Путешествие Иеро
Шрифт:
Таким образом, он стойко смотрел в лицо своей судьбе и видел, как слизняк, уже нависший над ним, получил первый удар.
Едва успела пылающая стрела до оперения вонзиться в мясистую плоть, как тут же последовала вторая, воткнувшаяся не далее, чем в футе от первой. После этого длинные тонкие стрелы посыпались дождем, а к древку каждой была крепко привязана дымящаяся пакля. Одно из самых древних изобретений человечества, огненные стрелы, были использованы против исчадья ада, порожденного катаклизмом и опустошением, вызванными наукой.
Над головой Иеро продолжал литься дождь огненных стрел и он понял, что Лючара и Брат Альдо призвали
Слизняк откачнулся и затрясся в агонии и на какое-то время Иеро подумал, что он в предсмертных судорогах рухнет и задавит его. Огонь побежал сверкающими ручейками по крутым бокам чудовища, ослепительно ярко вспыхнули фосфоресцирующие окончания псевдоподий. Чистый, яркий, честный огонь пожирал ту ядовитую фосфоресценцию, которой слизняк убивал своих жертв.
И в этот момент мысленный контроль исчез. Дом, обессиленный неожиданным нападением, освободил своих пленников. Горм, не менее настороженный, чем Иеро, повернулся неожиданно быстро для своего тела и кинулся наутек, а воин-священник тоже мчался со всех ног, наступая на мохнатые пятки. Через несколько минут они вбежали в живой лес. Еще через мгновение Иеро сжимал свою возлюбленную в объятиях так, что у той перехватило дыхание, а справа от них Альдо и Вила-ри командовали лучниками-женщинами, которые продолжали засыпать огненными стрелами территорию, захваченную Домом. Горм тут же сел и принялся вылизываться.
Довольный тем, что Лючара невредима, а так оно и было, Иеро повернулся, чтобы взглянуть назад, все также крепко обнимая за плечи девушку из Д'Алуа. Перед ним открылось чудесное и страшное зрелище.
Хищные слизняки и грибы-паразиты разделили одну страшную судьбу. Как Дом защищал свою территорию от случайного удара молнии, Иеро и представить себе не мог, но у него должен был быть какой-то метод. А сейчас вся граница заразного пятна пылала. Огонь окутывал скорченное тело живого слизняка, слабо подрагивающего в смертельной агонии. Желтые языки пламени побежали по липкой земле и расцвели кострами в грибном лесу, заставив взрываться от него громадные шляпки. Колоссальный дождевик, росший на переднем плане, также взорвался, его крохотные споры тут же превратились в уголья и через секунду рассыпались пеплом. Огромные погибшие деревья превратились в живые свечки, охваченные пламенем. Черный, жирный, зловонный дым, запах горелых грибов поплыли в лес и смешались с ароматом деревьев.
Иеро встревоженно посмотрел на Вила-ри.
«А ваш лес сухой? Что, если огонь дойдет до него?»
«Лучше сгореть, чем погибнуть от этого, – был ее ответ. – Но лес сырой, всего лишь два дня назад шел дождь. И мы умеем управлять подземными водами, мой народ и я.»
Она не стала развивать свою мысль, а отвернулась, чтобы наблюдать за торжеством всесожжения. Иеро ощущал восторг в ее почти нечеловеческом разуме, когда враг ее любимых деревьев и странного народа погибал в языках пламени.
Темнело, но они, задыхаясь и кашляя от дыма, все еще смотрели на уничтожение зловредной поросли со своего наблюдательного пункта у кромки леса. Когда наступила ночь, дым и едкий пар скрыли большинство звезд, но с восходом луны подул северный ветер и тут же отогнал эту пелену в пустыню. К их удивлению, огня уже не было видно.
– Как ты думаешь, неужели огонь уже пробежался по всему этому району, – Иеро был удивлен. Альдо выглядел задумчивым.
– Нет, не думаю, судя по тому, что ты рассказывал мне. Да тут еще вопрос с молниями, который мы тоже обсуждали. Я думаю, этот Дом нашел способ погасить пламя. Должно быть, он поврежден, но не мертв. До утра мы не узнаем, как далеко добрался огонь. Так что будем ждать или лучше отдохнем, пока можно.
Вскоре все трое людей завернулись в одеяла и улеглись на мягкий мох под кустами папоротника. Медведь уже похрапывал в нескольких ярдах от них. Иеро засыпал и последняя его мысль была о Вила-ри, смотрящей на звезды. Сквозь полуприкрытые веки он заметил, что она смотрит и на него тоже, ее прелестное лицо в лунном свете казалось мраморным. Вскоре он уснул.
Долгое время его сны были туманными и бесформенными, потом постепенно начали принимать облик последовательного изложения событий и, хотя Иеро понимал, что спит, во сне был восхитительный привкус реальности. Во сне он проснулся и пошел один по темному лесу под бледными звездами. Ему ничто не угрожало и оружия с ним не было. Более того, на нем и одежды не было, да, казалось, она и не нужна. Огромные светляки освещали ему путь, а пятна громадных светящихся цветов указывали дорогу в тени древних деревьев. Он, казалось, плыл через этот титанический лес. Он шел в какое-то определенное место, но куда – не знал, и понимал только, что в конце пути его ждет наслаждение. Его сопровождали заманчивые ароматы.
Наконец, на покрытой мхом лужайке под нависшими ветвями он увидел тело цвета слоновой кости. Он побежал к ней, но она бросилась прочь. Зазвенели дробные золотые ноты, вопрошающие, зовущие, насмешливые.
– Вила-ри! – позвал он. – Вила-ри! Не бойся! Не покидай меня.
Снова прозвучали золотые горловые ноты, песнь или речь заколдованной райской птицы. Влекомый теперь горячим желанием, Иеро понесся меж деревьев в залитом лунным светом лесу, на его ногах, казалось, выросли крылья. Он искал только ту, кто издавал эти звуки, забыв обо всем остальном.
Он увидел, как она балансирует на цыпочках на низкорастущей ветви, в следующий раз мраморная рука манила его из-за куста папоротника, но каждый раз, когда он приближался, она исчезала.
Но во сне ему казалось, что он не устает, а наоборот, его силы прибывают и, наконец, на крошечной лужайке, устланной ветками на коротких стеблях, изящная белая фигура, убегавшая от него, казалось, споткнулась и зашаталась. В следующее мгновение он поймал и обнял ее. В странных зеленых глазах, куда он заглянул, бушевал такой ураган страстей, что он чуть не проснулся от страха – ведь все это был сон. А потом он и сам снова воспламенился, прикоснулся губами к ее мягким губам, прижал к себе холодное стройное тело, забыв обо всем, кроме чуда желания.
Такой ему снился сон и так он и кончился, потому что Иеро утратил нить сна и все чудесные образы и ощущения закружились, распались и уплыли в забвение.
Проснулся он уже поздним утром. К своему удивлению, первого, кого он увидел, был капитан Джимп, по своему обыкновению распекавший кого-то из моряков.
– …да поживее, толстозадые обжоры.
Оглядевшись священник заметил всего лишь несколько древесных женщин, стоявших группкой на дальнем конце поляны. Вила-ри видно не было и он вздохнул, вспомнив свой сон. Но все моряки собрались рядом с ним, все выглядели крепкими и здоровыми, а Джимп и Блото кричали и поносили их, чтобы они не разбегались. Клац, привязанный к пню, всхрапывал поблизости.