Путешественник по Изнанке

Билик Дмитрий Александрович

Однако Наталья меня удивила. Потому что промысел чуть-чуть заполнился. Понятно, что благодарность чужанки, перемешанная с горечью из-за провороненного хиста, не шла ни в какое сравнения со «спасибо» от того же Следопыта. Да и промысел у меня теперь шагнул вон как далеко. Жадный я стал в этом плане. До шестой ступени нужно совершить много хороших дел.

Но Наталья была благодарна. Искренне. Она могла обмануть меня, но не себя. Тут даже необходимо быть не просто великой актрисой, а шизофреничкой. И, очень надеюсь, что помощница Инги

подобным недугом не страдала.

— Извинения и спасибо принимаются, — кивнул я.

— Тут еще кое-что. Мне сегодня нужно прийти к тебе вечером.

— Это зачем?

— Я все расскажу. Это касается меня и Инги. Ну, и тебя, конечно. Ты не против?

Мне казалось, что я очень пожалею по этому поводу, но я все равно кивнул. Думаю, если откажусь, будет только хуже.

— Хорошо. Пока, — махнула девушка левой рукой.

Наталья вернулась в машину, и сразу уехала. А я сидел еще какое-то время в задумчивости. Что там Инга придумала? И почему прислала приспешницу, а не пришла сама? Даже интересно стало.

Из-за этой встречи я чуть не опоздал на занятие. Ритва вместе с рослым, но худощавым ведуном с бородавкой на лбу уже расположились в одной из комнат общинного дома. Помещение напоминало бедную деревенскую школу. Ни парт, ни доски, лишь скамьи по кругу. Видимо, здесь проводились какие-то собрания.

— Матвей, я думал, что ты не придешь, — радостно улыбнулся ведун.

— Здрасьте, мы знакомы?

— Да, пили вместе. Когда ты проставлялся.

Я кивнул. Продолжать не нужно. Тот день я хотел забыть, как страшный сон. Но, видимо, мне еще долго будут припоминать те похождения. Что логично, тогда почти все Подворье собралось на халявный праздник. Поэтому чисто технически, я знаком со многими рубежниками.

— Ну, вспомнил? Меня зовут…

Гад, еще паузу сделал. Ненавижу такое. Вот видишь же, что не помню я ни фига, зачем мучаешь?

— Михаил, — понадеялся я на свою везучесть.

Все-таки русских имен не так много. По теории вероятности мог и попасть. Однако бедовость себя оправдала.

— Юра, — набежала тень на лицо рубежника, еле взгромоздясь на бородавку. — Юра Умот.

— Точно, я тебя перепутал с Мишей, который… Тоже похож, в общем. Так что там по поводу обучения?

— Садись рядом с Ритвой.

Я кивнул жене Вранового, а та ответила тем же. Надо сказать, та была удивительно приятна на вид. Хист постепенно все больше входил в свои права, излечивая хворь рубежницы. Она все еще была худа, но теперь не выглядела столь болезненно. Вытянутое лицо округлилось, большие круглые глаза смотрели с легким удивлением, а чуть великоватое старинное платье, явно с чужого плеча, рубежница носила с достоинством королевы. Блин, а у Вранового был вкус. Я понимаю, чего он влюбился в нее. Конечно, это не мой тип, но все же.

— Итак, княжьи люди, я расскажу вам о некоторых тонкостях вашей новой жизни…

О как, значит, Ритва уже и присягу принесла! Быстро она. С другой

стороны — правильно. Какого черта воевода бы распорядился вольную рубежницу обучать? Интересно, почему она на это пошла? Неужели не знала, что именно Илия отдал приказ убить ее мужа?

Ладно, это потом. Я же сюда пришел всякие волшебные штуки научиться делать. Про тонкости человеческой души подумаю на досуге.

Правда, чем дольше я слушал этого Умота, тем больше задумывался, то ли прозвище ему дали? Ему подходила кличка Душнила. Я даже вспомнил бытность института, когда со стеклянными глазами пытался слушать нашего препода по дискретной математике. Вроде вот русским языком говорил, но так скучно и непонятно, что глаза против воли слипаются.

Справедливости ради, Умот рассказывал не такие уж странные и неподдающиеся вещи. Просто они являлись прописными истинами. Про печати, заклинания, нечисть, княжества. Причем, порой его заносило куда-то в лирику. Он начинал вспоминать «смешные случаи» из жизни, которые будто бы относились к теме.

— Юра! — поднял я руку.

— Матвей, постарайся меня не перебивать. Все вопросы можно будет задать в конце.

— А что, если я вдруг очень хочу в туалет?

— Прости. Ты хочешь выйти?

— Нет, вопрос задать. Раз уж мы все равно прервались.

Ритва едва заметно улыбнулась. Это мне придало уверенности. Люблю работать на благодарную аудиторию.

— Говори.

Юра уже не выглядел человеком, который очень мне рад. Видимо, понял, что я с класса коррекции и буду решительным образом портить ему весь учебный процесс. Матвей Зорин, что называется, к вашим услугам.

— Когда мы начнем практиковать всякие заклинания?

— Практиковать? — Умот сначала удивился, а потом искренне развеселился. — С чего бы мне такой благотворительностью заниматься?

— Ну как, воевода сказал, что меня всему научат.

— Я и учу, теории. Каждое заклинание — это тайна. У многих рубежников они свои, передающиеся через поколения. Редко какой из нас продает заклинание. И то в минуту острой необходимости. Потому заклинаний в свободной форме даже в книжной клети нет.

Я вспомнил то, как Инга передала мне форму слова. Заставила запомнить и тут же сожгла. Похоже, что действительно все так и есть. Получается, она подарила мне бесплатно довольно крутое заклинание. А я, дурак, не оценил. Отнесся как к чему-то само собой разумеющемуся.

Ну что сказать, просто отлично. Илия надо мной постебался, отправляя сюда, или как?

— Если ты вдруг что-то знаешь, я могу тебе подсказать, как это использовать, — закончил Юра.

Вот правда Удод. Рассчитывает, что я с ним заклинанием поделюсь. С другой стороны, а чего бы и нет? Если все рубежники ведут себя, как мерзкие отличники, некоторые не дают списывать, почему я должен быть таким?

— Я смог использовать одно заклинание, могу назвать его Телекинезом. Оно отталкивает противника.