Пять недель на воздушном шаре(изд.1938)

Верн Жюль Габриэль

– Ах, мистер Самуэль! – с тяжким вздохом проговорил Джо. – Не один раз еще я пожалею о своих камнях из чистого золота! Вот что придало бы вес и правдоподобность нашим рассказам! Только начни я раздавать по грамму золота на слушателя, воображаю, какая толпа собралась бы слушать меня и, пожалуй, восхищаться мной!

Глава сорок первая

Приближение к реке Сенегал. – «Виктория» продолжает уменьшаться в объеме. – Необходимость облегчать ее. – Марабут Эль-Хаджи. – Паскаль, Венсан, Ламбер. –

Соперник Магомета. – Труднопреодолимые горы. – Ружья Кеннеди. – Маневр Джо. – Стоянка над лесом.

27 мая к девяти часам утра местность начала менять свой вид. На покатой равнине стали появляться холмы, указывающие на близость гор. Предстояло перелететь через горную цепь, отделявшую бассейн Нигера от бассейна Сенегала и служившую водоразделом между реками, текущими к Гвинейскому заливу и Зеленому мысу.

Вся эта часть Африки до Сенегала считалась очень опасной. Фергюссон знал это из рассказов своих предшественников – исследователей; здесь в стране негров они вынесли бесчисленные лишения и подвергались бесчисленным опасностям. Многие из спутников Мунго Парка погибли в этих местах из-за вреднейшего климата. Поэтому Фергюссон твердо решил не спускаться в этом негостеприимном крае.

Но он не имел ни минуты покоя. «Виктория» очень заметно сдавала, и приходилось время от времени, особенно когда надо было преодолеть какую-нибудь вершину, выбрасывать наименее нужные вещи. Это проделывалось на протяжении перелета в сто двадцать миль. Эти спуски и подъемы были очень утомительны. «Виктория», как сизифов камень, падала, как только ее удавалось поднять, и вид ее был далеко не прежний. От недостатка водорода «Виктория» вытянулась в длину и бока ее запали. Ветер, ударяя по ослабевшей оболочке, местами смял ее.

Видя это, Кеннеди не мог удержаться, чтобы не спросить:

– Как ты думаешь, Самуэль, нет ли трещины в оболочке «Виктории»?

– Трещины-то нет, – отозвался доктор, – но, очевидно, гуттаперча под влиянием высокой температуры расплавилась, и тафта стала пропускать водород.

– А как же бороться с этой утечкой? – допрашивал Дик.

– Тут ничего нельзя поделать. Единственно, что остается, – это уменьшить наш груз. Будем выбрасывать все, что только можно.

– Что же еще можно выбросить? – проговорил охотник, оглядывая уже достаточно опустошенную корзину.

– Да хотя бы тент, ведь он весит немало.

Джо, поняв, что этот приказ относится к нему, вскарабкался на металлический круг, к которому была прикреплена сетка шара, откуда без труда снял обе части тента и сбросил их вниз.

– Этим тентом можно одеть целое племя, – заметил он, – ведь туземцам требуется не так-то много одежды.

«Виктория» немного поднялась, но скоро стало очевидно, что она снова снижается.

– Давайте спустимся, – сказал Кеннеди, – и посмотрим, что можно сделать с оболочкой.

– Говорю же тебе, Дик, что нет способа ее починить.

– В таком случае, что же нам делать?

– Пожертвовать всем, что не является совершенно необходимым, – ответил доктор. – Я хочу во что бы то ни стало избежать стоянки в этой местности. Вот

эти леса, над которыми мы пролетаем, далеко не безопасны.

– Что же там водится, мистер Самуэль, львы или гиены? – с презрительным видом проговорил Джо.

– Получше этого, милый мой: люди, и самые свирепые во всей Африке.

– А откуда это известно? – поинтересовался Джо.

– Да из рассказов бывших здесь до нас путешественников, а также французов. Те, живя в своих колониях на Сенегале, поневоле должны сноситься с окружающими их племенами… При полковнике Федербе была предпринята разведка в глубине страны. Некоторые из посланных туда офицеров, например Паскаль, Венсан, Ламбер, вернулись из своих экспедиций с ценным материалом. Они исследовали страну, находящуюся в излучине Сенегала, там, где война и грабежи оставили после себя одни лишь развалины.

– Что же там произошло?

– А вот что: в тысяча восемьсот пятьдесят четвертом году один марабут (отшельник) из Сенегальской Футы, Эль-Хаджи, стал выдавать себя за пророка – он утверждал, что вдохновлен свыше, как Магомет. Он призывал население к войне против неверных, то есть европейцев. Район между рекой Сенегалом и его притоком Фалеме подвергся разрушению и опустошению. Три орды фанатиков под предводительством Эль-Хаджи прошли по всей стране, не пощадив ни одного селения, ни одной хижины, убивая и грабя. Они вторглись даже в долину Нигера и дошли до города Сегу, который долго был под угрозой. В тысяча восемьсот пятьдесят седьмом году Эль-Хаджи подался на север и обложил форт Медину, построенный французами на побережье реки; форт оказал ему героическое сопротивление под командованием Поля Голла, который продержался несколько месяцев без продовольствия, без снаряжения, пока на выручку не подошел полковник Федерб. Тогда Эль-Хаджи со своими отрядами снова перешел через Сенегал и вернулся в страну Каарт, опустошая и грабя ее. А теперь мы летим как раз над тем краем, где он нашел убежище со своими ордами, и уж поверьте мне, что попасть к ним в руки было бы далеко не сладко.

– Ну, так мы и не попадем к ним в руки, хотя бы для поднятия нашей «Виктории» пришлось пожертвовать даже обувью, – сказал Джо.

– Мы уже недалеко от Сенегала, – объявил доктор, – но я предвижу, что перелететь на другой берег мы будем не в силах.

– Во всяком случае, давайте добираться до берега Сенегала, и то уж будет хорошо, – заметил охотник.

– Попробуем, – отозвался доктор, – но, знаете, меня беспокоит одно обстоятельство.

– Какое именно?

– Нам ведь предстоит перелететь через горную цепь, сделать это будет очень трудно; ведь как бы я ни накаливал горелку, увеличить подъемную силу нашей «Виктории» я не смогу.

– Подождем, – промолвил Кеннеди, – а там будет видно.

– Бедная «Виктория»! – воскликнул Джо. – Я привязался к ней, как моряк привязывается к своему кораблю. Признаться, мне нелегко будет с ней расстаться. Конечно, она уж далеко не та, что была, когда мы вылетели из Занзибара, но и хулить ее все-таки не следует: ведь она оказала нам немалые услуги, и бросить ее будет жалко.

– Успокойся, Джо, – сказал доктор. – Мы покинем нашу «Викторию» только в самом крайнем случае, если уж иначе нельзя будет. Она нам будет служить до полного истощения своих сил. Хорошо, если бы этих сил хватило ей еще на сутки.