Пятерка Мечей
Шрифт:
– Видишь ли…я не приходил к ним на свидания… Очевидно, им это не понравилось! Суровая жизнь воина не располагает к изнеженности и любовным ухаживаниям. Поэтому мне приходилось обходиться малым.
Фионика не стала уточнять, чем именно.
– Это твой военный трофей?– спросила она, примеряя ожерелье. Оно красиво легло на ее открытую грудь.
– Представь себе, да!– ответил Лаэрт. – Тебе нравится?
Гетера
– У тебя неплохой вкус, – похвалила его Фионика. – Пойдем в дом, я сыграю тебе на арфе.
Лаэрт старался использовать каждый свободный момент, чтобы заехать к Фионике. Он попал к ней в плен так стремительно, что не успел этого сообразить. Они вместе ужинали и разговаривали, гуляли по берегу моря, купались… Лаэрту все труднее становилось уезжать от нее. И только накануне очередного военного похода, он понял, что его привязанность к Фионике нечто большее, чем приятная дружба.
Военачальник впервые подумал о смерти. Он привык к ней, видя ее во всех видах на полях сражений. Но теперь смерть могла помешать ему вернуться с победой и трофеями, снова увидеть Фионику.
– Может ли быть, чтобы я полюбил ее?– в растерянности спрашивал себя Лаэрт. – Кажется, об этом так много написано в стихах, которые обсуждают в обществе? Вот что воспевают поэты!– догадался он.– Но что же теперь будет со мной? Как я поведу в бой своих воинов, зная, что больше не могу и не желаю пренебрегать своей жизнью? Не дрогнет ли моя рука в критический момент?
Лаэрт решил, что должен провести ночь с Фионикой до своего отъезда. Иначе… он просто не сможет выполнять свой долг. Сражение непредсказуемо, и в нем воина могут подстерегать увечья, раны и гибель. Ночь любви – это шанс, который нельзя упустить! Попрощавшись с Фионикой, он может никогда больше ее не увидеть…
Гребное военное судно, поблескивая заостренным медным носом, груженое осадными орудиями, уже ждало Лаэрта.
– Отплываем на рассвете!– сказал он кормчему, вскочил на коня и ускакал.
У Лаэрта не было семьи. Походная жизнь, полная лишений и опасностей, отбирала все его силы. У него не было даже собственного жилища. Только пару лет назад он купил себе дом в Афинах, чтобы проводить в нем хотя бы несколько месяцев в году. Женщины интересовали его по необходимости удовлетворять здоровые инстинкты могучего тела. Он никогда не думал о них, как о существах, достойных его внимания.
Влечение к Фионике он принял сначала за желание развеять скуку. Она умела вести увлекательную беседу, что было совершенно не свойственно греческим женщинам, играла на прелестной маленькой арфе, и удивляла его приятной, любезной манерой поведения. У нее были длинные волосы, убранные вверх на висках и затылке, большие глаза, пушистые ресницы и капризные розовые губки. Под тонким хитоном угадывалась развитая фигура, а на
Лаэрт с удовольствием проводил время в обществе гетер, что оказалось для него в новинку. Когда торговец кожами предупредил его, что гетера не вступит с ним в близость за одну только плату, даже и весьма щедрую, удивлению Лаэрта не было границ.
– А что же ей надо, любезный друг? – спросил он.
– Ну, поухаживай за ней… привлеки ее к себе тем или иным способом! Она ответит тебе любовными ласками только если сама захочет.
Военачальник задумался. Ему еще не приходилось добиваться расположения женщины, и задача показалась ему интересной.
– Одерживать легкие победы не столь почетно, как выиграть у сильного и коварного противника! – воскликнул он и принялся за дело.
Думая, что он увлекает Фионику, Лаэрт увлекся сам, да так, что опомнился только когда капкан уже захлопнулся. Подергавшись, он смирился перед неизбежным. Будучи солдатом, он привык отдаваться в руки Судьбы, и еще ни разу не пожалел об этом.
Ночь перед отплытием он провел с Фионикой, вымолив у нее утехи любви, которые наполнили его душу восторгом и нежностью. Возвращаясь в предрассветных сумерках на корабль, он чувствовал себя так, будто сердце его больше не принадлежит ему: оно осталось там, в доме с мраморными полами, густо увитом виноградом, где на галерее стоит женщина и машет ему рукой. Он должен вернуться к ней, во что бы то ни стало!
Проводив Лаэрта, гетера ощутила в своей жизни пустоту, которую нечем было заполнить. Что бы она ни делала, о чем бы ни думала,– мысли ее летели вслед за кораблем, увозившим Лаэрта к неведомым опасностям. Пока он был с ней, Фионика незаметно для себя привыкла к его спокойной, уверенной силе, чувству защищенности, которого у нее никогда не было. Она находила в Лаэрте все новые и новые достоинства, и ее тоска по нему усиливалась. Жизнь ее до сих пор была полна веселья и развлечений, но с отъездом Лаэрта Фионике начало чего-то не хватать…
И вот он возвращается! Его корабль вот-вот появится на горизонте, синем от прозрачного воздуха. Что он скажет ей, ступив на землю? Так же ли он тосковал по ней долгими ночами, считал дни до встречи?..
Глава 32
– Как жизнь? – спросил резкий, неприятный мужской голос. – Приносит сюрприз за сюрпризом?
Динара вздрогнула, узнав господина Вольфа. Первым ее побуждением было бросить трубку телефона, но через секунду она передумала. Надо послушать, что он скажет на этот раз.
– Молчите? – с затаенной угрозой спросил маг. – Ну-ну, посмотрим, как будут развиваться события! Возможно, прекрасная Динара и сменит гнев на милость…
Он разразился суховатым отрывистым смехом, от которого у госпожи Чиляевой мурашки побежали по коже.
– Что вам нужно? Чего вы добиваетесь? Оставьте меня в покое, наконец! – в очередной раз возмутилась она.
– Охотно! – весело согласился Карл Фридрихович. – Но… услуга за услугу, мадам ясновидящая! Только с таким условием.