Путь в тысячу ли (цикл)

Вартанов Степан Сергеевич

– Так… – грозно прошипела Шила. – Кто ставил камеру?!

– Я… – Жалобный голос Полины ни на секунду не смягчил командира.

– Это ДНЕВНАЯ камера! – сказала Шила, словно это до сих пор могло быть кому-то непонятно. – Что мы увидим?! Ночью?! В дождь?!

Десантники сидели, мрачно вглядываясь в темные планшеты.

– Люк, – позвал Роджер. – Можешь подглядывать в мой экран.

– Спасибо, – отозвался Эй-Ай, – я не нуждаюсь в экране.

– Вот как?

– Я вижу то же, что и вы, – подтвердил Эй-Ай. – Прямой прием. Только там ничего

не видно. Надо идти по пеленгу.

– Сидеть, – ровным голосом произнесла Шила. – Ждать утра. Там видно будет. Ты, Люк, когда на крышу собираешься?

– Когда в здание перестанут бить молнии, – отозвался Эй-Ай. – Я не хотел бы… По крайней мере пока не хотел бы…

– Ты о чем? – подняла брови командир.

– О загробной жизни, – пояснил андроид, и было совершенно ясно, что он не шутит. Рано или поздно он собирался попытаться, просто он полагал, что час еще не настал.

– Я думаю, что он из Голливуда, – вздохнул Роберт. – Русские не настолько… я имею в виду… крыша…

– Нет, – согласилась Шила. – Не настолько.

* * *

Камера двигалась, это было ясно по телеметрии, поступающей от внутреннего инерционного датчика, к счастью, с тех пор как вьетнамцы наводнили мир своими унифицированными деталями из серии «собери робота сам», все эти датчики, камеры и процессоры практически ничего не стоили. А если ты имеешь в своем распоряжении набитый подобным барахлом Манхэттен, то и подавно. Хорошо, когда вокруг нет ни одного продавца… Все на доверии…

Паук находился в зоне прямой видимости, поэтому пока что хватало вынесенной наружу из соседнего с кафе офиса службы озеленения антенны. Если паук свернет, придется Люку лезть на крышу. Если уйдет далеко – придется запускать зонд, благо, несчетное количество этих зондов нашлось в секции детской игрушки. Радиоуправляемый дирижабль с телекамерой. А если паук полезет под землю, то придется лезть следом.

– Надо было ставить на него не камеру, а следопостановщик, – вздохнула Шила.

– Я поставил, – отозвался Люк.

– Что-о?!

– На первом этаже есть секция электроники. Там продаются атомные батарейки.

– Ну-ну?

– Я одну из них распорол и примотал изолентой к пауку. За ним теперь можно идти со счетчиком Гейгера.

– Да ты стратег! Сам-то не запачкался?

– Нет. Только соусом, пока тащил…

– Чего замолчал?

– Свет…

– Где?! – Шила была уже на ногах и с оружием в руках. – Шила – Джулиану…

– Камера передает, – уточнил Люк и получил в награду детальное описание своих умственных способностей. – Вы ошибаетесь, – возразил Эй-Ай, выслушав тираду. – Коэффициент Ай-Кью не может быть отрицательным.

Камера показывала свет, и это было странно. Паук брел по Сорок второй улице, по направлению на юго-восток, и вдали, на фоне подсвеченного молниями неба вырисовывался контур Эмпайр-Билдинг. Никакого света, кроме этих самых молний, да искр, которые иногда сыпались

с «паутины». В то же время на экранах свет был, уже знакомое Люку по наблюдениям за Манхэттеном со стороны малиновое сияние. Впечатление было такое, словно видеокамера вдруг обрела способность видеть в темноте. На экране видны были тротуары, стены домов, выплывающие откуда-то сбоку и сверху – паук двигался бочком, и соответственно вела себя картинка. Увидев на стене номер дома, Люк вышел в комнату, где было окно, и принялся изучать улицу, по которой шел паук.

Вскоре он его нашел, маленькое пятнышко тепла в полутора километрах, и странный поток помех в радиодиапазоне. Похоже, что передающий блок ему все-таки повредили. Надо ли уточнять, что мостовая там, где двигался паук, и не думала светиться?

– Что там? – осведомилась Шила, подходя.

– Он идет по направлению к Эмпайр билдинг. Темно.

– Что это за сияние на экране?

– Не знаю… Вижу «одеяло»…

«Одеяло» проплыло над улицей, завывая. Оно было – просто черный прямоугольник, слегка извивающийся под порывами ветра.

– Я хотел бы на него взглянуть поближе, – сказал Люк. – Что это такое?

– Это набор микротурбинок, каждая со своим управляющим чипом, и программа, определяющая, как им объединяться. Задача – найти человека и утащить… Мы не знаем куда.

– Что за микротурбинки?

– Это полиция заказала – они хотели патрулировать улицы с воздуха, с летающих кинокамер… Что-то размером с голубя. Военные иногда такое используют, но у них другие требования.

– Я не сталкивался…

– Правильно, не сталкивался, – усмехнулась Шила. – Их провалили эти… «депутаты от народа». Нарушение неприкосновенности и все такое.

– Понятно…

– А турбинки, оказывается, наши террористы к рукам прибрали.

– Я не думаю, что это террористы, – возразил Люк.

– Я тоже. Но надо же их как-то называть.

– Согласен. «Одеяло» меняет курс.

– Что?!

– Оно получило кодированный сигнал от нашего паука, – пояснил Люк. – Там в переулке – люди. – Люк подумал и добавил: – Мы не успеем.

* * *

Они не могли вмешаться, все, что им оставалось, – только наблюдать. Точнее, наблюдал Люк, через окно, используя свои приборы ночного видения, и он же транслировал картинку на экраны остальных членов группы. Камера паука теперь не видела ничего, как ей и полагалось.

Широкая лента «одеяла» скользила над домами, и от нее летели клочья – там, где выпускаемые невидимыми из их наблюдательного пункта людьми пули поражали цель. Затем «одеяло» распалось и превратилось в рой. Люди, которых оно атаковало, теперь не могли его видеть, собственно, в этом, наверное, и была идея – им некуда было стрелять. Что касается Люка, то он видел все прекрасно – в тепловом диапазоне. Рой вытянулся в длинную полосу, скользнул вниз и скрылся за крышами. Через мгновение выстрелы стихли.