Путешествия. Дневники
Шрифт:
Слабая, раздираемая феодальными усобицами Кастилия, безуспешно пыталась соревноваться с Португалией в водах Атлантического океана. Кастильцам с большим трудом удалось удержать Канарские острова [167] , но всякий раз, когда андалусские купцы на свой страх и риск пытались проникнуть дальше на юг, они неизменно встречали стойкий и решительный отпор со стороны португальских мореплавателей. Эта борьба нашла отражение в дипломатических документах.
Уже в 20-х годах XV столетия папа Мартин V предоставил принцу Энрике право владения всеми новооткрытыми землями Африки. Тогда кастильская корона в резкой форме заявила свои притязания на Канарские острова. Спор между Кастилией и Португалией был предметом обсуждения на Базельском соборе в 1435 г. В 1452–1454 гг., в связи с захватом португальцами кастильских кораблей, следующих в Гвинею, возник серьезный конфликт между обеими державами. Только смерть кастильского короля Хуана II предотвратила португало-кастильскую войну.
167
О завоевании Канарских островов кастильцами см. комментарий 6 к «Дневнику первого путешествия».
В период с 1452 по 1454 г. португальские представители в Риме добились от папы Николая V предоставления им исключительного права на открытие и завоевание новых земель в Африке и на обращение в рабство их населения.
Уместно в связи с этим поставить вопрос, на каком основании папа распоряжался не принадлежащими ему морями и землями и какое значение могли иметь эти пожалования?
Предприимчивые португальские захватчики нуждались в «формальном» закреплении своих более чем сомнительных прав на африканские земли и на души и тела их обитателей лишь для того, чтобы в споре с кастильскими конкурентами приобрести веский аргумент в свою пользу.
В глазах западной части христианского мира папа – «наместник св. Петра» – был верховным владыкой на земле, владыкой, чья власть была выше власти королей и императоров. Имелись многочисленные прецеденты папских пожалований различных земель светским государям. Правда, еще более многочисленны были случаи, когда светские владыки нарушали папские веления и действовали вопреки желаниям «апостолических» наместников.
Но формальный акт ввода во владение землями, – пусть даже еще не открытыми, пусть даже населенными не христианами, а «язычниками» – все же был необходим португальцам, как щит, который мог защищать их от отравленных стрел кастильских казуистов, который мог придать их кровавым предприятиям облик не только законного, но и богоугодного дела.
Папская булла превращала португальских пиратов в миссионеров, несущих имя Христа африканским «язычникам». Папские буллы санкционировали обращение в рабство всех язычников, отказывающихся принять христианство. Чего же еще можно было желать португальским работорговцам!
Итак буллами «Dum diversas» от 18 июня 1452 г. и «Inter caetera» от 8 января 1455 г. папа Николай V щедро даровал португальскому королю Альфонсу V права на африканские земли. При этом сфера владений Португалии не имела на юге пределов, а отсюда следовало, что любая новооткрытая территория в Африке должна была принадлежать португальцам.
Еще более расширил рубежи настоящих и будущих португальских владений папа Каликст III буллой «Inter caetera» от 13 марта 1456 г. Этой буллой королю Альфонсу V жаловались права верховной юрисдикции над всеми «островами, селениями, гаванями, землями, местами как приобретенными, так и теми, которые будут приобретены от мысов Боядор и Нан (N^ao) вплоть до всей Гвинеи и далее вдоль южного берега вплоть до Индии (usque ad Jndos)».
Таким образом, в 1456 г. португальцы постарались закрепить формальными пожалованиями свои исключительные права на плавание новым морским путем, который 42 года спустя привел их в Индию. Два десятилетия, истекшие с 1456 г., отмечены ослаблением португало-кастильской борьбы. В это время Кастилии было не до споров о заморских владениях. Страна находилась в состоянии непрерывной смуты, феодальные усобицы разрывали ее на части, к нулю была сведена власть слабоумного короля Энрике IV, жалкой марионетки в руках враждующих между собой группировок кастильской знати.
Но уже в середине 70-х годов XV века положение Кастилии резко изменилось. Верховная власть в стране (в 1474 г.) перешла к сестре Энрике IV Изабелле, вступившей в брак с арагонским наследным принцем Фердинандом, который в 1479 г. стал королем Арагона. В фактически объединенной Испании короли Изабелла и Фердинанд, в союзе с городами, повели решительное наступление на своевольную и могущественную знать, обуздали ее и заложили основы крепкой абсолютной монархии. Старый спор с Португалией (с которой Кастилия в 70-х годах вела войну) вновь приобрел былую остроту.
Вопрос о праве владения Канарскими островами и Гвинеей и об исключительном праве плавания в атлантических водах у берегов Африки был предметом обсуждения во время кастильско-португальских мирных переговоров в Алькасовасе в 1479 г. По Алькасовасскому соглашению Португалия признала права Кастилии на Канарские острова, а Кастилия обязалась «не вести торговлю на путях (в Гвинею), ни на островах и землях Гвинеи как уже открытых, так и тех, которые будут открыты».
Кастилия и Португалия обязались в пределах, на которые распространяется юрисдикция их государей, запрещать торговую деятельность подданных иноземных держав.
Алькасовасское соглашение следует расценивать как дипломатический успех Португалии, которая «закрыла» морской путь вдоль западных берегов Африки, обеспечив за собой исключительное право пользоваться им.
Этот успех закреплен был новой буллой «Aeterni regis», которую по настоянию Португалии папа Сикст IV дал 21 июня 1481 г. Сикст IV, ссылаясь на прежние буллы, подтвердил преимущественные права Португалии и признал Алькасовасское соглашение. Булла «Aeterni Regis» разграничивала сферы деятельности держав-соперниц. Кастильцам не разрешалось вести торговлю, плавать и нарушать в какой бы то ни было степени интересы Португалии «по ту сторону Канарских островов», или, иными словами, к югу от параллели, проходящей через этот архипелаг.
В сущности это была первая демаркационная линия, намеченная в «море-океане», и реальное соотношение морских сил (а их перевес в то время был на стороне Португалии) обеспечивало незыблемость этой линии еще в большей степени, чем папская булла.
80-е годы ознаменовались новыми успехами португальских мореплавателей. В 1486–1487 г. Бартоломеу Диаш обогнул Африку и вступил в воды Индийского океана. Теперь португальцы открыли уже все западноафриканское побережье и вышли за мыс Доброй Надежды на юго-восточные берега Африки. Немного еще осталось португальцам, чтобы проникнуть в воды, которые часто посещались арабскими кораблями, ведущими торговлю с Индией, Персией и восточно-африканскими землями. Однако дальнейшее продвижение португальцев в Индийском океане по направлению к Индии приостановилось на десять лет, до экспедиции Васко да Гамы.
С другой стороны, Кастилия чувствовала себя крайне стесненной, так как не только пергаментный барьер буллы «Aeterni regis», но и внушительные флотилии португальских кораблей преграждали кастильским судам путь на юг. В этих условиях проект плавания в Индию западным путем был для кастильской короны естественным выходом из тупика. Только прыжок на запад мог вывести Кастилию из «Залива кобыл» (Golfo de las Yeguas), водного пространства между Кадисом и Канарскими островами – на просторы моря-океана, на пути, ведущие к вожделенным землям Азии.