Путь во Мраке
Шрифт:
— Причем, самый главный, — засмеялся Лер.
И папа скинул меня в моих покоях, потащив маму дальше, которая уже просто сурово и многообещающе сопела. Я выглянула за дверь, провожая их взглядом, после прокралась на цыпочках к лестнице и посмотрела вниз, Ормиса уже не было видно. Вздохнув, я вернулся к себе, взяла чистые вещи и направился к купальне.
В спальне, на моей кровати дрыхла Мышь. Но, услышав мои шаги, открыла красный глаз и прошипела:
— С-с добыч-щей.
— Спасибо, Мышка, — улыбнулась я, села рядом и погладила ее. — Он здесь, — сказала я.
— З-саню-с-с, — слангера перевернулась кверху брюшком.
— Что делать? — спросила я, почесав ее по подставленному пузику.
— Вроде-с-с ты уж-ше определилас-сь, что делать-с-с с мужч-щиной-с, — осклабилась змейка.
Я тут же вскочила, гневно глядя на нее, но нахалка лишь посверкивала глумливым взглядом.
— Мышь!
— Что, Мыш-шь? Ноч-щью было жарко-с-с, с-слышала я-с-с, — она подмигнула мне и снова свернулась в клубок.
— Да ну тебя, — я топнула ногой и направилась в купальню. — А Чудик где? — спросила я, уже закрывая дверь.
— В Потус-сторонний мир-с-с пошел, с-скоро вернетс-ся, — змейка зевнула и закрыла глаза, показывая, что разговор окончен.
Помывшись, я вышла из купальни, завернутая в полотенце. Мышка уже куда уползла. Я подошла к зеркалу, взяла гребень и замерла, глядя в зеркальную гладь, где на обнаженные плечики девушки, как две капли похожей на меня, легли сильные мужские ладони. Ладони нежно огладили плечи девушки, скользнули по рукам вниз, сжали ненадолго ее пальцы и снова поползли вверх, забрав гребень.
— Я помогу, — сказал Ормис и на мгновение прижался к моей спине. — Ночь обещала исчезнуть с рассветом и сдержала слово, — говорил он, причесывая меня. — Это было очень неприятно.
— Прости, — прошептала я.
— Но Ночь забыла, о других своих именах, свое Желание я не отпущу, Эли. И мое Безумие, и Совершенство, и Страсть, и… — он склонил голову, целуя мое плечо, — мою Любовь.
— Ормис, — выдохнула я и оказалась сжата в его объятьях.
— Не отпущу, — повторил демон, и смял мои губы в обжигающем поцелуе.
Мои руки сами собой легли ему на грудь, я почувствовала биение горячего сердца, насладилась этим ощущением, и ладони поползли выше, скользнули по широким плечам и замкнулись на шее. Тело прильнуло к телу моего демона, дыхание прервалось, и я тихо застонала.
— Нет, не сейчас, — Ормис отодвинул меня, глядя голодным взором. — Не будем ругаться с твоими родными с самого начала.
Я тряхнула головой, собираясь с мыслями. Собралась.
— Тогда уходи, пока тебя не увидели, — сказала я, снова отворачиваясь.
— Не уйду, — на лице демона появилось озорное выражение. — Там внизу я есть, тут меня никто не увидит. Хочу смотреть на тебя, не выгонишь.
— Лорд Бриннэйн, — я подхватила платье и ушла в купальню, — ваше поведение совершенно вызывающее, — продолжала я читать нотацию из-за двери. — Вы находитесь в спальне незамужней девушки. Это недопустимо.
— Конечно, милая, верх неприличия. Совершенно недопустимо, — я резко обернулась и увидела довольного демона, удобно устроившегося на бортике бассейна.
— Что ты здесь делаешь? — с фальшивым возмущением воскликнула я.
— Хочу получше рассмотреть, а то ночью не до этого было, — широко улыбнулся Ормис.
— Нахал, — вспыхнула я теперь совсем натурально и пулей выскочила из купальни, на ходу натягивая платье.
— И весь твой, — искушающе прошептали мне на ухо, вызвав очередной прилив острого желания.
Я резко обернулась, но демон уже стоял у стены, подпирая ее плечом и невинно смотрел на меня. Неожиданно дверь распахнулась, и на пороге появилась мама. Она посмотрела прямо на меня.
— Эли, нам нужно серьезно поговорить, — сказала она.
Я беспокойно оглянулась на Ормиса, но он лишь весело подмигнул, мама его не видела. Мне было неловко перед мамой, но не могла же я сказать, что мы с ней не одни. Потому, покорно кивнув, я приготовилась слушать. Мама подошла ко мне, поправила оборку на платье и вздохнула.
— Эли, ты знаешь, что тот лорд, у которого ты работала, неравнодушен к тебе? — спросила она.
Отошла обратно к зеркалу и взглянула через отражение на черноволосого наглеца, расслабленно наблюдавшего за нами.
— Д-да, — выдавила я ответ.
— Он просит твоей руки, — продолжала мама.
Взгляд в зеркало, и сияющая улыбка в ответ от лорда Бриннэйна.
— И что? — осторожно спросила я.
— Я отказала, — ответила мама, и я не удержалась от возмущенного:
— Ма!
— Эли, разговоры о твоем замужестве мы будем вести не раньше, чем тебе исполнится восемнадцать лет, — строго сказала мама.
— А может и двадцать пять, — донеслось от двери, и ко мне в покои вошел папа.
Он повел носом, нахмурился и огляделся. Я бросила взгляд на Ормиса, из чьей позы исчезла всякая расслабленность. Теперь он стоял ровно, сложив на груди руки, и буравил взглядом исподлобья моих родителей.
— Па, — позвала я, видя, что отец продолжает принюхиваться.
— Радость моя, — папа, наконец, перестала втягивать носом воздух и обернулся ко мне. — Куда тебе спешить? Нам еще твою сущность обуздать надо.
— И вообще! — мама уперла руки в бока и гневно сверкнула глазами. — Что это такое? Ребенок только домой вернулся, и ту нате, пожалуйста, явился весь такой раскрасивый: "Я пришел забрать ее". А вот это он видел?! — и мама, словно угадав нужное направление, вытянула фигу в сторону моего демона. — Забрать он пришел, а отдадим ли мы, даже не спросил. Как же бесит их демоническое "мое"! Он сделал выбор, все, дальше весь мир может катиться к Тьме.