Путешествие с изумрудом
Шрифт:
– Ваше задание выполнено, – шутливо начал Костя, но, увидев серьёзный взгляд Иннокентия Владиславовича, понял, что сейчас не до шуток. – Обо всём договорился, как вы и велели. И о камне и о процентах с каждого транша. Теперь таец этот ждёт, не дождётся подарочка. Предлагал даже встретить меня в следующий раз в аэропорту, чтобы не было проблем с таможней, да я отказался.
– Что отказался – хорошо, молодец. Ни к чему теперь тебе с камнем туда ехать. Не ровён час мистер Гош какую каверзу удумает. Продумать нужно будет, как подарок свезти. Ну, об этом потом, сейчас – докладывай по порядку.
Костин доклад длился минут двадцать, в течение которых шеф несколько раз прерывал подчинённого своими вопросами. Выслушав Баринова, заметно повеселел и нажал кнопку интеркома:
– Сонечка, давай-ка, по-быстрому, чего-нибудь сооруди, ну, и закусить не забудь.
А уж выпивка с подчинённым, да ещё с утра, означала высшую степень благорасположения шефа.
– Ну, давай за успех нашего небезнадёжного дела! – произнёс Иннокентий Владиславович, выпил, не чокаясь с Костей, и взял в руку дольку традиционного лимона.
– Теперь какие будут указания? – спросил Баринов, закусывая принесёнными бутербродами.
Председатель, посасывая лимон, поднялся с кресла и начал вышагивать по кабинету. Ситуация близилась к тому самому моменту, после которого уже невозможно будет ничего переиграть. Поэтому от правильности принятых сейчас решений зависел весь успех предстоящей аферы.
– То, что ты мне рассказал, с одной стороны радует: действительно, жаден, оказался человечек. Однако, с другой стороны – настораживает. Как же так? Столь серьёзный вопрос, а он его даже не обдумал, как следует?
– Может, он попросту решил взять то, что само в руки плывёт, а потом отказаться? Заявлять-то мы никуда о взятке не можем. – высказал свою мысль Костя.
– Не-ет, это только наши, доморощенные чиновники так поступают: деньги получат и – привет. Таец, не сможет так поступить: он потеряет лицо. А это хуже смерти для них. Зато он может попытаться завладеть камнем ДО того, как ты подаришь ему изумруд. Вот это вполне реально. Но, так или иначе, камень придётся туда переправлять.
– А нельзя с помощью коллег ваших? Бывших, – поправился Баринов.
– Забудь об этом! – рявкнул, по-генеральски, Председатель. Во-первых, камень этот светить перед людьми из моего бывшего ведомства нельзя. Недолго вообще без него остаться, такие акулы кругом. А во-вторых, всей твоей доли не хватит, чтобы их накормить, если помогать начнут.
Ещё и от моей укусить попытаются. Нет, этих нельзя. Но и тебе его переправлять – не дело. Нужен человек незасвеченный. Но предельно надёжный. Есть у тебя такой на примете?
– Пожалуй, есть.
– А не польстится он на шальные деньги, не умотает, куда, с нашим камешком?
– У меня есть достаточно мощные рычаги воздействия на него. Потом, в одночасье такой раритет без документов продать невозможно, разве за гроши. Да и за близких он побоится, – добавил Костя.
– Я его знаю?
– Да, Иннокентий Владиславович, это Андрей Русаков, бывший хозяин "Юго-Прод". Он нам ещё около пятидесяти тысяч должен. Пообещаем его долг банку погасить, согласится, как миленький.
Председатель вспомнил лицо молодого коммерсанта, который не так давно подписывал необходимые бумаги по передаче его фирмы в собственность банка. Парень явно был не простой, если в таком возрасте уже прокручивал миллионные сделки. Такой, пожалуй, может выполнить это деликатное поручение. Однако, какой-то червячок сомнения всё же тревожил душу.
– Не очень годится человека со стороны привлекать: не дай Бог звон пойдёт, потом хлопот не оберёмся.
– Он не из болтунов. Потом, не в его интересах это будет: он же и сам замарается с контрабандой.
– А с таможней у него как, порядок? Имей в виду: подстраховывать своими связями я не могу.
– Да хоть в задницу себе этот камень засунет, но провезёт: парень он ловкий.
– Ну, смотри: за эту часть операции отвечаешь головой. Сколько времени нужно на всё про всё?
– Думаю, недели хватит, Иннокентий Владиславович.
– Значит так: впредь до особых распоряжений освобождаешься ото всех дел и готовишь переброску изумруда. Когда твой “верблюд” будет готов, получишь камень. Свободен.
Развалившись на мягких подушках салона банковского лимузина, Иннокентий Владиславович не переставал размышлять над докладом Баринова и их разговором.
Подводных камней в этом деле было видимо-невидимо. Аж голова кругом шла. Во-первых, таец. Ну, этот, если подарок возьмёт – всё обещанное сделает. Иначе и быть не может. Иначе он теряет лицо. Правда, он может попытаться завладеть камнем до встречи с Бариновым. Но от этого ещё можно застраховаться, перебросив камень с "верблюдом".
А вот "верблюд"… Он представлялся Председателю одним из самых слабых звеньев в предстоящей операции. Использовать такого для транспортировки изумруда? Только в одном случае: если после выполнения поставленной задачи он будет пущен в расход. Иначе, не избежать утечки. И связанной с этим потом неминуемой головной боли. Уж в этом Иннокентий Владиславович был уверен.
Вот только, сам "верблюд" не должен об этом даже подозревать до самого конца, иначе предсказать его поступки наперёд будет просто невозможно.
– Хорошо, всё же Костя придумал: простить долг и тем самым понудить его к сотрудничеству, – подумал Председатель. – Однако, не нужно и ему до срока говорить о моих дальнейших планах насчёт этого, как его… Ах, да, Русакова.
Костя, парень хоть и верный, однако, в экстремальных ситуациях не проверенный. А ну как выдаст себя поведением, или чем ещё? Да и не осилит он такую зачистку. Пожалуй, оставлю это пока на Карамышева. А там посмотрим.
Решив про себя эту часть проблемы, Председатель с головой окунулся в текущие дела.