Пятая капля
Шрифт:
— Ладно, сегодня и я попробую себя в роли искателя знаний.
Вампирша ненадолго задержалась у двери в пещеру неспящего, настраиваясь на непростой разговор. Древняя сущность знала все ответы, необходимо только выбрать правильный подход, а уж с этим у неё никогда проблем не было.
Приняв вид самой разнесчастной жертвы, Анариссия толкнула тяжёлую створку.
— Приветствую тебя, покровитель ночного народа и желаю тёмной вечности. Твоя мудрость и величие являются надёжной опорой, а посему нет такой благодарности, что достойна
Девушка прекрасно знала, что её слова до традиционного пуска крови не имеют для древней сущности никакого значения, но посчитала, что и лишними точно не будут.
Тусклый свет священного огня, как и ожидалось, не отреагировал, и тогда Анариссия потянулась к ритуальному ножу. Произнеся необходимую для начала разговора фразу, она нетерпеливо озвучила первый вопрос.
— Великий дух, чем опасна кровь людей для истинного представителя племени мейвинов?
— Тем, что источник не может удержать больше, чем положено, — хихикнул старческий голос.
Анариссия очень удивилась. Всегда говорили, что древний дух весьма неохотно делится знаниями, а чаще и вовсе просто издевается над просителями, а тут весьма чёткий ответ и лишь лёгкий сарказм. Неужели её комплимент пришёлся по душе зловредному оракулу?
Впрочем, разве могло быть по-иному?
Приободрённая началом, вампирша задала и второй вопрос.
— Есть ли способ исправить это?
— Да.
Анариссия уже хотела использовать третью попытку на уточнения, как неожиданно неспящий продолжил:
— Чтобы магия не прожигала дыры в ауре, необходимо, чтобы человек добровольно пожертвовал свою кровь, а мейвин поделился своей. И тогда родится властелин всего сущего. Тот, перед чьей силой склонятся все миры и народы.
Анариссия так сильно удивилась, что ей в подробностях ответили на вопрос да ещё и совет дали, что упустила тот момент, когда ментальные щупальца тисками стиснули её мозг, а магический источник враз опустошился. Бездыханной куклой вампирша распласталась на каменном полу, а древний дух зашёлся в каркающем смехе.
— Ещё одна наивная дурочка, возжелавшая власти над миром! Ха-ха-ха! А место-то уже занято!
Глава 91
— Господин, домой?
— Да, Шиих. Пора заняться делами. Слишком долго трон ждал настоящего хозяина.
— А как же… Варлисстир? — советник с трудом назвал бывшего повелителя по имени.
— Думаю, теперь он вряд ли сможет нас чем-то удивить. Не надеется же он на самом деле получить помощь в мире людей?
— Повелитель? — Шиих удивлённо посмотрел на Нойта, я тоже поглядела на мужа с искренним изумлением.
— А, да, вы же не в курсе последних новостей. Дядюшка объявил кровавую охоту на разумных.
— Этого не может быть! Древний запрет соблюдают все мейвины, сколь ни желанна человеческая кровь, лишь отщепенцы способны рискнуть своей сутью.
— Думаю, вы должны были хорошенько
— Это что же начнётся у нас на улицах? — с ужасом произнесла я. Нойт мои наихудшие предположения лишь подтвердил своим ответом.
— Полагаю, встретившим мейвина в пору охоты на хорошее надеяться не приходится.
— И ты так спокойно об этом рассуждаешь? Надо ведь что-то делать!
— Зачем?
— Но ведь люди погибнут…
— Лессандра, я понимаю, что тебе жаль своих соплеменников. Однако в данной ситуации я не считаю нужным вмешиваться. И не смотри на меня таким грозным взглядом. Я, конечно, лишённый сантиментов эгоист, но в данном случае дело не в моей бесчувственности и равнодушии. Тут имеется множество других причин, чтобы не лезть в разборки.
— Интересно, каких?
— Во-первых, закон. Если с древних времён существовал запрет, значит, с этой кровью не всё так просто. Мейвины весьма прагматичны, поэтому вряд ли наложили табу из этическо-моральных принципов, — Нойт нацепил свою надменно-саркастическую ухмылочку, из-за чего захотелось самой впиться в его шею зубами. Но я заставила себя успокоиться и продолжила расспросы.
— А что во-вторых?
— Во-вторых, я не имею возможностей для вмешательства. Пусть я и стал сильнее в магическом плане, но человеческая кровь даст дядюшке весомое преимущество. Или ты надеешься таким образом от меня избавиться?
Я поняла разумность и этого довода. Разве стал бы Нойтенштеггер прятаться от своего дяди, если бы смог выиграть в открытом столкновении? И то, что он сейчас не уверен в своих силах вполне объяснимо. Но всё равно ситуация для меня была неприятной.
— Но ты мог бы воспользоваться своей властью, — не слишком уверенно предположила я. Нойт кивнул, давая понять, что догадывается, о чём именно я хочу сказать.
— И ты полагаешь, что это хорошее решение?
— Почему нет?
— Только представь себе: Я привожу в мир людей пару-тройку сильных магов — больше грань не пропустит — и приказываю им нейтрализовать преступника, накачанного под завязку магией. Так?
— Ну, допустим.
— А ты не думаешь, что вместо того, чтобы выполнять мои распоряжения, они перейдут на сторону Варлисстира?
— Из-за того, что боятся и привыкли безоговорочно выполнять его приказы?
— И это тоже. Но я говорю о том, что они могут захотеть присоединиться к охоте, чувствуя дурманящий рассудок аромат и видя, что один из мейвинов без всяческих для себя последствий преступил грань дозволенного.
Когда я представила, что по улицам города будет рыскать целая стая кровожадных тварей, едва не лишилась чувств. Ухватившись за рукав мужа, я прикрыла глаза, пытаясь утихомирить скачущее в груди сердце.