Пути-дороги. С чистого листа
Шрифт:
В маленьком закутке, сбитом из старых досок было темно. Я машинально пошарила ладонью по стене, сама не зная, что хочу там найти… Наверное, это движение из моей прошлой жизни, догадалась я, из той самой, которую нужно забыть.
Я сразу догадалась к чему ведет бабка Ага. Кажется, никакая я не… как там ее… Лолаги… просто очень похожа. И родинка, в которую тыкала пальцем женщина соседка. Вот в чем дело! Это просто совпадение. Но кто тогда я?!
Я немного постояла на крыльце перед тем как вернуться в дом. Смотрела вокруг и понимала: все это мне вполне знакомо. Низенький
Все это казалось мне родным и близким. В отличие от имени… Лолаги… Лола… Ну, ничего, как говорила бабка Ага, привыкну. Куда деваться-то?
Глава 2
В избе бабка крошила овощи. Чугунок с курицей стоял на печи и слегка парил. Странно, печь-то не топилась. Я даже подошла и потрогала белый каменный бок. Холодный.
– Бабка Ага, а чего это у тебя вода кипит? Печь-то не топлена…
– Дак, магия, – равнодушно ответила она, – горячий камень у меня там. Неужто не видела раньше?
– Нет, – мотнула я неосторожно головой и схватилась за печку, чтобы не упасть. Вот же пакость! – магия – это же сказки…
– Кому сказки, а кому и быль, – рассмеялась бабка, – ты, Лолаги, и сама магичкой была бы, если бы резерв не выжгла при бегстве из гарема вашего. Хотя мож и восстановится…
– А магия… она у всех есть?
– Нет, магия она везде, да только не каждый человек способен ее впитывать и использовать. А кто-то способности свои не развивает, очень уж трудное это дело, долгое, да расходное, не каждому по карману, – бабка вздохнула, вытерла руки об фартук, – давай-ка я тебе молока налью, садись за стол. А то пока кура свариться, загнешься еще…
Холодное молоко со свежим хлебом.. ммм… Я сама не заметила, как все проглотила.
– Вкусно, – вытерла я усы, – бабка Ага, а если мне имя сократить? Очень уж звучит непривычно. А вот Лола – нормально, – смахнула я крошки в ладонь и огляделась в поисках мусорного ведра.
– Вон туда брось, – кивнула бабка Ага на щербатый чугунок в углу кухни, внимательно следя за моими передвижениями, – курам потом дам. А имя твое как Лаги сокращается, Лола слишком не по-нашенски выходит.
Я стряхнула крошки в чугунок, ополоснула тяжелую глиняную кружку под умывальником и аккуратно поставила на полку напротив стола.
– Ла-ги, – повторила по слогам и поморщилась, – ужасно… звучит как будто бы кто-то крышу крыть собрался… нет, уж. Зови меня Лолой.
– Ну, дак, – рассмеялась бабка, – Лола, так Лола. Привыкнем.
Бабка ссыпала овощи в чугунок к курице и помешала варево деревянным половником.
– Ну, все, еще чутка и обедать будем. Ты садись, отдыхай, – кивнула она на скамью, на которой я пришла в себя, – а я в огород пойду.
– Я с тобой, – вскочила
– Шустра больно, – фыркнула бабка, – после такого расхода сил тебе еще пару часов лежать придется.
Но лежать в избе мне не хотелось, и захватив полотно, в котором меня принесли, я выползла во двор. На травку. Разложила тряпку и стянув бабкину рубаху, легла в тени берез. Позагораю… все с пользой время пройдет.
А пока лежала думала. Я не помню свое прошлое. Не помню как меня зовут, кто мои родители, чем я занималась… я даже не помню сколько мне лет… И это чертовски неприятно.
Я тонула, а потом оказалась лежащей на дороге в одном купальнике. Если принять во внимание слова бабки Аги, получается, когда я умирала, проснувшаяся магия перенесла меня из воды сюда. То, что я была в одном купальнике, подтверждало эту теорию.
Кроме купальника у меня из прошлого почти ничего не было. Только на шее висела короткая цепочка с небольшим кулончиком в виде капельки. И в ушах были такие же капли-гвоздики. Когда я взяла цепочку в руки, в моей голове всплыло, что она золотая. Интересно, а здесь золото ценится так же как там, где я жила до этого?
А еще я решила, что мне повезло… по-крайней мере, так кажется на первый взгляд. Меня приняли за другого человека, и теперь у меня есть имя, примерный возраст и, кажется, даже дед… Надеюсь, он не догадается, что я не настоящая Лолаги… Тьфу… какое ужасное имя! Мне и Лола не нравится, но оно хотя бы звучит более-менее.
– Лола, – окликнула меня бабка, – идем обедать!
Кажется, я так и заснула под свои размышления.
Ароматные щи из свежих овощей, настоявшиеся на горячем камне, и приправленные моим голодом были вкусные. Я выхлебала огромную тарелку и только потом поняла, что наелась.
– Оголодала, – улыбнулась бабка, – оно и неудивительно. Очень уж издалека тебе пришлось добираться. Ты, Лола, ежели что непонятно будет, ко мне прибегай. У остальных лишнего не спрашивай. Тебе сейчас тише воды, ниже травы надо быть. Учись с хозяйством управляться, живи, привыкай. И мужчин, смотри, не привечай. Иначе ославят тебя так, что свет не мил станет. А как обвыкнешь, сама поймешь, чего дальше в жизни тебе хочется. Дороги тебя впереди ждут разные. Какую выберешь, по той и пойдешь. Так жизнь и закончишь. Очень редко бывает, Лола, чтоб кому такой выбор судьба давала. Смотри, не упусти свой шанс.
– Хорошо. Спасибо за совет, бабка Ага, – кивнула я и улыбнулась. Живы будем – не умрем.
Чувствовала я себя довольно хорошо, и решила не ждать, когда за мной приедут соседи, отправиться домой пешком. Осмотрюсь заодно…
Бабка Ага отдала мне свою старую синюю юбку с вышитыми белой нитью узорами по подолу, выцветший красный платок и когда-то белый фартук с серым пятном на животе.
Без платка и фартука деревенским женщинам ходить вроде как не принято, хотя и не запрещено. А я не отказывалась. У меня сейчас ничего нет. Так что даже старый платок и фартук пригодятся. Хоть на тряпки. Кто еще знает, как дед меня примет.