерла.