Путешествия вокруг света
Шрифт:
Это животное строит свое здание вверх из глубины моря и погибает, когда достигнет поверхности; из этого здания образуется серый известковый камень, который, кажется, и составляет основание всех таких островов; мало-помалу этот камень покрывается песком, и образуется песчаный остров. Со временем этот последний увеличивается и посредством наносимых морем семян покрывается растениями; спадающие с них листья удобряют землю и создают наконец черную и плодоносную почву. Я не могу входить в подробнейшее объяснение происхождения коралловых островов; это дело ученых, от которых читатель и должен ожидать обстоятельнейших истолкований. Остров был покрыт в некоторых местах непроходимым лесом, в котором более всего приметны панданы, распространяющие приятный ароматический запах; также часто встречается хлебное дерево, достигающее здесь чрезвычайной толщины и вышины (но время созревания плодов, кажется, уже прошло).
Кокосовых пальм здесь мало; однако мы нашли несколько недавно посаженных молодых деревьев этого рода. Из животных мы видели только довольно больших крыс и ящериц; первые настолько смелы, что без малейшего страха бегали около нас; береговых птиц мы не заметили. В одном низменном месте мы нашли в четырехугольной яме чистую воду столь хорошего вкуса, что я ежедневно посылал за нею. Оставляя остров, названный мною Козьим, мы заметили, что козы, петух и курица находятся там же, где сначала остановились; жители, конечно, до крайности удивятся этим новым гостям и вместе с тем удостоверятся, что мы были здесь только с добрыми намерениями; в доказательство этого я оставил там также обломок железа.
Вечером и в следующую ночь нас беспокоили жестокие шквалы от OtN, сопровождавшиеся дождем; 9-го числа утро прошло в разных работах и в тщетном ожидании островитян. После полудня я отправил гребное судно за водой и в то же время поручил штурману Храмченко измерить на острове основную линию для описи [114] и взять несколько углов. Вечером судно возвратилось с известием, что на острове были найдены люди, прибывшие туда, вероятно, в прошедшую ночь. Штурман донес, что он был принят весьма дружелюбно; невзирая на отказ, его принудили взять некоторые украшения, угощали соком плода пандана и всячески старались забавлять; там не было ни женщин, ни детей, а находился один старик, которого он прежде не видал. Храмченко видел оставленные нами на острове подарки для жителей. Козы и козел заняли для ночлега небольшую хижину около главного жилища.
114
То есть базис для топографической съемки.
Островитяне кидали боязливые взоры на этих животных и при каждом их движении собирались бежать. Можно представить, какое впечатление должно было произвести на дикарей такое, никогда ими не виданное рогатое животное с длинной бородой; неудивительно, что, когда хотели подвести одну козу к ним поближе, то они с громким криком разбежались. Описание их испуга привело на память Робинзонова Пятницу, который также до крайности устрашился, увидев козла. Штурман старался втолковать им, что козы подарены нами и назначены в пищу; казалось, что они, наконец, это поняли, потому что часто повторяли слово «Айдара»; этим словом они выражают не только свое дружественное расположение, но и благодарность.
Кур они знали, петуха именовали «кагу», а курицу «лиа-лиа-кагу». Оставленный нами вчера в хижине кусок материи лежал на том же месте и вызвал неописуемую радость, когда штурман разделил его между ними. Поскольку они ни до чего не касались, то мы сочли их весьма честными людьми (но, познакомившись с ними покороче, мы увидели, что они большие воры, а первоначальная их воздержность происходила единственно от страха).
10 января. Определив с большой тщательностью долготу и широту нашего якорного места, я решил следовать вдоль цепи островов далее к О и отрядил в 5 часов утра лейтенанта Шишмарева на баркасе для приискания якорного места, которого мы могли бы достичь отсюда в один день; поскольку днем здесь обыкновенно дует восточный, довольно свежий ветер, то нельзя пройти далеко в этом направлении. Утром была прекрасная погода, но с полудня поднялся жестокий шторм, принудивший баркас возвратиться. Лейтенант Шишмарев проплыл 7 миль, не найдя безопасного якорного места; хотя в некоторых местах глубина и грунт позволяли стоять на якоре, но нигде не было защиты от волн, идущих с востока и производящих сильную качку, отчего якорные канаты легко могут быть перерезаны кораллами.
В этой поездке он усмотрел несколько коралловых мелей, находящихся к S от цепи островов; грунт подле самых рифов, соединяющих острова, состоит из мелкого песка, а напротив островов – из живых кораллов. Когда лейтенант Шишмарев плыл мимо Козьего острова, то видел людей, которые, пользуясь отливом, переходили с одного острова на другой по соединяющим их рифам. Все прочие виденные им острова казались необитаемыми.
11-го. Так как было затруднительно произвести исследование на баркасе, то я решил при первой хорошей погоде сделать опыт на самом «Рюрике». Нынешний день не благоприятствовал этому, и я остался на месте, предприняв после полудня поездку на Козий остров для наблюдений над склонением магнитной стрелки. Людей я там не видел. Множество крыс очень мешало наблюдениям, и я должен был их отгонять. Одна коза издохла, вероятно от перемены корма. Нашу якорную стоянку я наименовал гаванью Рождества, поскольку мы провели здесь этот праздник, считая по старому стилю.
12-го. Ветер был сильный от OtN и, казалось, не благоприятствовал моему предприятию; однако уже в 6 часов утра мы были под парусами, ибо я надеялся, что с восходом солнца наступит хорошая погода, как это часто случалось прежде. Сначала мы лавировали довольно успешно, но радость наша была непродолжительна: ветер беспрестанно усиливался и погода сделалась настолько пасмурной, что мы часто теряли берег из виду; надлежало зарифить марсели, отчего марса-шкоты часто рвались и отнимали у нас много времени. Однако все эти неприятности мы перенесли бы мужественно, но, только лучи солнца на одно мгновение осветили окружающие нас предметы, как в ту же минуту матрос с салинга и штурман с марса закричали: «Мы окружены мелями, мы находимся посреди коралловых рифов!».
В одно мгновение мы поворотили корабль, и в самом деле нельзя было терять ни малейшего времени, так как мы плыли прямо на мель, которая скрывалась от нас из-за пасмурной погоды; едва лишь мы успели осознать свое положение, как солнце скрылось за облака, и мы снова были в опасности.
Большая часть этих мелей едва достигает поверхности моря; они не обширны и отвесно вздымаются из глубины моря. В ясную погоду их можно заметить в довольно большом отдалении, поскольку каждая мель отличается темным пятном на поверхности воды; но когда погода бывает пасмурная, то вся поверхность моря имеет темный цвет, и опасность усматривается только тогда, когда ее почти уже нельзя избегнуть; то же самое произошло и с нами. Несколько раз мы поворачивали корабль; наконец, пошел дождь, скрывший от нас окрестности, и наступили шквалы, опять разорвавшие марса-шкоты. Я уже более не думал о дальнейшем плавании, а заботился единственно о том, чтобы возвратиться в прежнюю гавань.
Наконец, после бесчисленных поворотов между коралловыми утесами и мелями, нам удалось счастливо достичь нашего якорного места; все люди были до крайности утомлены, целых три часа находясь в самом напряженнейшем труде. В продолжение этой неудачной экспедиции мы подвинулись на 7 миль к О; с салинга видели в этом направлении берег и заключили, что находимся посреди кругообразной цепи островов.
13-го числа мы также имели дурную погоду; нас беспрестанно беспокоили шквалы, которые иногда были столь жестоки, что я опасался повреждения якорных канатов; после проливного дождя ветер несколько поутих. После полудня я послал на Козий остров за водой, чтобы сберечь взятый нами с Сандвичевых островов запас ее. Мы видели, что шедшая от О лодка привалила к Козьему острову, а унтер-офицер, возвратясь с водой, доложил, что он нашел там людей, принявших его дружелюбно, и что несколько женщин старались забавлять его пением и плясками. Сегодня мы отдыхали, празднуя Новый год [по старому стилю], а я занимался приготовлениями к поездке на гребных судах, как только погода немного прояснится.
14-го утром увидели мы лодку, шедшую от О под парусом и привалившую к Козьему острову; это была уже вторая лодка с той стороны; поэтому я предположил, что настоящее пребывание дикарей должно быть в восточной части группы. Штурман, которого я посылал с поручениями на остров, возвратился с известием, что он нашел там чужих островитян, что его угощали вареной рыбой и печеными плодами хлебного дерева, а женщины увеселяли его пением и плясками. Каждое свидание с дикарями подтверждало наше мнение об их добродушии.