Шрифт:
Annotation
Ты здесь никто, ноль, пустое место, у тебя нет ничего, даже воспоминания отобраны непостижимой Системой. Чтобы вернуть хотя бы часть из них, придется немало поработать, и работа эта будет непростой. А еще тебе придется много умирать, потому что ты слишком слаб и у тебя нет самого главного - информации, без которой выживание в этом крайне неприятном месте невозможно. Ее нельзя получить у безликих цифр, нужны тебе подобные, но только опытные, много чего повидавшие. Вот только они не очень-то торопятся делиться знаниями, к тому же для некоторых из них прихлопнуть такого, как ты, - чуть ли
Смирнов Артур
Глава 1
Глава 2 Жизнь вторая. Ещё короче
Глава 3
Глава 4
Глава 5
Глава 6
Смирнов Артур
Пять Жизней Читера
Артем Каменистый
Пять жизней читера
Глава 1
Жизнь первая. Короткая
Новичок, вас приветствует новый мир. Он красив и сулит вам множество незабываемых моментов, не всегда позитивных. В связи с этим помните, что количество ваших возрождений ограничено, а заработать новые непросто.
Вы вот-вот станете частью Континента. Вы возрождены на кластере 145-33-29. Регион - Западное Побережье. Текущее количество возрождений - 99 жизней (стартовое). Текущие задания: выжить, искать, узнать тайное, помочь, задать правильный вопрос. Текущий статус - старт первой попытки. До перезагрузки кластера осталось 100 секунд. Подсказка: вызов полноформатного контекстного меню - команда "Меню"; вызов всех или отдельных шкал на активный экран - команда "Показатели" с добавкой "Все" или названиями требуемых шкал. Показатели вызываются аналогично. Все элементы меню масштабируемы, можно изменять их цвета, степень прозрачности, внешний вид и расположение.
Удачной игры.
Сны, как правило, небогаты на логику, вот и этот не стал исключением. Широкая каменная лестница, он куда-то по ней поднимается, потом несколько шагов по плитам из того же камня, впереди раздвигаются двери лифта, а следом всё окутывает угольно-черный мрак, в котором ярко горит бессмысленная надпись на несколько строк.
Непонятно: что за лестница; что за темнота такая непроглядная; и как в ней повесили такую надпись, которая не освещает ничего, кроме себя?
И, самое главное - кто он такой?!
Вопрос вопросов, потому что не имеет понятия, как на него ответить. Прекрасно понимает, что у человека должно быть имя, но своё почему-то не знает.
И где он вообще? Вот здесь с ответом попроще, чтобы поискать его, достаточно открыть глаза.
Открыл, но понять, где очутился, не смог. Нет, вообще-то, многое стало понятно, но не то, что напрягало больше всего. Он лежит на узкой койке, которая приткнулась к дальней от окна стене небольшой комнаты. Скромные размеры помещения не стали помехой к размещению трех одинаковых по степени неудобства лежанок, пары столов и такого же количества убогих шкафчиков. Оставшееся место отдано на разграбление бардаку, куда ни глянь, обязательно уткнешься во что-то валяющееся, в том числе и откровенный мусор. Отслаивающиеся безвкусные обои, треснувший плафон унылого светильника, пыльные стекла, на которых какая-то малограмотная личность при помощи пальца вывела четыре слова, из которых два крайне неприличные, а третье с ошибкой.
В общем, местечко на пять звезд не тянет, и он его видит впервые в жизни.
Или забыл, столь же основательно, как и своё имя.
Амнезия уже начала напрягать, но в этом имелся и светлый момент - он не чувствует себя ни больным, ни ущербным и почти уверен, что надо лишь слегка напрячь голову, и всё мгновенно вспомнится.
Однако, как не пытается напрячь, не вспоминалось. Непонятно, почему так? Что-то в этом неправильное, но что?..
Вообще ничего не вспоминается, только лестница, каменные плиты и ещё... Нет, ничего, вообще ничего, лишь неуловимый намёк на тень воспоминания, но за тень не ухватишься.
Присев, свесил ноги, обнаружив тапки чуть в стороне. Изрядно поношенные, не первой чистоты и не помнится, чтобы их туда ставил. По-идее, ноги без помощи головы должны такие вещи знать, обуваться вслепую, но почему-то не знают.
Или тапки кто-то переставил, или произошло что-то другое, или это не его койка, или мысли потекли в неправильном направлении.
Или ноги отказываются обзаводиться собственной памятью.
Это как он дошёл до такой жизни, чтобы забыть абсолютно всё? Интересно, хотя бы говорить умеет?
Проверил простейшим способом - набрал в грудь воздуха и, решившись, произнёс:
– Привет.
Куча шерстяных одеял на дальней койке зашевелилась, из-под них высунулась голова, украшенная безумно-всколоченной прической и хриплым голосом ответила:
– И тебе привет.
Узнав, что в комнате кто-то есть, не удержался от удивленного вопроса:
– Ты кто?!
– Да ты что, совсем уже? Меня не узнаешь? Я же Серый.
– А я кто?
– поинтересовался уже вдумчиво, весьма заинтересовавшись в ответе.
Серый высунулся чуть сильнее и уставился странно. Брюнет лет двадцати с небольшим, на лице заметны красноречивые следы вчерашней невоздержанности, да и характерный душок в комнате намекает на то, что кто-то из присутствующих накануне употреблял не одну лишь ключевую воду.
– Рок, ты под чем?
– спросил, наконец, хоть как-то обозначив.
Вряд ли это имя, но за неимением альтернативы - сойдёт.
– А под чем я должен быть?
– Да откуда мне знать? Ты вроде вообще дурью не увлекался никогда, спортсмен и всё такое. Хотя... я же тебя сто лет уже не видел. Как сам-то? Дела идут?
– Дела у прокурора, а у меня всё плохо.
– Что так?
– Не помню я ничего. Даже как звать, не помню.
– Рок, да ты ведь реально под чем-то. Глаза нормальные, а сам какой-то вообще не такой. Может тебе таблетку дать?
– Травануть захотел? Что за таблетка?
– Да тут хрен поймешь, чем закидываться надо, первый раз вижу, чтобы человека так накрыло. Ты это... ты не придуриваешься?
– Дураком меня назвать хочешь?
– Да нет, просто никогда не видел, чтобы людей так...