Путешествие на Тандадрику
Шрифт:
— А я и не знал, — сказал пилот, — что у вас новый командир, вернее, командирша — вон как она раскомандовалась.
Кадрилис почувствовал себя униженным. Властным жестом он высвободил заклеенное пластырем ухо и позвонил в звонок:
— Тут командир я! Прошу спокойствия!
— Говорить в принципе разрешается, только попрошу соблюдать дисциплину и порядок, — пояснила референт-лягушка, которую озадачили слова Эйноры.
— Выкладывай всё начистоту, Эйнора! — пробасил Твинас.
— Командир Кадрилис, — обратилась к зайцу Эйнора, — я не претендую на вашу
Возможно, именно поэтому мы блуждаем по разным планетам и всё никак не находим благословенную Тандадрику.
Онемевшие пассажиры переглянулись, а сыщик чуть не подавился трубкой.
— Но ведь, — пробормотал растерянно командир, — ведь пилот только что сообщил нам, что мы уже почти добрались до Тандадрики!
— А откуда вам известно, что это родина игрушек, а не планета разбойников?
— Прошу обратить внимание, — не утерпела Лягария, — что оратор однажды уже наврала с три короба про разбойников.
— Выложи им всё без утайки, Эйнора! — снова прогудел пингвин.
— Послушайте внимательно, — сказала Эйнора. — Когда корабль, как вы помните, опустился на цветок, все вышли из него, а я осталась внутри вместе с пилотом. Он собирался заделать в обшивке пробоину от метеорита. А ко мне в тот момент как раз вернулось зрение, но пилот об этом не знал. И вот, когда он заделывал дыру…
— То вытащил вторую руку, которую до этого прятал, вы это хотите сказать? — насмешливо спросил Менес. — Должен вас огорчить, Эйнора. Когда я заделывал пробоину, то знал, что вы следите за мной широко открытыми и вовсе не голубыми глазами.
— Знали?! Откуда? — похолодела Эйнора.
— Взгляните, — показал на залатанную дыру пилот. — Я заделывал её блестящей, как зеркало, жестью, и в ней отчётливо отразились ваши глаза, Эйнора, и ваше лицо со всеми вашими переживаниями. Но только я никому не выдал вашу тайну. А вот вы мою выдали!
Эйнора смущённо замолчала, а пилот полушутя добавил:
— Но глаза у вас действительно красивые.
— Между прочим, я не сказала главного, — сурово взглянула на пилота Эйнора. — Все вы помните, как я лежала на пороге корабля. А сознание я тогда потеряла потому, что тайком пробралась в кабину пилота и увидела…
— Вот это, верно? — Менес расстегнул комбинезон и вынул из-за пазухи чучело невиданной птицы.
— Да, — буркнула Эйнора. — Только это было во много раз больше и страшнее.
— У страха глаза велики, — усмехнулся пилот. — На планете, куда мы вскоре прибудем, подобных птиц сколько угодно. Вы обнаружите и такие штуки, благодаря которым станет понятно, почему у меня есть вторая рука, хотя когда-то я её действительно лишился. — Поёрзав под комбинезоном,
— Так кто же вы такой, в конце концов? — напрямик спросила Эйнора, глядя карими глазами на затемнённые стёкла очков.
— Я?.. Я и игрушка, и игрок… А для вас, Эйнора, стану принцем из сказки, о котором вы мечтали и в стеклянном шкафу, и в студёном зимнем лесу.
И он положил обе руки на плечи куклы. Эйнора стояла как заворожённая, а затем несмело протянула ладонь и слегка приподняла его затемнённые очки. На неё, совсем как два лоскутка небесной лазури, как две незабудки, взглянули глаза принца из сказки.
— Она уже кокетничает! — заверещала референт.
Со стороны пилотской кабины, где продолжал нести караульную службу Твинас, послышался приглушённый вздох. О том, что творилось в левом боку доброго пингвина, он и сам толком не догадывался, однако наверняка на душе у него было нерадостно. Сыщик не мог дождаться, когда наконец пилот уберёт руки в перчатках с хрупких плеч Эйноры, потому что никогда прежде так остро не ощущал свои грузность, мешковатость и хромоту. Оказывается, он, сыщик с трубкой, даже не почувствовал наличия тайн, до которых докопалась Эйнора, терпеливо ожидающая сейчас, когда же пилот уберёт руки… Или она вовсе не желала этого? Нет, он, Твинас, в жизни не осмелился бы положить крылья ей на плечи и пристально смотреть на неё, как этот… сказочный принц!
От тяжких дум у Твинаса поникла голова, трубка выпала из клюва, и, привалившись к двери кабины, пингвин задремал. Оттого он и не услышал, как пилот сказал:
— Мы поступим так. Поскольку у меня уже есть две руки, сначала катапультируюсь я и погляжу, где удобнее всего опустить трап. Ждите, я подам знак.
И Менес ушёл на «Птичку». Остальные игрушки молча проводили его до люка, а Кутас даже подсматривал, как пилот нажал белую кнопку и как подскочившее вверх кресло унесло его сквозь раздвинувшийся корпус корабля.
Немного погодя в обшивку «Серебряной птицы» постучали — это был сигнал, что можно спускать трап. У командира Кадрилиса появился повод напомнить о себе.
— Приказываю открыть дверь, — сказал он.
Эйнора нажала на кнопку — дверь, хотя и с трудом и с подталкиванием, приоткрылась, и все поняли, почему пилот предлагает катапультироваться. Поверхность планеты была такой мягкой, что нижняя половина корабля увязла в ней. Пассажирам даже не потребовался трап — они мягко спрыгнули на пружинящую поверхность. Последним соскочил бедолага Твинас.
На подъёмнике
Быстро выяснилось, что поверхность планеты колышется. Вся она была покрыта пластиком, на котором были нарисованы ключи всех размеров: от крохотного игрушечного ключика, которым отпирают копилку, до огромного ключа от старинных ворот.
Пилот подождал, когда все соберутся, и обратился к Кадрилису:
— Командир, можете отдать приказ пассажирам спуститься под покрытие планеты. Те, кто найдут там что-нибудь подходящее для себя, могут взять это с собой на Тандадрику.