Путешествие в Уссурийском крае
Шрифт:
Гольды чрезвычайно ловко владеют подобным оружием и при благоприятных обстоятельствах очень редко дают промах.
Проводя на воде большую часть своей жизни, гольд придумал для себя и особую лодку, так называемую оморочку. Эта лодка имеет 2 1/2 - 3 сажени [5-6 м] длины, но не более аршина [70 см] ширины и оба носа её высоко загнуты над водой. Остов оморочки делается из тонких крепких палок и обтягивается берестой, так что эта лодка чрезвычайно легка и послушна мельчайшему движению весла; но нужно иметь большую сноровку, чтобы безопасно управлять ею. Под искусною рукою гольда, который одним длинным веслом гребёт на обе стороны, эта лодка летит, как птица; если же нужно потише, то он бросает длинное весло и, взяв в обе руки два маленьких, сделанных наподобие лопаток, изредка гребёт ими и неслышно скользит по зеркальной поверхности тихого залива.
Впрочем, гольды, с малолетства привыкшие к воде, смело ездят в этих лодках по Уссури даже и в сильный ветер.
Самая горячая пора рыбной ловли для всего уссурийского населения бывает осенью, когда в половине сентября идёт здесь в верх реки красная рыба (Salmo lagocephalus) в бесчисленном множестве. Эта рыба, известная в здешних местах под именем кэты, входит в конце августа из моря в устье Амура, поднимается вверх по этой реке, проникает во все её притоки до самых вершин [112] и мечет икру в местах, более удобных для её развития.
112
Красная рыба совсем не заходит в озеро Ханка, вероятно, по причине его мутной воды.
Ход красной рыбы на Уссури продолжается недели две с половиной, до конца сентября, - и в это время все спешат на берег реки с неводами, острогами и другими снарядами. Даже белохвостые орланы слетаются во множестве к реке, чтобы есть убитую или издохшую и выброшенную на берег рыбу. Гольды в это время делают весь годовой запас для себя и для своих собак, которых они держат очень много как для звериного промысла, так и для зимней езды.
Приготовлением рыбы впрок занимаются гольдские женщины, которые для этой цели разрезают каждую рыбину пополам и сушат её на солнце. При этом вовсе не употребляют соли, так что подобная сушёная рыба, известная здесь под именем юколы, издаёт самый невыносимый запах.
Наши казаки хотя также занимаются ловлей красной рыбы, но далеко не с таким рвением, как гольды, и притом большая часть из них вовсе не делает себе запасов в зиму на случай голодовки.
Русские обыкновенно не сушат, но солят красную рыбу, в таком виде она очень похожа вкусом на сёмгу, только несколько погрубее её. Впрочем, на устье Амура, где эта рыба ловится ещё не исхудавшая от дальнего плавания, её вкус ничуть не уступает самой лучшей европейской сёмге.
Обратный ход красной рыбы неизвестен. Гольды и казаки говорят, что она не возвращается, но вся погибает. В этом, вероятно, есть своя доля правды, так как уцелевает и возвращается назад может быть одна из многих тысяч рыб, поэтому её обратный ход и незаметен.
Как ни много идёт красной рыбы по Уссури, но всё-таки гольды говорят, что прежде её бывало гораздо больше. Может быть, этому причиной развивающееся по Амуру пароходство, а может быть, в этих рассказах играет общая многим людям страсть хвалить прошлое, старину.
Когда замерзает Уссури, рыбные промыслы гольдов почти прекращаются, так как все здоровые мужчины отправляются в это время в леса на соболиный промысел. Только оставшиеся старики и женщины ловят еще рыбу на удочку, делая для этого проруби по льду Уссури. На крючок для приманки привязывается кусочек красной материи или клочок козлиной шкуры.
Сидя на льду и держа удилище в руках, гольд беспрестанно дергает им вверх и вниз, чтобы приманка не стояла неподвижно.
На такую удочку попадаются преимущественно сазаны и таймени. В счастливый день, говорят, можно поймать от двух до трёх пудов [30-50 кг], но только нужно иметь терпение и здоровье гольда, чтобы от зари до зари просидеть открыто на льду во время ветра и иногда при морозе в 20° Р.
В то время когда гольды ловят зимой рыбу на удочку, казаки добывают её посредством, так называемых заездков. Для этой цели перегораживают какой-нибудь рукав или глубокое место на главном русле реки посредством плетня, который опускается до дна и там вколачивается. В этом плетне на расстоянии 1-2 саженей делают свободные промежутки, в которые вставляют сплетённые из тальника морды. Эти морды иногда бывают сажени две длины и около сажени высоты, так что для поднятия их из воды тут же на льду устраиваются особые рычаги, вроде тех, какими достают из колодцев воду в наших русских деревнях.
Рыба, которая обыкновенно идёт против течения, встречая плетень, ищет прохода и попадает в морду. Эти морды осматривают каждый день утром и, с начала зимы, когда улов бывает всего прибыльнее, на 10 или 15 морд каждый раз вынимают от 10 до 15 пудов [165-250 кг] рыбы, т. е. средним числом по одному пуду на каждую морду.
С начала зимы более всего добывают таким образом налимов, которые в это время мечут икру; потом начинают попадаться сазаны, таймени, белая рыба и к концу зимы, т. е. в феврале, улов бывает весьма незначителен, так что многие заездки в это время совсем бросаются.
Кроме рыбной ловли, другой важный промысел, обеспечивающий существование гольдов, есть звероловство, в особенности охота за соболями, которая начинается с первым снегом и продолжается почти всю зиму.
Лишь только замёрзнет Уссури и земля покроется снегом, гольды оставляют свои семейства и, снарядившись как следует, отправляются в горы, лежащие между правым берегом Уссури и Японским морем, преимущественно в верховья рек Бикина, Има и ее притока Вака. Многие из них, даже большая часть, идут на места ловли ещё ранее замерзания воды и поднимаются в верховьях названных рек на лодках для того, чтобы не терять времени и начать охоту с первым снегом; те же, которым итти поближе, отправляются уже зимой. Для этой цели они снаряжают особенные легкие и узкие сани, называемые нарты, кладут на них провизию и все необходимое, и тащат эти нарты собаками, которые служат также для охоты.
Обыкновенно, добравшись до места промысла, каждая партия разделяется на несколько частей, которые расходятся по различным падям и избирают их местом своей охоты.
Прежде всего устраивается шалаш, в котором складывается провизия и который служит для ночёвок. К этому шалашу каждая отдельная партия собирается всякий вечер, между тем как днем все ходят особо или только вдвоём.
При этом гольды никогда не забывают взять с собой своих богов, или бурханов, которые представляют изображения человека китайского типа, сильно размалёванные красной краской, на бумаге или на дереве. Устроив шалаш, каждая партия вешает тут же на дереве и своего бурхана. Отправляясь на промысел, гольды молятся ему, прося хорошего лова, и в случае действительной удачи, т. е. поймав хорошего соболя, убив кабана или изюбра, опять приносят своему бурхану благодарственные моления, причем брызгают на него водкой, мажут салом или варёным просом и вообще стараются всяким образом выразить свою признательность.
В начале зимы, т. е. в течение ноября и декабря, когда снег ещё мал, охота производится с собаками, которые отыскивают соболя и, взогнав его на дерево, начинают лаять до тех пор, пока не придёт промышленник. По большей части соболь, взбежав на дерево, начинает перепрыгивать с одного на другое чрезвычайно быстро, но хорошая собака никогда не потеряет зверя из виду и, следуя за ним с лаем, всегда укажет охотнику дерево, на котором, наконец, он засел.
Случается, что иной соболь пускается науход по земле и залезает в дупло дерева, в нору, или под камни. В первом случае дерево обыкновенно срубается; во втором - копают нору, если только это позволяет грунт земли, и, наконец, в третьем - выкуривают зверька дымом. Охотясь за соболями, гольды бьют и других зверей, если только они попадаются. Весьма большой помехой для всех этих охот служат тигры, которых довольно много на Уссури и которые часто ловят охотничьих собак, а иногда приходят даже к самым шалашам спящих промышленников.