Путь воина
Шрифт:
Конан вскочил и тоже поспешил к парапету, не утруждая себя одеванием. Затенив ладонью глаза от восходящего солнца, он изучил приближающихся людей. А затем рассмеялся:
— Там в основном женщины и дети. Я вижу несколько парнишек с луками и дубинами, но больше ничего. Думаю, одна из деревень отправила своих жителей укрыться здесь.
— Извини, что я их не узнала.
— В том, что ты не солдат, ничего плохого нет. У тебя уйма других талантов.
Ливия покраснела, что сделало ее светлую кожу розоватой при еще более розовом свете зари. А затем рассмеялась и изящно наклонилась за одеждой.
Конан поспешно натянул штаны,
Орис предложил выйти и встретить селян и быстро вернулся с сообщением от них.
— Они взяли с собой еду, воду, спальные принадлежности?
— Я таких не видел.
Конан пожелал троллям побрать деревенских вождей и сделал глубокий вдох:
— Я не буду отсылать их обратно, не могу, так как они, несомненно, всю ночь брели сюда. Но я хочу, чтобы нескольких парнишек разослали по деревням и велели им передать вот что: "Без своей еды и спальных принадлежностей в замок никому не приходить. Воды у нас навалом, но мы не в состоянии укрыть пол-округи".
— А не разумно ли будет попросить их также прислать и нескольких вооруженных мужчин? — вставил Арфос. — Нам ведь придется разделить свои силы, когда мы выступим спасать мою мать от…
— Арфос, помолчи, пока мы не останемся одни, — резко оборвал его Реза. Юноша потерял половину своих лет и стал похож на мальчика, которого только что пригрозили высечь.
Конан вмешался в эту ссору:
— Мы и в самом деле будем отправлять бойцов на вылазки. Но этот форт и десять бойцов удержат против целой армии.
— Верно, будь он совершенно цел, — указал Арфос. — Но я… ночью, когда искал тихое местечко, где можно… поспать, увидел слабые места. К тому же деревенским бойцам не нужно являться в замок. Они могут разбить лагерь в долине, готовые предупредить нас о нападении. А потом они могут подождать и ударить по нападающим сзади, пока мы бьем их спереди.
Конан посмотрел на Арфоса с уважением. Миг спустя, и с неохотой, на него так же посмотрел и Реза.
— Ты мыслишь как солдат, — одобрил мажордом и схватил Арфоса за плечи. — Если это будет продолжаться, то твоя мать, возможно, наконец поблагодарит тебя за изучение того, чему она тебя не учила!
— Реза, если ты так думаешь, то у тебя просто трогательная вера в человеческую доброту, — отозвался Арфос. — Капитан Конан, можно мне показать вам слабые места?
Большинство показанных Арфосом Конану слабых мест ничуть не походили на таковые. Иные из них устрашили бы даже специально обученных обезьян, и только два предлагали хоть какую-то надежду, даже для самых ловких скалолазов. Арфос выглядел довольно приунывшим, но Конан его утешил:
— Сударь, я год прослужил капитаном в войсках Турана, прежде чем многое узнал о строительстве крепостей.
— В Туране не очень-то много замков, не так ли?
— Только в горах, где могут перекрыть дороги. В остальном же у Турана слишком много открытых границ, и слишком много врагов. Нет смысла тратить золото на круговую оборону.
— Понимаю. — Арфос отвернулся, глядя на долину, и, казалось, с трудом подыскивал нужные слова. — Капитан Конан, могу я попросить вас об услуге?
— Отправиться вместе с нами?
— Арфос кивнул.
— Ваше искусство целителя нам не помешает. Но умеете ли вы совершать длинные переходы и сражаться?
— Всю дорогу от Мессантии я ведь не отставал, не так ли?
— Да, но нам не пришлось драться. Арфос, я не могу выделить четырех воинов на то, чтобы… чтобы…
— Нянчиться с мальчишкой?
— Я бы выразился не совсем так.
— Да, полагаю, не так, и я благодарен вам за доброту. — Арфос положил руку на эфес короткого меча. — Капитан, не провести ли нам несколько заходов, я с этим оружием, а вы с оружием по вашему выбору. Если я покажу что далеко не беспомощен, то мне можно будет отправиться?
— Да.
— Даете слово?
— Клянусь Митрой и Эрликом, покажи, что ты знаешь сталь, и можешь отправляться, куда ни приведет нас это путешествие.
Конан обнажил кинжал, обмотал левую руку плащом и отступил на шаг. Добавление меча к его более длинным, чем у Арфоса, рукам сделало бы это состязание жалко— односторонним. Но при его кинжале против короткого меча Арфоса досягаемость у них будет примерно равной. Итог схватки решат другие качества.
После нескольких глубоких вдохов, принесших спокойствие и отстраненность, столь нужные воину, Конан отметил, что Арфос обладает вполне приличными бойцовскими качествами. Он был пружинист, настолько быстр, насколько нужно, и умел неплохо судить о дырах в защите противника. И самое главное, он передвигался по неровной почве с ловкостью, показывавшей, что его неуклюжесть была не более чем игрой.
У Конана все равно имелось преимущество, но ему приходилось трудиться, чтобы сохранить его. Первый заход закончился, когда Арфос с силой сделал выпад, чиркнув Конана по ребрам, а затем обнаружил, что кинжал Конана сцепился с его мечом и держит его на месте, когда он попытался отдернуть его обратно. Длинная нога киммерийца ударила словно змей, и Арфос потерял почву под ногами.
Ударился он сильно, но меча не выпустил и направил его в живот Конану прежде, чем киммериец успел отступить. А затем он рассмеялся:
— Похоже, что для занятия фехтованием и борьбой требуется больше тренировки, чем довелось получить мне.
— Так оно и есть. Но хороший боец никогда не забывает про оружие, которое ему дали боги, просто потому, что кузнецы дали ему другое. Еще заход?
— С удовольствием. — Арфос поднялся, отряхнулся и принял стойку.
Они сделали еще четыре захода, и Конан выиграл в каждом из них, но не без труда. Он быстро отказался от мысли позволить Арфосу выиграть. Юноша наверняка понял бы, что произошло, и рассердился бы. К тому же если поддаваться, то он мог нанести киммерийцу ранение, которое сделает его в ближайшие дни не столь быстрым, а Конан знал, что для этой битвы ему понадобятся в полной мере и сила, и скорость, и сообразительность. Акимос и его охранники были отнюдь не слабаки, но и не представляли собой ничего страшного, что нужно для хорошего бойца. А вот цепной колдун Акимоса — другое дело, тем более когда бойцу приходилось беречь не только свою спину, но и целую деревню девок и детей! Можно сказать кое-что хорошее, решил Конан, о прежних временах, когда он был вором в Зингаре. Тогда ему не приходилось отвечать ни перед кем, кроме как временами перед Воровским Братством, и ни за чью шкуру, кроме своей собственной!