Путешествие вокруг света на корабле «Нева» в 1803–1806 годах
Шрифт:
Мы нашли тут короля, королеву, их дочь и сына с несколькими родственниками и приближёнными. Между ними находилась также молодая женщина, которая почитается богиней острова. Из всего её обхождения можно было тотчас приметить, что она старается во всём соответствовать оказываемому ей почтению. Одарив всю королевскую фамилию ножами, ножницами, зеркалами, набойкой и прочими мелочами, мы распрощались с ней. При выходе Робертс показал мне дитя королевского сына, почитаемое островитянами также за божество, которое держал дядя на своих руках. Я желал, чтобы его поднесли ко мне поближе, но мне ответили, что сделать это никак нельзя, ибо на место, где живет дитя, наложено табу. Я тотчас подошёл к младенцу сам и покрыл его тонким холстом. Тогда пришла к нам и вся королевская фамилия, но из народа ни один человек не смел приблизиться.
Осмотрев как само жилище короля, так и пристроенные к нему здания, из которых одно служит вместо столовой, а другое кладовой для хранения разных хозяйственных вещей и припасов, мы пошли в дом к Робертсу.
Дорога от королевского дома идёт по горе, с которой можно видеть залив и разные насаждения, находящиеся в долинах. Жилище Робертса было не так обширно, как у других знатнейших жителей острова, однако же, оно было окружено довольно большим количеством кокосовых, хлебных и других плодовых деревьев. Отдохнув немного в его доме, мы пошли на кладбище. Тут находится несколько весьма грубо вытесанных статуй, означавших место могил. Один труп лежал просто на деревянной толстой доске на высоких шестах, а сверху был покрыт сделанной из листьев крышей. Повидимому, он лежал уже весьма давно, ибо, кроме костей, ничего не осталось. Более всего обратил моё внимание один памятник, поставленный недавно умершему жрецу. Он сделан из кокосовых листьев, довольно хорошо сплетённых наподобие беседки. В середине находится возвышение, а перед ним жертвенник из тех же листьев, которые своей зеленью радуют взор. По кладбищу разбросано множество кокосовых корок, которые мешали нам ходить. По указанию Робертса, они разбросаны островитянами нарочно и являются жертвоприношением умершим. На голове одного истукана лежал целый кокосовый орех.
К нашим судам мы возвратились по другой дороге и заходили в разные дома островитян. Все они построены одинаковым образом и не только не отличаются от королевского, но иные из них даже красивее и чище.
Множество островитян непрестанно следовали за нами, без всякого оружия, имея при себе разные вещи, которые они желали променять нам на железо, ножики и другие безделицы. Мы накупили множество тканей, оружия, украшений и тому подобного.
По прибытии нашем к берегу, квартирмейстер корабля «Надежда» уведомил Крузенштерна, что во время его отсутствия оторвался у катера якорь, который отыскать он никак не мог. После внимательного осмотра кабельтова [90] мы удостоверились, что островитяне отрезали его полученными от нас ножами.
90
Кабельтов — трос особой свивки (не путать с морской мерой длины).
Лишь только взошёл я на корабль «Нева», ко мне явился король с каменным топором, который отдал нам за железный топор. Спустя несколько минут он опять возвратился и просил меня променять такой же топор на свинью. А так как король пожаловал к нам в такое время, когда мы были за столом, то его величество, по моему приглашению, сел вместе с нами обедать. Оладьи с мёдом ел он с большим удовольствием, а рюмки с портвейном выпивал досуха, хотя и морщился. По окончании обеда наш гость отправился в своё жилище уже навеселе.
14 мая. Поутру пришёл от королевы нарочный сказать мне, что если я пришлю своё гребное судно, то она со своими родственницами охотно посетит наш корабль «Нева», прибавив, что на лодках островитян ездить ей запрещено. Это сделано, кажется, для того, чтобы неприятель не мог увезти столь знатных особ. Я тотчас отправил к берегу ялик и перед полднем имели мы удовольствие видеть на своём корабле королеву, её дочь, невестку и племянницу. Мы угощали их по возможности и, одарив, отправили всех назад.
Как сама королева, так и другие были покрыты жёлтой тканью и намащены кокосовым маслом, которое хотя и придаёт телу большой лоск, но пахнет весьма неприятно.
Молодые женщины все недурны, а особенно невестка, или мать того ребёнка, которого островитяне почитают божеством. Она дочь короля владеющего заливом Гоуме, и называется Ана-Таена. Между её отцом и свёкром происходила почти непрестанная война как на суше, так и на море. Но с того времени, как сын короля Катонуа женился на дочери короля залива Гоуме, война на море прекратилась, потому что невеста привезена была по воде. Если, по каким-либо неприятным обстоятельствам, она принуждена будет оставить мужа и возвратиться к родителям, то война, которая продолжается ныне только на суше, может возобновиться и на воде. Напротив, если она умрёт в этой долине, то последует вечный мир. Этот договор так понравился островитянам, что все они единодушно признали виновницу общего покоя за богиню и, сверх того, положили почитать и детей её божествами.
Лишь только гости наши уехали, королевский брат привёз к нам свинью за полученный им топор, а поросёнка с целой лодкой кокосовых орехов — за одного селезня. Я очень доволен, что имел случай оставить на острове утку и селезня, которые, принеся нам прибыль, конечно, не будут бесполезны и своим новым хозяевам.
15 мая. Желая как можно более запастись съестными припасами, я и Крузенштерн, взяв с собой некоторых офицеров, поехали в небольшой залив Жегауа, находящийся около 3 1/2 миль [6 км] к западу.
Лишь только мы показались, как жители окружили нас со всех сторон, мужчины с плодами и уборами, а женщины с разными растениями. Выйдя на берег, мы прямо пошли в королевский дом, где позавтракали и отправились осматривать местоположение губы.
Хотя в короткое время мы успели выменять до 60 ветвей бананов, но свиней, которых впрочем здесь довольно много, достать никак не могли. Король сперва обещал променять борова на топор, но после передумал. Правда, торговля наша была неудачна, однако же, мы не могли считать эту поездку бесполезной. Напротив того, она доставила нам случай осмотреть и описать небольшую, но прекраснейшую гавань, которая защищена от всех ветров. Вход в неё несколько узок. Но так как перед ним не более 21 сажени [38 м] глубины, то, в случае безветрия или противных ветров, он весьма удобен для верпования [91] , а при южном ветре в том не будет никакой нужды. У самых берегов эта гавань довольно глубока, особенно с южной стороны. Саженях в тридцати пяти от песчаной вершины глубина её 2 1/2-3 сажени [4,5–5,5 м], чем же дальше, тем она становится глубже. При входе в неё есть небольшое селение и прекрасная речка, которую я назвал Невкой.
91
Верпование — передвижение судна при помощи завоза верпа (небольшой якорь).
16 мая, запасшись необходимым количеством кокосов и других растений, мы весь день готовились к продолжению предстоящего нам пути. Робертса, за оказанные им во многих случаях полезные для нас услуги, я наградил холстом, железом и прочими нужными вещами, кроме пороху, хотя он и весьма убедительно его просил. Мной положено было за непреложное правило не оставлять островитянам ни малейшего количества этого губительного вещества. Он получил ещё от меня множество разного рода семян европейских растений, которые могут быть полезны как для самих жителей, так и для приезжающих к ним.
17 мая в 5 часов поутру мы начали сниматься с якоря, а около 9 часов были уже под парусами. Ветер дул с берега, и потому мы несколько отошли от якорного места, но вскоре потом он совсем переменился. Ожидая такой перемены ветров, которая при наличии гор, окружающих залив, бывает почти беспрестанно, я велел заблаговременно приготовить катер с верпом и ялик для буксира. Видя, что, при всём нашем старании продвигаться вперёд, наш корабль тащило в противоположную сторону, мы должны были тянуться на завозах. В это время сильное течение воды влекло к берегу корабль «Надежда», шедший впереди нас, так что буруны показывались у него под кормой. Это обстоятельство заставило меня, оставив свои завозы, послать немедленно катер в помощь «Надежде». Когда он к нам возвратился, то я приказал завести три кабельтова на ветер, а к вечеру, поставив марсели, вышли мы в море при вихре с дождём.