Путеводная звезда. Том III
Шрифт:
— Артур, — промурлыкала Света мне прямо в ухо. — А ты помнишь… ты помнишь, как недавно было двадцать третье февраля?
Отвечать я не стал. Показывать что проснулся тоже. Возникла долгая пауза.
— Арту-ур, — чуть громче промурлыкала мне в ухо Света и прикусила мочку зубами.
— П-п… п-помню, — произнес я, не сразу справившись с хриплым ото сна голосом.
Произнес я. Но это были не мои слова — я сейчас осознал себя находящемся в чужом теле. Причем в плену чужого тела — в роли наблюдателя, бесплотного духа. Очень страшное и пугающее чувство бессилия — совсем как тогда, когда я в самом начале пути оказался в теле Олега.
Вот только я сейчас был гостем в своем же собственном старом теле!
— А помнишь, когда мы, в двадцать третье февраля, сидели в ресторане вечером, ты помнишь, что ты мне тогда сказал? Арту-ур! — продолжила между тем томно шептать мне на ухо Света. Еще и мочку прикусила. Причем это я прекрасно почувствовал — но связь была односторонней. Прекрасно ощущая и чувствуя собственное тело, я совершенно никак не мог повлиять на происходящее.
— Наверное сказал, что ты прекрасна как богиня? — предположил между тем Артур, в теле которого я находился, озвучив беспроигрышный вариант.
— Не-е-ет! — одновременно возмущенно и довольно проворковала Света. — Ты сказал мне, цитирую: «Молчи женщина, твой день восьмое марта!»
— Да я не мог такого сказать.
— Было-было, я свидетель, — сонным голосом подтвердила Вика с другой стороны.
— Меня подставили.
— Артур, а ты знаешь, какой сегодня день на календаре? — снова заворковала Света.
— Эм… Двадцать первый год, но я не очень уверен.
— Две тысячи двадцать первый, если быть точным. Месяц — март. Число — восьмое. Будь джентльменом, приготовь своим девушкам завтрак.
Спорить Артур не стал. Зевнув, и нещадно щурясь от яркого солнца, приподнялся.
— Стой, — перехватила его (и меня) за руку Света, щурясь от солнца.
— Что?
— Артур, скажи что-нибудь, пожалуйста…
— Эм… что-нибудь, пожалуйста.
— Молчи мужчина, твой день двадцать третье февраля! — с победным видом ткнула мне (Артуру) пальцем в грудь Света, все также щурясь. И, довольная, приземлилась на кровать, пряча лицо в подушке.
Состоявшуюся беседу, как и восприятие действий владельца тела — Артура, я слушал вполуха и осознавал краем сознания. Мысли суматошно и лихорадочно метались, догадки сменялись одна за другой. Определенно, что-то пошло не так — я или умер, и вместо алтаря возродился в своем старом мире в своем старом теле — причем пленником в этом самом теле, бесправным гостем; или же во время ритуала разделения слепка души и тела что-то пошло не так и душа моя просто отлетела. Но при чем тут тогда Занзибар?!
Дальнейшее я, в полном смятении чувств, наблюдал сторонним зрителем. Я вновь, как это было и с Олегом, сживался с телом, чувствовал его, но оно мне совершенно не принадлежало — я просто не мог влиять на происходящее.
Вот так вот, безмолвным и бесправным гостем я наблюдал как Артур принимает душ, как удивляется проявившейся у него вдруг стихийной силе; молчаливым участником я вместе с ним приготовил завтрак, слушал как просыпаются и купаются девушки. Видел, и даже немного (насколько хватало оперативной памяти, не занятой сдерживанием паники) усмехнулся тому, как Вика выманила голую Свету под взгляды туристов.
И пока Света еще возмущалась, а громко смеющаяся Вика подходила к столу, я — вернее Артур, заканчивал уборку после приготовления завтрака. Убрав вымытую сковородку в нижний ящик стола, он резко встал. Не очень удачно — прямо затылком он вошел в угол одного из навесных шкафов.
— Артур! — услышал я слитный, одинаково испуганный возглас девушек.
Перед глазами на миг вспыхнули радужные звезды, и тут же потемнело. И одновременно время вокруг неожиданно, но уже привычно остановилось.
— Артур, — эхом произнес кто-то за моей спиной.
И вот в этот-то момент все и произошло.
Обернувшись, Артур увидел Астерота. При этом, во время своего движения, из тела он вышел — словно разделившись, существуя теперь только астральной копией; также, как существовала до этого Елизавета в темном мире отражения.
Я же, скованный остановившимся мгновеньем, остался в своем старом теле.
— Давно не виделись, — вместо приветствия произнес покинувший тело Артур, приветствуя архидемона.
— Скучать начал? — усмехнулся Астерот, проходя в кают-компанию и занимая один из диванов. — Чай, кофе? Может быть что покрепче? — дежурно спросил он.
— Может сразу к делу? — поинтересовался Артур.
— Как угодно. Проходи присаживайся.
Краем взгляда я видел, как «покинувший» мое тело Артур прошел к столу и отодвинув стул, присел.
— Для начала поздравляю — ты можешь считать наш контракт исполненным, — произнес в этот момент Астерот.
— На справку-подтверждение могу рассчитывать?
— Да без проблем, — рассмеялся архидемон.
Краем глаза я видел, как прямо в воздухе соткалось изображение листа контракта.
— Можешь оставить себе. Ты ведь уже знаешь, как открывать пространственные карманы, — усмехнулся архидемон.
Прочитав еще раз текст документа, Артур коснулся листа, который обрел материальность и вскоре исчез, спрятанный в пространственный карман.
— И что дальше? Конец истории? — несколько растерянно спросил он.
— Что-то кончится, что-то начнется. Все пути открыты перед тобой.
— В смысле…
— В смысле живи как хочешь, — кивнул Астерот на замершего меня, Вику и Свету.
— А Олег?
— А что Олег?
— Где он?
— В этом теле, — вновь кивнул Астерот на замершего «меня».
Эй, эй, эй, дружище! Какой я тебе Олег!? — рванулись у меня мысли, прежде чем я попробовал закрыть их ментальным щитом. Правда, ничего бы у меня все равно не получилось — я по-прежнему был в этом теле безмолвным, бесправным и беспомощным наблюдателем.
Впрочем, ни Астерот, ни Артур по виду и интонациям даже не подозревали, что в момент остановки времени разум и сознание «Артура» разделилось. Вернее не подозревали о том, что сознание было и так раздвоенным, а в момент остановки времени сознание разводилось и в телах — я остался в физическом теле, а тот Артур, который только что был за главного, вышел астральной копией.