Путь воина

Абдуллаев Чингиз Акифович

Он взглянул на Дронго более мягко и начал говорить.

— Я понимаю, что вы не стреляли, — сказал Цубои, — я вчера еще раз посмотрел ваше досье. Вы удивительный человек. По вашим данным получается, что вы раскрыли столько преступлений, сколько не раскрывает крупное полицейское управление. Если это правда, значит, вы уникальный человек. А я думаю, что это правда, если вас пригласил сюда сам Кодзи Симура. И если вы живете в его доме.

Выслушав перевод, Дронго кивнул и спросил:

— Что следует из этого факта?

— Вы можете

нам помочь. Вы и Удзава были в этой комнате в момент убийства. Значит, должны были увидеть больше, чем обычные банкиры. Вы профессионал и не могли не заметить, кто стрелял и откуда. Я не знаю, в какую игру вы играете, но уверен, что вы знаете гораздо больше, чем мы думаем.

Тамакити перевел. Дронго возразил:

— Представьте, что у вас перед глазами внезапно отключают свет, а потом в абсолютно темной комнате стреляют. Неужели вы сможете мгновенно определить, откуда раздались выстрелы? Какой бы профессионал я ни был, я не могу определить, откуда стреляли. Но я твердо знаю, что в розовом зале не было посторонних.

— Стрелять могли только вы двое, — задумчиво сказал Цубои, выслушав Тамакити, — и еще Аяко Намэкава.

— Почему она? — удивился Дронго. — Мне казалось, третьим мог быть совсем другой человек.

— Мы узнали у ее первого мужа. Она часто ездила с ним на охоту. И он научил ее стрелять. Выяснилось, что она хорошо стреляет.

— Поздравляю, — пробормотал Дронго. Понятно, почему этих данных нет в ее биографии. Вадати не мог получить таких сведений от ее первого мужа.

— И больше никто? — спросил Дронго.

— Может быть, еще Кавамура Сато, — ответил Цубои, стряхивая пепел. — Он бывший спортсмен. Правда, он занимался биатлоном.

«Молодец, — подумал Дронго, — кажется, этот неприятный тип начинает мне нравиться. Он проделал за полтора дня удивительно большую работу. Раскопал столько сведений. Вот ему-то Мори никогда бы не позволил читать закрытую информацию».

— Уже четверо потенциальных преступников, — заметил Дронго, — не так плохо. Остальных вы исключаете?

Приходилось ждать, пока Тамакити переведет его слова, услышит ответ и снова переведет на английский.

— У Фудзиоки тремор, — сообщил Цубои, — у него трясутся руки, и он не мог решиться на подобное преступление. В нужный момент у него бы задрожали руки. Фумико я тоже исключил. Она единственная, кому это абсолютно не нужно.

Кроме того, ее отца связывает с Симурой многолетняя дружба. Зачем ей стрелять в старого друга своего отца? Чтобы самой стать президентом банка? Глупо. Она на это не претендует. Все знают, что ее работа в банке лишь временная практика.

Ступень в ее карьере. Через год-два она заменит отца, встанет во главе одной из самых мощных компаний страны. Поэтому она не станет вмешиваться в такие игры.

Кроме того, эта женщина привыкла говорить все, что думает. И своим языком вкупе с миллиардами ее отца и ордой журналистов, которыми он управляет, она может раздавить любой банк, любого человека лучше всякого убийцы. Ей это просто не нужно.

Он часто останавливался, давая возможность Тамакити переводить.

— Вы забыли про Морияму, — напомнил Дронго.

— Не забыл.

Цубои достал третью сигарету. Он много курил. Дронго взглянул на пепельницу. При такой нервной работе старший инспектор долго не протянет.

Наверно, он привык к подобному темпу своей жизни.

— Мы поговорили с каждым из присутствующих, постарались восстановить всю картину происшедшего. Кто-то замкнул свет в отеле. Мы не знаем пока, кто это сделал. Но убийца знал, что свет погаснет. Говорят, Симура хотел рекомендовать Морияму на место Такахаси, первым вице-президентом банка. Это правда?

— Да. Мне переводила госпожа Одзаки, и я слышал, как он это говорил. Но тогда выходит, что Морияма — самый незаинтересованный человек. Ему смерть Симуры была не нужна.

— Зачем он к вам приезжал?

— Он, как и вы, считает, что я знаю что-то такое, о чем не хочу сообщать полиции. Предлагал большие деньги за розыск настоящего преступника.

Ему важно найти и уличить виновного до завтрашнего утра, до того момента, когда соберется совет директоров. Если все будет ясно с этой трагедией, возможно, совет директоров решит оставить исполняющим обязанности не Фудзиоку, а Морияму, как завещал Тацуо Симура.

— Ясно. — Цубои поднялся со своего места. Потушил третью недокуренную сигарету. — Неужели вы будете сидеть здесь и никуда не пойдете? — поинтересовался он. — И вчера никуда не выходили? Соседи говорят, кто-то бегал по их крыше. Это случайно были не вы? — Тамакити, переводя эти слова, вдруг поперхнулся и начал кашлять, стараясь не смотреть в сторону Цубои.

— Это случайно был не я, — ответил Дронго, строго взглянув на Тамакити.

— Я мог бы снять наблюдение за вашим домом, — сказал Цубои. — Но тогда вам придется нелегко. Человек, который убрал Вадати и стрелял в Симуру и Такахаси, может решить, что вы тоже опасный свидетель. Поэтому я оставлю своих ребят, пусть пока подежурят.

Тамакити перевел, но Цубои неожиданно произнес еще одну фразу и пошел к выходу.

— Что он сказал? — спросил Дронго.

— Он говорит, если вам будет нужно, вы всегда можете уйти по крыше соседей, — перевел несколько сконфуженный Тамакити.

«А он настоящий полицейский, — удовлетворенно подумал Дронго. — Характер тяжелый, но зато мозг работает здорово. Теперь понятно, почему именно его вызвали в отель „Империал“. Он действительно один из лучших сыщиков в этой стране».

Дронго вышел следом за Цубои. Старший инспектор дошел до ворот, оглянулся. Ухмыльнулся и вышел за ворота. Дронго подошел, посмотрел, как Цубои садится в машину и уезжает.

«Он, конечно, сукин сын, — подумал Дронго. — Но настоящий полицейский».

Он вернулся в дом к Тамакити. Тот терпеливо ждал его.