Пути-дороги. С чистого листа
Шрифт:
– Да?! – я удивилась даже, – и что же?
– Что ты язва, егоза, вообще, неугомонная. И муж с тобой наплачется…
– Это мало похоже на комплименты, – подхватила я смех, – и скорее подтверждает мои слова.
– Про остальных Яволк, вообще, не говорит. Кривится только, когда Динай ему невест предлагает. Всех девиц в округе уже перебрал, ни одна не по душе.
– Эй, Ванут, ты случаем меня не сватаешь?
– Что ты! Небо с тобой! – фыркнул Ванут, – да разве ж Динай позволит наследнику на бывшей налож… – побледнел он, – прости, Лола…
– Да, ладно, забудь, – я
Утром, собралась за грибами, рыбой и кроликами. Подумаешь больно… так больно, что полночи без сна пролежала.
Как будто бы в первый раз. Уверена, в той, прошлой жизни, которую я не помню, мне не раз доводилось получать такие оплеухи от судьбы. И ничего, жива… Даже не утонула.
Немного опасалась увидеть Яволка у ворот, не хотелось начинать утро с неприятных эмоций. Они и так не самые радужные. Но он не пришел, и я, с облегчением выдохнув, потопала на реку. В этот раз я несла удочку, силки, прутья для силков и две корзинки. Одну для грибов, вторую для кроликов. А не поймаю, так в обе грибы наберу… или ягоды… в том овражке, где мы с Реттой собирали, уже должна быть клубника.
Пока дошла до реки. Развеялась. Улыбаться начала. Хорошо все же в деревне летом. Нравится мне такая простая жизнь… вроде как знакомая мне, но в то же время не совсем привычная.
Я это по рукам своим сужу. Очень уж мягкие они у меня. Видно, что к крестьянскому труду неприспособленные. Это сейчас за несколько дней мозолями покрылись… но слабыми, тонкими. Я первое время боялась, что до крови кожу сдеру. Обошлось.
И ноги… Верно тогда бабка Ага заметила, нежные пяточки у меня, как у младенца, будто бы и не ходила я никогда, а всю жизнь на постели возлежала…
Вот же… как удачно с этим гаремом получилось. И пусть вся деревня помнит, у меня еще вся жизнь впереди… Дед сказал, что мне едва восемнадцать исполнилось… Хотя чувствую я, что старше… чувствую, но молчу. Восемнадцать – прекрасный возраст.
На реке, уже привычно закинула удочку, положила ее на рогульку, и пошла силки ставить. Ох и намучилась, пока поставила… это же место надо выбрать, где кролики бегают, прут воткнуть в землю, крепко-накрепко, чтоб кролик вместе с ним не убежал, как попадется. А потом еще и петлю разложить, привязав к согнутому в дугу пруту… И закрепить его, чтоб не разгибался раньше времени…
Получилось у меня не с первого раза. Я уже всю траву вокруг вытоптала, сто раз прут втыкала-вытаскивала, да все с матюками… сами они сыпались, непроизвольно. Теперь если в мои силки кролик попадется, я его в яму пускать не буду… нельзя такого дурака на развод оставлять.
Зато, пока я ходила, на удочку карасик попался. Чуть меньше, чем вчера, но он же может стать не единственным. Рыбку на кукан, еще одного червяка на крючок, плюнула для запаха и отправила в воду рыбу ловить.
А сама пошла на другую сторону, за кроличью полянку. Очень уж там лужок завлекательный я увидела. Большой такой, просторный. Кажется, что должны быть там опятки мои ненаглядные… глаза бы на них не глядели. Заодно на силки гляну… а вдруг дурень какой уже попался? Мясо хочется!
Но, кролики умные твари… сидели рядом с моими силками, жрали травку и, кажется, посмеивались. Они даже не прыснули в разные стороны, как раньше, когда меня увидели. Пришлось прикрикнуть. Думала, может с испуга кто влетит в петлю… но ленивые толстые жопы бежали неторопливо и неохотно, нахально махая светлыми хвостиками. Уселись рядом с норой и смотрели на меня ехидно. Мол, что, дура, съела? Фигушки тебе, а не мяско, кроликоедка!
Плюнула я на наглых животных, и пошла дальше. Все равно поймаю. Я упорная.
Лужок у подножия холма, на котором жили кролики, использовался под пастбище. Об этом говорили встречающиеся то тут, то там коровьи лепешки разной свежести… фу.. какая гадость… я уже решила вернуться, тщательно глядя себе под ноги, как вдруг увидела в траве круглый белый шар… размером с мячик для пинг-понга…
У меня даже сердце екнуло, я медленно опустилась на колени. Чувствуя ликование. Шампиньон! Настоящий шампиньон. Молоденький, вкусненький… а вон еще один… и еще… с моих глаз словно сняли пелену, я увидела, что весь луг просто усыпан белыми шариками грибов. Их было столько, что я не поднимаясь с колен, минут за тридцать наполнила корзину до краев.
Я бы и вторую набрала, но как раз в этот момент доползла до крошечной в несколько деревьев рощицы в небольшой ложбине под кроличьим холмом. И услышала, как над головой провода высоковольтные гудят. От неожиданности замерла, прислушалась… гудят. Высоковольтные провода… во Флодолии… ага… где электричества отродясь не было…
Осторожно голову задрала, чтобы посмотреть что-же там такое гудит. И ахнула. Прямо надо мной, на самой нижней ветке дерева, кажется, это был дуб, висела борода пчелиного роя. Если бы я встала, то угодила бы головой прямо в него.
Мне конец… надо валить отсюда, пока они меня не покусали. Но снова, как всегда, я смотрела на этот рой и понимала: я знаю, как поймать его, как смастерить улей и как потом ухаживать за пчелами. И какой доход можно получить в итоге.
И у меня есть корзинка… а еще у меня нет защитной маски, костюма и дымаря. И это риск… если пчелы покусают меня, то кто знает как отреагирует организм. Я помню, что бывает аллергия на укусы, но есть она у меня или нет, неизвестно.
А еще этот рой, несмотря на то, что сидит довольно плотно, может в любой момент сорваться с места и улететь, если пчела-разведчик найдет подходящее для улья дупло.
У меня перед глазами закачались весы. На одной чаше лежали возможная прибыль, а на другой возможные убытки. Оценивать шкуру неубитого медведя гораздо тяжелее, чем ее делить…
Я медленно отползла назад… встала… взяла пустую корзинку и выстлала дно фартуком… когда поймаю пчел, сверху завяжу платком.
Осторожно поднесла корзинку под бороду, придерживая левой рукой за донышко, а потом правой резко тряхнула ветку. Пчелы шлепнулись в корзинку и, после небольшой заминки, продолжили равномерно гудеть… у меня получилось.