Пятнистый сфинкс. Пиппа бросает вызов (с иллюстрациями)

В этой книге два главных героя; судьбы их переплетаются так тесно, что подчас не знаешь, кому же из них сочувствуешь больше..

Первый герой— Пиппа, гепард, жизнь которого сложилась необычно: выращенная людьми и уже одним этим обреченная на изоляцию, она все же становится полноправным членом своего «народа». Второй герой книги — конечно, Джой Адамсон, необыкновенная энергия, безграничная любовь к животным и поразительная настойчивость которой вернули Пиппу в родную и, казалось бы, навеки утерянную ею среду.

Среди так называемых крупных кошек гепард занимает совершенно особое место. Дело даже не в том, что морфологически он очень обособлен (достаточно вспомнить, что в отличие

от всех других кошек когти у гепарда не втяжные, а скорее напоминают собачьи). Дело в его поразительной беззащитности перед человеком, перед теми изменениями, которые тот, вольно или невольно, вносит в природу. В то время как лев, тигр, ягуар и особенно леопард сравнительно легко уживаются в преобразованном ландшафте (если, конечно, их специально не истребляют!), гепард бесследно исчезает уже при первых признаках наступления человека. Причин этого парадоксального факта несколько. Прежде исего, среди всех кошек гепард наиболее специализирован в выборе добычи. Дикие кошки легко переключаются с одного вида корма на другой и всегда находят замену привычным, наиболее предпочитаемым объектам охоты. Гепард же благоденствует только там, где в изобилии водятся мелкие антилопы, будь то газель Томсона в Африке или джейран в Азии. Он не в силах справиться с такими травоядными животными, как зебра или гну, не нападает на домашний скот, не использует падаль или остатки трапез более сильных хищников. Конечно, гепард может ловить мелких грызунов или птиц, но этого недостаточно для регулярного питания. Ему нужны именно газели! И как только уменьшается численность этих антилоп (а они первыми оказываются жертвой охотников или вытесняются стадами коров и овец), гепард сначала становится редкостью, а затем и вовсе исчезает.

Вторая причина уязвимости гепарда — его пристрастие к открытым равнинам. Тигр, леопард и ягуар — типичные обитатели густых зарослей. Лев в большей степени связан с безлесными просторами, но и он предпочитает густые кустарники с выходами нагромождений скал и крупных камней. А гепард — весь и всю жизнь на виду и чаще других становится жертвой человека, вооруженного ружьем, хотя не зарегистрировано ни одного случая нападения гепарда на человека.

Надо сказать, что гепард вообще довольно робкое и в определенном смысле слабое животное. Даже при наличии корма гепард не выдерживает конкуренции с другими хищниками, и часто гиены (не говоря уж о львах) отгоняют его от добытой им с большим трудом газели, а при случае расправляются и с его выводком.

Вопросы, связанные с охраной и восстановлением численности гепарда, ставятся уже давно. Один из путей возрождения этого необыкновенно красивого зверя — разведение его в неволе с последующим выпуском молодых животных в надежно охраняемых местах. Весьма долгое время существовало мнение, что животные, особенно хищные, не могут жить в природе самостоятельно, если они выращены человеком, если не прошли суровой школы жизни под надзором и опекой родителей. Сейчас это мнение серьезно поколеблено. Оказалось, что мы далеко недооцениваем психических возможностей животных, их пластичности, способности самостоятельно находить решения в достаточно сложных ситуациях, осваивать неизвестные им ранее навыки, преодолевать новые для них препятствия. Это новое представление о возможностях животных используется в настоящее время довольно широко. Например, в Соединенных Штатах Америки для восстановления истребленных популяций сокола-сапсана ежегодно выпускают более сотни молодых птиц, выращенных в вольерах. И они чувствуют себя превосходно! Самостоятельно обучаются охоте, находят оптимальные пути миграций, уже известны случаи успешного гнездования таких питомцев человека в естественных условиях. И можно с уверенностью сказать, что первым, кто поколебал мнение о невозможности возвращения в природу выращенных человеком хищных животных, была Джой Адамсон! Именно ее работа показала всю широту возможностей животного снова стать полноценным обитателем саванны. В этом, пожалуй, главная заслуга и главный успех Джой.

Исчезновение гепарда в нашей стране, действительное или предполагаемое, произошло в 60-х годах, когда переживал свои худшие времена джейран. Благодаря принятым энергичным мерам численность джейрана восстанавливается, а местами уже восстановилась. Поэтому вопрос о возрождении у нас гепарда, этого удивительного памятника природы, приобрел ощутимую реальность и перешел из области фантастики в сферу задач, планируемых на ближайшее будущее. Все чаще раздаются голоса, ратующие за создание у нас питомника для разведения гепардов, причем голоса не только любителей животных, но и серьезных ученых, профессионалов охраны природы. Предлагается даже место для такого питомника — Бадхызский заповедник в Туркмении, где численность джейранов начала превышать допустимые нормы. Нет сомнения и в том, что у нас найдутся люди, у которых хватит упорства, умения, терпения и просто любви дли того, чтобы повторить научный эксперимент Джой Адамсон. Однако трудности, стоящие на пути решения этого вопроса, чрезвычайно велики. Дело в том, что помимо чисто технических сложностей, связанных с созданием питомника гепардов, эти животные плохо размножаются в неволе. Известно лишь несколько случаев размножения гепарда в зоопарках, хотя попыток к тому предпринималось немало. Вторая трудность заключается в приобретении поголовья: отловить животных у нас практически невозможно, а завозить африканский подвид, который как раз и содержится в различных зоопарках, совершенно недопустимо. Поэтому пока единственно реальное решение — это надежная охрана территорий, где гепард еще мог сохраниться.

Джой Адамсон не была ученым в прямом смысле слова. Она никогда не училась ни в одном университете. И вместе с тем ее книги, написанные, несомненно, для самого широкого круга читателей, проникнуты мыслью настоящего исследователя. День на днем скрупулезно фиксируя все нюансы поведения своей воспитанницы, она выявила так много нового, что заставила специалистов пересмотреть ряд, казалось бы, непреложных истин. Ее данные о темпах развития детенышей гепарда, о сроках наступления половой зрелости, о размерах охотничьего участка и способах его маркировки и охраны, о сроках беременности, размерах и причинах естественной смертности, о длительности сохранения связи родителей с детенышами, питании и способах добывания пищи вошли в науку как весьма весомый вклад.

Не менее интересны наблюдения Адамсон и в области изучения психической жизни животных. Ей удалось удивительно ярко показать, что каждый зверь — это неповторимая индивидуальность со своим собственным отношением к внешнему миру, со своими собственными привязанностями, симпатиями и антипатиями. Во многом она следовала взглядам замечательных этологов Конрада Лоренца и Нико Тинбергена и полностью отрицала отождествление животного с совершенной машиной, управляемой разнообразными чутко настроенными рефлексами. В суждениях Джой много оригинального, непривычного, может быть и спорного, но всегда — интересного. Читая книгу, нельзя не согласиться с утверждением автора, что известный академизм нередко тормозит исследование, а иногда и вообще уводит от истины, ибо направляет мысль по привычному, шаблонному руслу, в основе которого лежит логика, предыдущий опыт или предвзятая концепция. При таком подходе все то, что выходит за рамки привычной нормы, отбраковывается и может вообще остаться вне поля зрения. Известный уклон к антропоморфизму, некоторый субъективизм в оценках, пристрастие при определении своей позиции, в чем ее не раз упрекали дипломированные ученые, есть не более чем литературный прием. Во всяком случае документация наблюдений у нее безупречна, а трактовку свою она никому не навязывает. И это вполне дозволенный подход.

Джой Адамсон была исключительно эмоциональной натурой. Она умела беззаветно любить — и так же беззаветно ненавидеть. Она ненавидела охоту, она ненавидела зоопарки, зоосады и цирки, где животные содержатся в тесных мрачных клетках, она ненавидела всякую жестокость. Ее непримиримость выглядела даже несколько наивной, порой за внешним проявлением она не видела внутреннюю сущность явлений (ее отношение к зоопаркам, например). Но та бескомпромиссность, с которой Джой отстаивала свою точку зрения, не могла не вызывать уважения даже у противников. А противников у нее было так же много, как и преданных друзей.

Джой побывала в Советском Союзе; она очень высоко ценила работы по охране природы, проводимые в нашей стране. Прекрасно понимая те объективные причины, которые лежат в основе этих работ, она предсказывала им большое будущее. Своими книгами она завоевала дружбу миллионов советских людей, и печальное сообщение о ее трагической безвременной смерти болью и скорбью отозвалось в наших сердцах. Переиздание книг Джой Адамсон — это своего рода дань уважения советского народа к памяти одного из выдающихся борцов за спасение многоликого и до конца еще непознанного мира Природы.

Д-р биол. наук проф. В. Е. Флинт

Многие годы мы с моим мужем, Джорджем Адамсоном, посвятили изучению и охране диких животных Кении, в основном тех видов, сохранности которых угрожают люди — и охотники, и браконьеры, и те, кто, расселяясь, вытесняет зверей с их территории.