Путешествие во времени
Шрифт:
– Не понимаю. Куда вы решили отправиться?
– Куда? В века, чтобы с ними слиться, разумеется. Существовать теперь. Но в глубоком прошлом.
– Как такое возможно?
– Поверьте мне,
– Прощайте.
– А теперь… Скажите, кто я.
– Что?
– Скажите, кто я, и поднимите рубильник.
– Человек, совершивший путешествие во времени!
– Да! Ну же!
Молодой человек налег на рычаг. Машина загудела, взвыла, переполнилась сверканием и мощью.
– О-о, – сказал старик и закрыл глаза. Его рот мягко улыбнулся. – Да.
Голова упала на грудь.
Шамуэй закричал, рванул рубильник назад и бросился срывать ремни, которыми старик пристегнул себя к креслу машины.
Не докончив, Шамуэй стал нащупывать пульс на запястье человека, и у него вырвался стон. Потом он заплакал.
Стайлс и вправду отправился назад во времени, и имя тому времени было смерть. Теперь он путешествовал в прошлом и в нем останется навсегда.
Шамуэй шагнул к рубильнику и снова включил машину. Раз уж Стайлсу не вернуться из путешествия, пусть машина, хотя бы символически, отправится вместе с ним. Машина одобрительно загудела. Огонь, яркий, солнечный, зажег всю паутину ее проводов и освещал теперь щеки и огромный лоб стотридцатилетнего путешественника, чья голова, казалось, кивала в такт вибрации, а улыбка, между тем как он растворялся во мраке, была улыбкой довольного ребенка.
Репортер не уходил и все тер щеки тыльной стороной ладони. Потом, не выключая машины времени, он повернулся, пересек комнату, вызвал лифт, и, пока тот спускался, достал из своих карманов магнитофонные и видеокассеты и одну за другой сунул в печь для сжигания мусора. Миг – и все стало пеплом.
Двери лифта раздвинулись. Шамуэй вошел, двери закрылись. Тихо гудя, будто он тоже машина времени, лифт нес его вверх, в ошеломленный, полный ожидания мир, поднимал его на светлый континент, на землю будущего, на сказочно прекрасную, уцелевшую от гибели планету, которую создал, солгав однажды, один человек.